Книга Принцип Касперского: телохранитель Интернета - Татьяна Костылева

На ту же тему Касперский, и как похоже: «Например, у нас было заблуждение, что можно пригласить в Россию западных менеджеров. С этим случился полный облом. Было две попытки, обе неудачные. Теперь мы стараемся искать звезд внутри компании. Если таких нет, то приглашаем извне. Если находятся на Западе, мы их там и оставляем».

Важные мировоззренческие установки бывших супругов Касперских остаются сходными. Установки были правильные, оттого уровень требований, а главное, внутренний нерв в компании удалось и удается поддерживать до сих пор. Видимо, это был судьбоносный союз.

Настал момент, когда «Лаборатория Касперского» стала все чаще смотреть на Запад, причем не только на предмет продажи технологий, но и продажи конечного продукта. Но для этого надо было самим прийти на западные рынки.

Июнем 1999 года датировано открытие первого офиса «Лаборатории Касперского» за пределами России. Произошло это знаменательное событие в Англии. Первое зарубежное представительство компании называлось Kaspersky Labs UK (Кембридж, Великобритания). В 1996 году, когда Касперский съездил в Англию на конференцию Virus Bulletin, страна ему очень понравилась. Он и предложил коллегам: «Хорошая страна, давайте офис откроем, там здорово!» И это несмотря на то, что уже имелись технологические партнеры в Германии.

«Через три года открыли. Англия оказалась одной из самых тяжелых стран для входа, мы потренировались на самом тяжелом. Так случайно получилось, – вспоминает Касперский. – Первый пресс-тур, Лондон. Типа мы тут у вас офис открываем, антивирусом торговать будем. Реакция английских журналистов была весьма… английская: “А у нас есть уже Symantec, McAfee и др. – вы тут нам зачем?” Пришлось тогда на ходу выкручиваться, объяснять, какая мы инновационная компания, какие у нас уникальные продукты и технологии. Принято было с интересом. C тех пор дурацких вопросов нам не задавали. Первый публичный спич на англо-говорящую публику (InfoSec, London). В небольшую комнатку пришли целых два заинтересованных слушателя – оба из Virus Bulletin. Это был первый и последний случай, когда на нашей презентации не было аншлага».

В Англии бизнес развивался со скрипом, стрелка доходов едва отклонялась от нуля. Позже пришло понимание, что британский рынок – один из самых сложных в мире, а уж для дебюта и подавно.

Партнером команды Касперского в Лондоне был Владимир Фрейдин – русский эмигрант, двадцать лет проживающий в Англии и занимающийся продвижением программного обеспечения. «Мы подумали – о, наверное, это круто, – вспоминает Наталья Касперская. – Вот как раз с этим офисом мы сделали все мыслимые и немыслимые ошибки, которые только можно»[15].

Все надеялись на рост продаж. Но время шло, серьезные английские реселлеры и клиенты так и не заинтересовались антивирусом Касперского, сотрудничество с розничными сетями не сложилось.

«Розничная сеть в Англии устроена очень просто – это сеть Dixons (90% рынка) и множество мелких региональных сетей, размазанных по всей Англии. Договориться с Dixons не удалось. Их интересует либо бренд, либо серьезные денежные вложения в маркетинг. Серьезные – это сотни тысяч фунтов. Мы такого себе позволить не могли», – поясняла Наталья Касперская[16].

В компании выделили несколько причин провала: консерватизм жителей острова, инертность каналов сбыта, ориентация на все английское (или, на худой конец, американское). Англичане с трудом и неохотно переключаются на что-то новое: «При выборе между комфортом и консервативными решениями британцы всегда останавливаются на консервативных решениях, – констатировал Касперский. – Это нормально, они так живут, они к этому привыкли».

В 1998 году американская Network Assotiates приобрела за 640 млн долларов британского разработчика антивирусов Dr. Solomon, продукт которого в то время занимал 70% местного рынка. Оказалось, это чуть ли не единственный способ покорить Англию.

Конечно, кусочек был очень лакомым: по статистике, выбрав поставщика антивирусов, 70% британских клиентов из года в год только продлевают подписку. Но, как говорится, хочется да колется. Трудно было задействовать и пиар-продвижение, так как британцы почти не читают компьютерную прессу, компьютер для них – это инструмент, который стоит в офисе наряду с печкой СВЧ.

«Ленивые каналы», как называют специалисты ЛК продвижение в Англии, – обычное явление для рынка Великобритании. По их словам, если в Америке человек видит, что он сможет заработать на доллар больше, он станет быстрее бегать. А если англичанин увидит, что может заработать на фунт больше, то подумает, а надо ли мне это? Может, я лучше в гольф поиграю?

Касперский: «Они не хотят ничего менять. Им и так нормально. И в этом смысле приход нового вендора совершенно не приветствуется. Мы тут сидим, у нас все хорошо. Вот такой “пофигизм”. Как с ним бороться? Долго, мучительно, медленно. Нужно, чтобы бренд рос. Нужно, чтобы клиенты начали спрашивать и вынуждали канал продавать. А клиенты консервативны. Вот такой замкнутый круг».

Зато в Англии – почти полное отсутствие пиратства.

Выручили бизнес ЛК в Англии прямые продажи через собственный интернет-сайт и техническая поддержка, которую осуществляли специалисты с правильным английским языком.

Вопрос дороговизны рынка всплыл и на корпоративном сегменте: день обучения инженера в Великобритании стоит безумно дорого, и никто из партнеров не горел желанием инвестировать в новый продукт.

Впереди было еще пять лет, пока бренд «Касперский» стал узнаваемым в Англии и бизнес на туманном Альбионе начал приносить доход.

Ситуация позволила задуматься о смене направления продаж: в компании приступили к разработке планов зарубежной экспансии.

Свои технологии «Лаборатория» поначалу не патентовала, не было ресурса, да и особого желания, а главное, понимания, зачем. Это спустя годы, когда основные доходы пошли с Запада и пришлось закрепляться на развитых рынках, пришло осознание необходимости защиты интеллектуальных прав.

Большая проблема, с которой сталкиваются в США IT-компании, в том числе «Лаборатория», – это бесконечные патентные войны в США, где действует патентное законодательство, защищающее идею. К примеру, можно запатентовать песню в стиле диско из четырех куплетов. А, например, одна компания запатентовала идею использования активационных кодов, которые вводятся при входе в систему, и теперь «доит» всех, кто использует эту технологию. Например, в 2010 году «Лаборатория Касперского» вела семь разбирательств, ради чего пришлось содержать большой отдел, который не просто патентовал все, что возможно, но и «отбивал» удары патентных троллей, которые занимаются патентным рэкетом. В судебных разбирательствах «Лаборатория» часто оказывалась в одной компании с Adobe, Microsoft и Google.

Патентное прозрение пришло к Касперскому только спустя годы: «Патенты – бандитская тема в правовой зоне. Патентный рэкет, с которым мы столкнулись именно в Америке, где все разработки защищены патентным правом. Да и во всем остальном мире последние разработки защищены правом интеллектуальной собственности. Права на интеллектуальную собственность распространяются на музыкальные, печатные, кино-, фото– и прочие произведения и софт. Патенты распространяются на железки, механизмы, а в Америке софт подпадает под железячные патенты. То есть ты придумал активационный код, бум, запатентовал все, а потом «Майкрософт» начинает использовать активационный код, а ему счет на 50 лямов (50 млн долларов. – Авт.). Или, например, у одного из наших конкурентов есть патент на проверку на вирусы на почтовых шлюзах.