Книга Притчетерапия, или Книга смыслей о маркетинге - Сергей Кужавский

Вот не стала она смотреть на чувства да и отправилась, не глядя на них, к сионским близнецам, что жили и работали неподалеку, промышляя тайновещательным [157] распределением любвеобилия и сведением банковских счетов. То бишь сватовством г-жей с г-дами (и наоборот), но в хорошем, благоестественном смысле.

Приходит г-жа к сиамским мудрецам, а те сидят себе, в усы дуют и велеречиво так интересуются, какая тяжелоносная беда г-жу к ним привела.

– Да мне бы мужа, – говорит г-жа, стараясь не витийствовать.

– А где ж беда, ангелолепная ты наша? – вопрошают близнецы.

– А беда у меня триобоюдная, – отвечает г-жа (совсем не витийствовать не получается). – Ибо не знаю, 1) что сказать, 2) кому и 3) как. Хотя притчу четвертую читала. Но не согласная я. Той-то г-же хорошо было, она знала, за кого замуж идти. А в моем случае простота – хуже воровства собственного счастья у себя же.

– Видать, не осознала ты, дерзосердная, всех аспектов простоты, – заявляют мудрецы. – Просто та простота – для той г-жи, а для тебя она – та, да не та. Зри в хитрословесный корень и получишь человеколепное удобноразумение.

– Чё? – переспрашивает г-жа, растеряв свое щедродательное словоблудие.

– А то, дарочаятельная ты наша, – теряя долготерпение, внушают близнецы. – 1) Говори все, что считаешь нужным; насчет 2) – тут мы и сами не знаем; а 3) у тебя и так живописательно получается.

Ничего не поняла наша браконеискусная г-жа, но, как и было велено, написала, что написалось [158] , и разослала написанное практически всюду. И пришло ей много различнообразных ответов, из которых она даже и не знала, какой выбрать, и потому набрала с десяток адекватно женихолепных, равноревностно вызвала всех реципиентов, жила с ними со всеми долго и счастливо, пока они зарабатывали ей много денег, а вот умерли ли они все в один день – то нам доподлинно неизвестно, потому как одиннадцать человек в один день по естественной причине умереть вряд ли могут.

Смысль: А смысль сей притчи такова, что и на всякое сложное сочинение найдется свой читатель и на всякое предложение – свой спроситель. Будьте проще – не бойтесь быть сложными. Только рассылать не забывайте. Быстрообразно.

Папуа – новая идея о головоляпах и головотяпах Притча двадцатая (часть вторая притчи пятой), экзотическая – о ненужной вроде бы рекламе

Один г-н был папуасом. Побыл-побыл, да и перестал. В физическом смысле. По причинам, от него зависящим и описанным в первой части притчи пятой. Однако же, как известно еще со времен Миклухо-Маклая, ни один нормальный папуас целиком не умирает [159] . И уж тем более, если в предварительной жизни он был не последним парнем на деревне. Как известно еще со времен начала сбрасывания с самолетов гуманитарной помощи ООН в джунгли, пампасы и субтропики, нормальный папуас реинкарнируется в какого-нибудь духа, демона или божество местного значения. То есть душевного банкротства не происходит, если от папуаса остается хотя бы голова (хотя бы и засушенная). Если головы не остается, то, как известно еще со времен изобретения бетеля [160] , неприкаянная душа папуаса способна на непредсказуемые поступки типа насильственного вселения в не желающее того случайное тело или же (что еще страшнее) типа покровительства белокожим интервентам, которые (что известно каждому папуасу) являются не кеми иными, как загробными жителями, ибо у кого еще может быть светлое лицо в темных очках, mp3-player и итальянские джинсы китайского производства.

У нашего г-на голова осталась [161] . Тщательно высушенная, празднично украшенная, хорошо проветриваемая, достаточно просторная для души без тела.

Наученный горьким опытом предыдущей жизни, наш г-н устроился все-таки неплохо: он стал домашним духом (то есть советником) нового первого парня на вышеупомянутой деревне. Ему полагалось: почетное место в хижине, почетные подношения в виде дохлых куриц и подпорченных плодов, а в обязанности вменялось: консультирование по всем случаям жизни – по поводу отрубания и засушивания новых голов, перепозиционирования чужих толстых жен в своих, выдергивания перьев и отнимания тыкв, ну и так далее.

Псевдоэтнографическая справка: несмотря на то что первые парни имели обыкновение советоваться со своими (не собственными, конечно, а в том смысле, что личными – нет, опять не то, – частными, тьфу! то есть находящимися в их временно-безраздельном пользовании) головами и советам, данным головами, следовали, – продолжалось это лишь до тех пор, пока головы давали советы полезные. Как только советы, данные головой, начинали приносить нежелательные результаты или не приносить никаких, то голова тут же реинкарнировалась [162] вместе с находящейся в ней душой.

Но наш г-н, в свое время пострадавший от дефицита саморекламы, очень боялся потерять голову и должность советника. Поэтому советы своему головохозяину давал осторожно, но постоянно. И в основном на близкую ему тему. Внимательно следил, чтобы голововладелец на людях появлялся весь в перьях, минимум с тремя женами и двумя тыквами. И не реже трех раз в день.

Головообладатель страдал, но терпел, ибо в свою очередь боялся потерять тело, к которому была пока что прикреплена его личная голова. Даже двойника себе завел, чтобы усилить свое присутствие в деревне, тем более что элементов фирменного стиля (то есть жен, тыкв и перьев) хватало на обоих.

Однако же, поскольку наш г-н бывший папуас, а ныне действующий дух не был знаком с сионскими близнецами, то в своем консалтинге он переусердствовал. Потому что мелькающий то тут, то там, а то и сразу в двух местах головособственник в конце концов примелькался односельчанам настолько, что его перестали замечать, привечать, прославлять и поставлять жен, перья и тыквы [163] . Напуганная таким поворотом событий, голова нашего бывшего г-на папуаса посоветовала головоюзеру рябить в глазах потенциальных почитателей в два раза чаще.

Что закончилось трагически. Как для головобосса, так и для его консультанта. Потому как у односельчан от постоянно суетящегося голововождя в глазах так зарябило, что они вместо замечания и прославления почувствовали острую неприязнь и раздражение, вооружились чем попало и этому головотяпу голову оттяпали [164] . А потом вместе с женами, перьями, тыквами и головой-советником национализировали [165] .

Теперь голова экс-головоначальника вместе с головой нашего г-на стоит в хижине нового первого парня. Стоит и помалкивает. И наш г-н молчит. Да у них никто совета и не спрашивает.

Смысль: А смысль сей притчи такова, что… нет, вы уж лучше сами ее додумайте. А то видите, что бывает с теми, кто слушает советы чужой головы. Ну, хорошо, вот вам подсказка: примечайте примечания.

Картофель в новом рыночном свете Притча двадцать первая, параллельная шестой, испано-португальская – о еще более умелом репозиционировании

За историческую правдоподобность притчи авторы ответственности как не несли, так и не несут. Любые совпадения – просто совпадения.

Один г-н пришел к сионским близнецам. А те, как обычно, сидят себе, в усы дуют и, взглянув на пришедшего, даже не спрашивают, какая беда г-на к ним привела.

– Привет, амиго Америго! – говорят сиамские мудрецы. – А мы тебя уже заждались. Колумб вот приходил, советов наполучал насчет картошки. У тебя ведь с картошкой проблемы, не так ли?