Книга Эффект Лазаря - Фрэнк Герберт

— Роговидный вырост умер, — пояснил Тедж. — Они залепили это место прядильником, чтобы сохранить плавучесть.

— И долго они собирались дрейфовать, пока во что-нибудь не врежутся? — гневно процедил Накано.

— Сдается, они как помешанные молят Корабль прийти к ним на помощь, — ухмыльнулся Дзен.

— Или молят нас стабилизировать море и вернуть им их драгоценные континенты, — высказался Гэллоу. — А теперь, когда это дело на ходу, они так и плачут по высадке на построенную для них сушу. Что ж, пусть молят. Лучше бы они нас молили! — Гэллоу потянулся через плечо Теджа и щелкнул тумблером.

Взгляд Теджа метался с одного дисплея на другой — боковой, верхний, нижний… а наружу из пазов выскакивали орудия — блестящие, смертоносные.

«Так вот чем занимались Дзен и Накано снаружи», понял Тедж. Они налаживали манипуляторы и механические руки. Тедж глянул на них еще раз — вибробуры, резаки, пробойники и полукружная горелка на подвижной механической руке. Они так и сверкали в свете внешних огней.

— Что вы делаете? — спросил Тедж. Он попытался сглотнуть, но в горле у него, несмотря на влажность, пересохло.

Дзен фыркнул.

Вид его вызывал у Теджа отвращение: улыбка затрагивала лишь уголки рта, но в бездонных глазах не было и признака смеха.

— Подымай нас, Кей, — велел Гэллоу, крепко и болезненно ухватив Теджа за плечо.

Тедж огляделся по сторонам. Накано разминал могучие бицепсы, глядя на передний экран. Дзен держал маленький игольник, небрежно направляя его дуло прямо Теджу в грудь.

— Вверх, — повторил Гэллоу, для пущей доходчивости тряхнув Теджа посильней.

— Но мы же врежемся в них, — ответил Тедж. Воздух застревал у него в гортани. Осознание того, что собрался сделать Гэллоу, душило его. — У них не останется никаких шансов без острова. Те, кто не утонет сразу же, будут дрейфовать в лодках, пока не помрут с голоду!

— Без фильтрационной системы острова они помрут скорей уж от жажды, чем от голода, — возразил Гэллоу. — Они в любом случае умрут, вот увидишь. Вверх!

Дзен небрежно повел игольником и прижал левый наушник покрепче к уху.

Тедж не удостоил игольник и взгляда.

— Или рвачи до них доберутся! — возмущался он. — Или шторм!

— Заткнись, — сказал Дзен, крепче прижимая наушник. — Тут какой-то сонар… по-моему, это пульсация мембраны… — внезапно Дзен взвыл и отшвырнул наушник. Из его ноздрей потекла струйка крови.

— Вверх, черт тебя возьми! — заорал Гэллоу.

Протянувшись через плечо Теджа, Накано вывел ограничители плоскостей и продул баки. Нос субмарины задрался кверху.

Тедж действовал, как велели ему инстинкты рулевого. Он добавил двигателям мощности и постарался выровнять судно, но субмарина внезапно ожила и рванулась к днищу острова. В одно мгновение они прорвали накладные мембраны и киль. Субмарина вертелась и дрыгалась, а ее орудия под водительством Гэллоу и Накано рвали, резали и кромсали. Дзен все еще сидел согнувшись и зажимая уши обеими руками. Бесполезный игольник валялся у него на колене.

Тедж поглубже вжался в кресло, глядя с ужасом на чудовищное разрушение. Все, что он пытался сделать, только ухудшило положение. Они были под самым центром острова, там, где живут высокопоставленные островитяне, где содержится самое чувствительное оборудование и органика, самые влиятельные люди, хирургическая и прочая медицинская помощь…

Лезвия и резаки размахивали с прежним хладнокровием — их движения были видны на каждом экране, ощущались в каждом рывке субмарины. До чего жутко — столько боли и ни единого крика. Мягкая живая ткань не могла устоять перед острыми холодными лезвиями, которыми субмарина учиняла весь этот погром. Каждый рывок, каждое подергивание субмарины несли с собой новые разрушения. На экранах виднелись человеческие останки — то рука, то отсеченная голова.

— Они же люди, — простонал Тедж. — Они же люди .

Все, чему его учили о святости человеческой жизни, наполняло его протестом. И ведь моряне верят в то же самое! Как у них рука поднялась убить целый остров? Тедж понимал, что Гэллоу прикончит его при малейшем намеке на сопротивление. Единственный взгляд, брошенный на Дзена, показал, что он хотя и оглушен еще, но кровотечение прекратилось, и игольник уже в руках. Накано работал, как автомат, орудуя переключателями, покуда резаки и горелки довершали разрушение погибающего острова. Субмарина завертелась вокруг центральной оси сама по себе.

Гэллоу устроился в уголке возле Дзена, взгляд его не отрывался от экранов, на которых видно было, как плавится плоть острова под действием полукружной горелки.

— Нет никакого Корабля! — в экстазе выкрикнул Гэллоу. — Видите? Разве Корабль дозволил бы простому смертному совершить такое? — Он устремил затуманенный экзальтацией взгляд на Теджа. — Говорил я тебе! Корабль — это искусственный объект, сделанный людьми, такими, как мы. Бог! Нет никакого Бога!

Тедж пытался сказать что-нибудь, но в горле слишком пересохло.

— Веди нас вниз, Кей, — велел Гэллоу.

— Что ты творишь? — удалось выдавить Теджу.

— Бросаю вызов Кораблю, — ответил Гэллоу. — И что же, он ответил? — Дикий смех вырвался из его груди. Присоединился к нему только Дзен.

— Вниз, я сказал! — повторил Гэллоу.

Движимые страхом, мускулы Теджа — мускулы опытного рулевого — повиновались, выровняли балласт по дифференту, направили плоскости. И он подумал: «Если мы уберемся побыстрей, может, хоть часть острова спасется». Он плавно вывел субмарину через пролом, ею же и проделанный. Видимая сквозь плазмаглас иллюминаторов и на экране — везде — вода была сплошь мутной от крови, темно-серой в резком свете внешних огней субмарины.

— Задержись здесь, — скомандовал Гэллоу.

Тедж проигнорировал приказ, уставясь на окружающую бойню. Повсюду царил кровавый кошмар. Танцевальное платье для маленькой девочки, все в белых кружевах на старинный лад, проплыло мимо иллюминатора. За ним последовал обломок чьей-то кухонной плиты, портрет возлюбленной, запечатленный на памятной шкатулке: очертания улыбки, лишенной глаз. В жарких лучах прожекторов кровь струилась и бурлила, холодным серым туманом расстилаясь позади субмарины.

— Я сказал — задержись! — заорал Гэллоу.

Тедж продолжал плавный спуск. Слезы горели у него под веками.

«Только бы не заплакать», взмолился он. «Проклятье! Я не вправе сломаться перед этими… этими…» Слова, способного по достоинству назвать то, чем стали его спутники, в его памяти не отыскалось. Понимание прожигало его насквозь. Эти трое морян сделались летальными отклонениями. Их бы следовало отдать на рассмотрение Комитета. Правосудие должно свершиться.

Накано протянулся через плечо Теджа, чтобы выправить балласт и остановить спуск. Взгляд его был предупреждающим.