Книга Фрейлина Нефритовой госпожи - Елена Крючкова

Каори хотелось разрыдаться. Гнев к мужу и его новой наложнице застилал глаза. Безусловно, она могла уйти от него. Ведь она ещё молода и хороша собой. Найти нового супруга представлялось более чем реальным. Конечно, на статус первой жены она вряд ли могла бы рассчитывать, но на положение визитной вполне. Но не пожалеет ли она потом об этом?..

От размышлений её прервал голос вернувшегося со службы Ацутады. Он о чём-то громко переговаривался со слугой во дворе. Всех слов Каори не различила, отчётливо уловив лишь одно: "Где госпожа Оина?" Вскоре раздался и голос наложницы, вышедшей навстречу Ацутаде.

Раздражённо тряхнув головой, Каори решительно встала. "Опять эта женщина! Эта ведьма завладела всеми помыслами моего супруга!" – мысленно ярилась она. Внутри женщины всё разрывалось от гнева, ревности и тоски. Понимая, что больше не может так продолжаться, она решительно придвинула к себе чистый лист бумаги и написала послание сестре:

"Дорогая Комати! Я не писала тебе об этом ранее, но Ацутада взял себе наложницу из эмиси, одну из дочерей местного вождя. Увы, но с её появлением, он совершенно забыл обо мне. Посему я планирую возвратиться в столицу. И вернуться к службе при дворе, если на то будет милость Нефритовой госпожи".

Перечитав своё лаконичное послание, Каори подождала покуда высохнут чернила. Затем осторожно свернула его в свиток, перевязала лентой и позвала прислугу, дабы та отправила письмо.

Сама же Каори отправилась к Ацутаде. Им предстоял серьёзный и неприятный разговор…

* * *

Стояла глубокая ночь – час Быка вступил в свои права. Но фрейлине не спалось. Она долго ворочалась на футоне, не в силах забыться сном.

Наконец она встала, зажгла свечу, и достала полученное днём письмо от Каори. Комати вновь перечитала его, хотя уже неоднократно ознакомилась с его содержанием днём. Фрейлине трудно было поверить, что Ацутада мог так просто предпочесть Каори какую-то дикарку.

"В голове не укладывается… – печально подумала она, свернув послание. – Столько лет они с сестрой благополучно прожили вместе, и тут столь неожиданные вести…"

На какой-то миг она задумалась. Что, если бы Сигэмори не погиб во время бунта эмиси, и остался бы жив? Как бы тогда сложились их дальнейшие отношения? Комати прекрасно знала, что когда состояние начальной влюблённости проходит, люди начинают охладевать друг к другу. Многие мужчины берут себе визитных жён или наложниц, да и женщины иногда заводят возлюбленных на стороне. Какая участь была бы предначертана фрейлине?

Стараясь отогнать безрадостные мысли, поэтесса развернула свиток чистой бумаги, и обмакнув кисть в тушечницу, небрежно написала стихотворение:

"Зерна риса, что в поле остались,СметаетОсенний ветер.С грустью смотрю:Не моя ли то участь?[51]"

Она оглядела плод своего творчества критическим взором. Немного поразмыслив, и решив, что стихотворение получилось достойным, Комати развернула новый свиток. И уже изящной каллиграфией переписала стихотворение. Если при дворе оценили твои поэтические способности, нужно поддерживать свой статус не только искусной поэзией, но и её красивым оформлением!

Предыдущую же запись фрейлина безжалостно скомкала и поднесла к свече. Белоснежная бумага, охваченная пламенем, начала чернеть и осыпать пеплом. От неё потянуло дымком. Вскоре, лист окончательно истлел.

Комати разогнала рукой неприятный запах гари и побрызгала в воздух духами. Аромат цветов смешался с гарью. Поморщив нос, она приоткрыла окно. Приток свежего воздуха хлынул в комнату, неся ночную свежесть.

Потушив свечу, фрейлина легла на футон и завернулась в одеяло. Через несколько мгновений ей удалось забыться глубоким сном.

* * *

Вскоре, императрица Дзюнси и её отец левый министр Фудзивара Фуюцугу встретились с семьёй Фудзивары Акиракейко, выбранной для принца Митиясу невесты.

Ещё через некоторое время молодых жениха и невесту представили друг другу. Девочку пригласили ко двору, и поселили в специальном отдельном павильоне. Ей предстояло научиться всему, что необходимо знать будущей императрице.

Однако, её свадьбе с принцем Митиясу суждено состоять лишь через два года, когда Акиракейко достигнет совершеннолетия…

Глава 6

Седьмой год правления императора Ниммё[52], Хэйан.

Наступил конец зимы. Снег, мягкой белой массой, лежал повсюду, искрясь на солнце.

Зима в этом году выдалась суровой, во дворцах императора, императрицы и в павильонах наложниц не угасали спасительные жаровни. Многие придворные дамы одевали вниз, под красивое верхнее одеяние, не одно ватное кимоно, а два, отчего изрядно увеличивались в объёме. Даже молоденькие стройные фрейлины из-за вынужденно утепления больше походили на зрелых женщин, родивших двух-трёх детей.

Комати по-прежнему служила при госпоже Катоко. После празднования Нового года, она получила повышение ранга фрейлины, и её обязанности расширились. Помимо этого, она продолжала писать стихотворения, пользующиеся большим успехом при дворе.

Её сестра Каори, как и намеревалась, ушла от мужа и вернулась в Хэйан. Женщина поступила на службу фрейлины, к Нефритовой госпоже Дзюнси, которой когда-то уже прислуживала в молодости. Императрица, узнав о том, что муж Каори взял себе наложницу из эмиси, искренне посочувствовала, ибо подобный выбор возмутителен для приличного образованного человека.

Каори настолько была обижена на Ацутаду, что в очень скоро времени согласилась стать визитной женой служащего Налогового департамента, Татибаны Охиры. С бывшем супругом её теперь связывала только их дочь, Ханако.

Родители Ацутады, Оно-но Коисо и Сумирэ, которые взяли на себя хлопоты о девочке, когда их сын с женой отправились в Дэва, повели себя в сложившейся ситуации мудро, и заверили Каори, что продолжат заботиться о внучке. Женщина была очень благодарна за это, и со спокойным сердцем приступила к службе.

Подруга Комати, Кэнси, напротив, покинула двор ещё в начале зимы, до Нового года. Отношения Кэнси и Хироцугу принесли свои плоды, и Татибана понесла ребёнка. Активная женщина некоторое время не покидала двор, продолжая служить госпоже Катоко, несмотря на своё деликатное состояние. Только ближе к середине срока, когда её самочувствие ухудшилось, она отправилась домой.

Госпожа Катоко в недавнем времени разрешилась от бремени здоровым мальчиком. Ребёнка нарекли Куниясу[53], и по случаю его рождения устроили праздник. Фрейлинам во время торжества, как и полагается в таких случаях, пожаловали по отрезу шёлка и золотому обану[54].