Книга Симона и Грета - Елена Доброва

«Странно. Что она делала на улице в такое время? Где она была?» Входная дверь не щелкнула. Грета зашла на кухню и выглянула в окно, выходящее во двор. Симона сидела на скамейке в полной задумчивости.

Грету вновь кольнула жалость. «Ходила одна по темным улицам, наверно думала – пусть я заблужусь, пусть со мной что-нибудь случится, раз я тут никому не нужна».

Потом Грете пришла в голову другая мысль: «А вдруг она с кем-то встречалась? Ведь я толком ничего не знаю про нее. Вдруг у нее встречи по ночам?» «Нет», – возразила она себе, – «все-таки, нет. Надо знать Симону». С другой стороны, куда-то же она ходила? Значит, при всей ее боязни и трусости она может их ради чего-то преодолеть. Ради мужчины? Но почему ночью? И почему тайно? Ведь она не девчонка, чтобы ночью бегать по свиданиям. Может она ловит мужчин? Симона – проститутка? Чушь! Полная чушь!

Да… Интересно… А может быть, она тайно встречается по ночам с …любовницей? Может, она у нас лесбиянка? Но у нее ни подруг, ни сотрудниц, ни учениц. Она ни с кем близко не общается. И потом за все годы это уже как-то проявилось бы, вылезло наружу. Симона всегда по вечерам дома, смотрит телевизор или читает. Или редактирует свои рукописи. Нет, конечно, нет, это полный бред, моя больная фантазия. У нее нет никого. Вообще никого. Если бы кто-то был, она бы не устраивала таких сцен, как сегодня. Она бы терпимей относилась к другим в этом смысле. Она бы чувствовала, что кому-то нужна. А так ей кажется, что она лишняя, что ее все бросили.

* * *

Симона сидела на скамейке и медленно приходила в себя.

Ну и ночь! Чуть не попала в руки к пьяным хамам! Слава Богу, удалось от них избавиться! А потом еще этот! «Полтинник!» Скотина! Мерзкая, вонючая скотина! Ничтожество! Она содрогнулась от омерзения и возмущения. Но в глубинах мозга промелькнула мысль, острая, как жгучая перчинка, попавшая на язык – ее захотели как бабу.

Симона устыдилась сама себя и попыталась превратить эту мысль в шутку – Да уж! На старости лет попользовалась успехом у ночных пьяниц! Даже никому не расскажешь! Грете бы можно было… и тут Симона вдруг осознала, что ночные события напрочь вытеснили из ее памяти ссору с Гретой. Ведь она для этого и отправилась гулять по улицам, чтобы забыть эту безобразную ссору. А сейчас все вернулось на место. Симона вспомнила слова, сказанные Гретой в ее адрес. И обида начинала оживать. Эта обида была больнее слов вонючего бомжа и приглашения пьяной компании. В конце концов, они ничего плохого ей не сделали. Им разве могло прийти в голову, что тетка, гуляющая в одиночестве по ночам, не ищет подобных предложений? Они ее восприняли по своему разумению. И какие могут быть к ним претензии? А вот Грета… она била по больному. Знала, где побольнее. Знала, где слабые места. И за что? Что я такого ужасного ей сказала? Что не надо столько времени уделять этому парню? Но ведь и правда не надо. Это просто глупо. И ему это все не нужно. Что он ей дался, этот Никита? Носится с ним как с писаной торбой. Только и слышишь «мы с Никитой», «Никита то, Никита се». Талантливый! Какой он, к лешему, талантливый! Обычный парень. Хороший, ничего не скажу. Но обычный. И Галя от него не в восторге. Неужели у Греты на старости лет проснулся материнский инстинкт? Вообще-то, да, наверное так. Иначе ничем не объяснишь эту привязанность. Ей уже мало Гали, потому что Галя все-таки моя дочь. Да! И меня она называет мамой, а ее Гретой. А Грете хочется безраздельного владения кем-то. Ей хочется, чтобы все думали, что это ее сын. В принципе я ее понимаю. Может, зря я ей так резко сказала про Никиту? Да, наверное, надо было не так. Как-то иначе.

* * *

«Что все-таки так ее задевает на самом деле? Может, ей и вправду обидно, что она сидит дома одна, а мы проводим время где-то без нее? Галке с ней, конечно, будет не интересно. И потом начнется воспитание – Галя, не ходи, не говори, не маши руками. А мне… тоже интересней с Никитой. Хотя иногда можно бы и ее пригласить куда-то. Но… представляю, как она начнет назидательно читать Никите лекции. И он будет изнывать и думать, как поскорее улизнуть.

«Интересно, за что Симона его невзлюбила? Ведь сначала он ей очень понравился – нам обеим. И мы в один голос уговаривали Галку обратить на него внимание. Что же произошло? Почему она теперь хочет оградить Никиту от моей опеки? «Ты его слишком опекаешь»! Боже мой, – осенило вдруг Грету, – она злится, что Никита предпочел общаться со мной, а не с ней. Она злится, что ему со мной интересней! Симона, направь свой телескоп в другую сторону! Где твоя материнская интуиция? У твоей дочери роман с преподавателем!

* * *

Интересно, а если б Грета была со мной, эти пьяницы на кого бы обратили внимание? На меня или на нее? И эта тварь? Наверное, тоже на нее. Но почему? Чем я хуже? Почему на меня никто так не смотрит, как на нее? Она всегда оказывается в центре внимания. И она не позволяет ни одному мужчине отвлекаться на кого-то другого. Вот даже эта история с Аркадием….

* * *

Почему Симона никогда не нравилась мужчинам? Ведь она совсем не уродина, я бы сказала, она даже интересная – зеленоглазая шатенка, стройная, высокая. У нее хорошая фигура, даже сейчас, в возрасте. Но чего-то в ней нет, не хватает изюминки. Нет в ней женского начала. Одевается всю жизнь блекло, уныло. Скучно. А ведь если бы ее накрасить и одеть броско – очень даже ничего было бы! Но почему она так зажата? Всегда рассудочная, холодная. Может, я чего-то не знаю? Но нет, не похоже, чтобы Симону обуревали страсти.

А с этим, как его? – Аркадием, какое посмешище она тогда устроила!

* * *

Грета услышала в прихожей голоса, – кажется, Симона разговаривает в прихожей с мужчиной.

– Спасибо, Аркадий Семенович, большое спасибо!

– Ну, что вы, Симона. О чем разговор! Я рад, что сумел вам помочь!

Пауза.

– Ну, что же. Я, наверно, пойду…

– Ну, смотрите…я понимаю…Еще раз спасибо…

Грета поспешила в прихожую.

– Здравствуйте! Я Грета, сестра Симоны. Я услышала голоса…

– Очень приятно! Аркадий. Симона редактирует мою книгу…

– Да, Аркадий Семенович любезно предложил подвести меня домой. А у меня еще сумки с продуктами…

– То-то я слышу – спасибо большое, спасибо большое! Теперь понятно! Симона, а что у тебя в сумках?

– Продукты.

– Какие?

– Творог, хлеб, гречка…

– Так. Замечательно. А вкусное есть?

– Печенье, зефир.

– Это то, что надо. Аркадий, давайте снимайте свой плащ, и пошли пить чай.

– Но…

– Давайте, давайте. Вы везли целый пакет вкусных вещей, и вы заслужили чай с зефиром!

За чаем Аркадий говорил о своей книге, о том, какой замечательный редактор в лице Симоны ему достался, о том, какой вкусный чай заварила Грета. Грета поддерживала разговор, стараясь вовлечь Симону в общую беседу, но та почти весь вечер ничего не произнесла, хотя Грета видела, что сестра довольна присутствием Аркадия.