Книга Комдив. Ключи от ворот Ленинграда - Олег Таругин

Но больше всего смутило лейтенанта то, что комдив в категорической форме приказал никого не подпускать к мосту, при неповиновении стреляя без предупреждения. А если это не немцы окажутся, а наши? Как тогда поступить? И как их различить, коль враг тоже в нашей форме будет? Еще и указание уничтожить мост в случае крайней необходимости… И чем его уничтожать, спрашивается, ручными гранатами, что ли? Или прикладами разбивать, под вражеским огнем? Так не получится, ага, здоровый шибко. Сто семьдесят метров длины, двенадцать ширины, многослойный деревянный настил на стальной основе, три бетонных опорных «быка», четыре пролета. Должны были заминировать, должны. Вместе с дамбой, находящейся в устье небольшой речушки Городенки неподалеку от Ивановского. Вчера еще. Вот только минеры до Луги так и не доехали, отчего – ему не ведомо. Может, на дамбе задержались, может, еще почему. Обещали сегодня, но будет ли у него это самое «сегодня», коль немцы и на самом деле близко?

Он, конечно, сделал все, что мог, расставив вдоль переправы бочки с бензином, но удастся ли этим поджечь мост? Чтобы горючее с гарантией полыхнуло, нужно по емкостям трассирующими лупить. А и попадут – сильно ли оно гореть станет, сквозь пробоины струйками выливаясь? Чтобы хорошо да на большой площади занялось, бочки желательно еще и перевернуть, позволив бензину разлиться по настилу. Может, послать бойцов, чтобы к каждой по парочке гранат проволокой примотали? Кстати, неплохая идея – чего другого, а этого добра у них достаточно, даже ящик противотанковых РПГ-40 в наличии имеется. Да и чего похитрее измыслить можно. Тем более опыт установки минных заграждений из подручных средств имеется: полтора года назад 51-й полк участвовал в зимней войне, а финны были большими спецами устраивать именно нестандартные минные ловушки. Обнаруживать и снимать которые приходилось нашим бойцам, многие из которых и сейчас в его гарнизоне служат.

Проверив посты и секреты на западном берегу, Величев, поддернув на плече автоматный ремень, неторопливо двинулся через мост. Подошвы сапог глухо постукивали по потемневшим от въевшейся грязи, пахнущим креозотом доскам. От расставленных по обеим сторонам – так, чтобы между ними смогла беспрепятственно проехать автомашина – бочек едва заметно тянуло бензином. Под ногами несла холодные даже по летнему времени воды Луга, последняя серьезная водная преграда на пути к великому городу, колыбели трех русских революций. Вот именно что последняя, поскольку впереди только небольшие речушки, форсировать которые для немцев вовсе не проблема. Так что мост немцу, понятное дело, отдавать никак нельзя. Иначе откроют фашистам прямую дорогу…

Лейтенант зло скривился: вот что за пораженческие мысли в голову лезут? С чего бы вдруг? С какого, спрашивается, перепугу им сдавать переправу, если в паре километров целая стрелковая дивизия стоит? Да еще и с танками в придачу, если вчерашние слухи не врут. И вообще, его дело – мост от диверсантов защитить, на тот берег не пропустив. А дальше уж пускай товарищ полковник сам решает, как поступить: ему всяко виднее. Тем более знает он определенно поболее, чем простой начальник гарнизона. Так что сомнения побоку, сейчас пройдется по позициям и отправит нескольких бойцов поопытнее заминировать бочки. Так, чтобы они взорвались, допустим, при прохождении по мосту автомашины противника. А он тем временем созвонится со штабом, узнает, есть ли что новое.

Спускаясь с моста, Павел бросил мимолетный взгляд на светло-серое рассветное небо, уже окончательно растерявшее ночную глубину. Где-то в недалеком лесу, скрытом окутавшим берега туманом, звонко зацвинькала утренняя птаха, которой немедленно ответили другая, третья. Подсвеченное розовым светом поднимающегося над горизонтом солнца невесомое облачко показалось над темными верхушками деревьев. Всего одно – значит, новый день будет жарким. Вот и утро. Утро – это хорошо, утром противника издалека видно, труднее незамеченным подобраться. Впрочем, если товарищ полковник не ошибся, как раз незамеченным-то оный противник подбираться и не собирается – скорее наоборот. Внаглую попрут, под своих маскируясь. Да и откуда им знать, что здесь их уже ждут?

Лейтенант почти добрался до первого ДЗОТа, из амбразуры которого настороженно выглядывал раструб ДП, когда за рекой раздался приглушенный расстоянием, негромкий гул нескольких автомобильных моторов. Резко, словно наткнувшись на невидимую стену, остановившись, Величев обернулся. Глухо выругавшись под нос – ведущая к Поречью дорога была ниже уровня настила, – взбежал по ведущему на мост подъему, вытащил из футляра и поднес к лицу бинокль. Примерно метрах в трехстах от реки неспешно пылил, расталкивая капотом невесомые клочья тающего на глазах тумана, угловатый БА-10. Следом, выдерживая небольшую, метров в пятнадцать, дистанцию, двигался тентованный грузовик, марку которого с такого расстояния разглядеть было сложно. Возможно, обычная полуторка, а может, и трехтонный «захар». Никаких сомнений – и броневик, и автомашина однозначно советские, спутать никак невозможно. Особенно бронеавтомобиль с его характерной башней, практически в точности такой же, как на легких танках.

Обостренное опасностью сознание автоматически отметило мелкие детали. Из башенного люка торчит, придерживаясь за откинутую крышку, человек в танкошлеме и пылезащитных очках. Интересно, зачем? Броневик едет первым, какая уж тут пыль? Да и скорость невелика, километров тридцать в час. Что еще? Машина определенно радиофицирована, над корпусом покачивается длинный хлыст антенны. Бронезаслонки радиатора закрыты по-боевому, как и лючок мехвода. Для чего, спрашивается? Вроде не зима на дворе, мотору воздух нужен, да и боя вокруг не наблюдается. Пока, по крайней мере. Случайность, забывчивость шофера? Или специально сделано? Как знать…

Величеву, несмотря на тянущую от реки сырую прохладу, мигом стало жарко. Настолько, что даже ладони вспотели. Они – не они?! Диверсанты, о которых предупреждал комдив? Или наши, по неведомой надобности едущие через переправу в сторону Поречья-Ивановского? И бочки заминировать не успели! Хорошо хоть бойцов на той стороне предупредил: не должны напортачить, никак не должны. Другой вопрос, справятся ли? А самое главное, как ему поступить?

«Да так, как приказано было! – зло мелькнуло в сознании. – Ни на сам мост, ни к нему никого не подпускать до получения нового распоряжения, вот как!»

Добежав до ближайшего ДЗОТа, Павел отпихнул встревоженного поведением командира красноармейца, выскочившего ему навстречу, и кинулся к полевому телефону. Прокрутив несколько раз рукоятку, выкрикнул в трубку:

– Здесь первый. Колонну видите?

– Так точно, – немедленно отозвались с той стороны моста.

– Если не остановятся перед шлагбаумом, немедленно открывать огонь на поражение! Если остановятся – послать бойца, развернуть обратно. На все вопросы отвечать: приказ командира дивизии, проезд через мост запрещен. Не подчинятся или станут спорить – также стрелять на поражение. Я сейчас буду.

– Но…

– Забыл, о чем нас предупреждали? Выполнять приказ! Боевая тревога!

Обернувшись к застывшему статуей красноармейцу с двумя треугольниками на петлицах, рявкнул:

– Старшину Галкина с отделением бойцов ко мне, мухой! Взять с собой гранаты и пулемет с боекомплектом. Противотанковые тоже! Минута на все, выполнять!