Книга Париж.ru - Елена Арсеньева

Не слабо... забыл! А если Николь и впрямь там?Где Мирослав будет ее искать, если не знает даже названия деревни? Что-то такоеэто название должно ему напоминать, Николь говорила, что оно связано с каким-томестом в Париже... Нет, не вспомнить. Ладно, не стоит думать о плохом. Проблемыбудем решать по мере их возникновения. Сейчас как можно скорей – на автобус«Руаси Бас»! Вперед, к Николь!

– Извините, вы не в курсе, как можноотсюда добраться до... до города? – услышал он рядом негромкий голос и,обернувшись, увидел того самого парня в зеленоватой рубашке – Алексея Шведова.

Мирослав невольно повел глазами и увидел, что«Анри Четвертый» по-прежнему держит листок с надписью «ALEXEJ CHVEDOV!!!». Амежду тем Шведов этого как бы и не заметил.

Может, и правда не заметил? Или неидентифицировал свое имя с этой несуразицей? Русские иногда впадали в смысловыеступоры на чужой земле, Мирослав сам такой был.

– Разве вы не... – начал было он,однако осекся. Хотел сказать: «Разве вы не заметили, что вас там встречают?» –как вдруг его что-то остановило. Может быть, неудобство: как объяснить этомупарню, что заглядывал через его плечо в паспорт? Довольно нагло это выглядит! Аможет быть, Мирослава притормозило загнанное выражение в карих глазах этогосамого Шведова? Он видел, видел встречающего, не мог не видеть, он вороватошнырял взглядом в ту сторону, однако по какой-то причине не желал объявляться.

Ну что ж, это его личное дело. Черт егоразберет, этого Анри Четвертого, может, у него задача по устранению АлексеяШведова, и он будет стрелять в каждого, кто отзовется на объявление? Всякое вжизни бывает, и такое – тоже! Поэтому Мирослав не стал соваться со своейнаблюдательностью, а предельно скупо объяснил:

– Вот там, напротив выхода С, автобуснаяостановка с надписью «Roissi Bus». Автобус идет до площади Опера, это самыйцентр, центрее некуда, и до Лувра, и до всех лучших магазинов рукой подать.

– Спасибо, – прошелестел Шведов,метнул еще один опасливый взгляд на Анри Четвертого и метнулся к выходу С.

«Загадочно, – подумал Мирослав. –Парень явно первый раз в Париже... я готов спорить, что и по-французски ни ухани рыла, а между тем он готов лучше пуститься в свободное плаванье, только быне встретиться с человеком, который его встречает. Точно – дело нечисто! Да фигли мне в этом деле? Небось своих проблем полно!»

Он постарался выбросить Алексея Шведова изголовы и размашистой походкой зашагал к остановке.

Автобус подошел практически через минуту.Мирослав уплатил за проезд, двинулся было в салон, как вдруг водитель за спинойсердито закричал:

– Иль фо компостэ ле бийе! Компренэ ву? Ком-пос-тэ![7]

Мирослав обернулся. Алексей Шведов растерянновертел в руках зеленый прямоугольничек билета и испуганно таращился насердитого водителя.

– Компостер – бух, бух! – подсказалвысокий негр, проскользнувший мимо него в салон, по-видимому, смекнувший, чтопарень совершенно ничего «нэ компрене», но Алексей Шведов продолжал стоятьистуканом, держа перед собой билетик. Похоже, от волнения он вовсе пересталсоображать.

– Прокомпостировать билет надо, –человеколюбиво подсказал Мирослав. – Вот перед вами, вон, вон, прямо надверце, компостер. – И не выдержал, поиздевался-таки над этимИванушкой-дурачком: – Компостер – бух, бух!

Высоченный, широкоплечий, со множествомразноцветных косичек на голове негр сверкнул на Мирослава роскошной улыбкой ирадостно заржал. Алексей Шведов залился свекольным румянцем и неловко пробилбилетик.

Шофер успокоился. Негр вежливо пропустилШведова вперед и сел позади него. А Мирослав устроился в конце салона. Он досмерти боялся, что Шведов – сущий дебил, кажется! – пристанет к нему сразговорами. Вид у него был довольно-таки затравленный и, если честно, внушалжалость, однако у Мирослава сейчас не было ни сил, ни времени размениваться насочувствие к дураку-соотечественнику. Ему и без Алексея Шведова было когожалеть.

Например, себя.

Вениамин Белинский. 31 июля 2002 года. Нижний Новгород

Когда Веня, смятый усталостью, ввалился вродимый дом, там уже царила благостная тишина. Инна убежала на работу пораньше:сегодня должна была прийти из Москвы машина с новыми книгами, которыепредстояло разбирать, хлопот море. Мальчишки умчались в кино на «ГарриПоттера». Алевтина Васильевна открыла зятю дверь, хмыкнула привычно: онапочему-то всегда встречала его таким хмыканьем, не то сочувственным, не тонасмешливым, спросила так же привычно:

– Есть будешь? – и, не ожидаяответа, пошла на кухню.

Конечно, будет – после суточного мотания повызовам, когда не удается даже чайку глотнуть, не то что перехватить путем. Носначала душ.

Наивно думать, что теща немедленно начала печьблины для любимого зятя. У Алевтины Васильевны побаливала печень, а Веня несомневался, что от нерегулярного питания печень вскоре начнет побаливать и унего, оттого они оба предпочитали начинать утро с овсянки. Просто «Геркулес»,разведенный кипятком, сдобренный белым изюмом без косточек и совсем чуть-чуть –сгущенным молоком. Брякнув перед Веней изрядную пиалу с овсянкой, АлевтинаВасильевна взялась за яичницу. Большое чудо – эти югославские сковороды«Янтарь»! Полный аналог «Тефаля», правда, стоит в четыре раза дешевле ипродается в комплекте с крышкой – немаловажная деталь. И жарить в «Янтаре»можно без капли масла. Именно такую глазунью любил Веня, именно ее и получил отлюбящей тещи.

Обеспечив усталого зятя пищей и налив ему чаю,Алевтина Васильевна села напротив и сама с удовольствием отхлебнула жасминовогочайку.

Вениамин жевал, автоматически кивая. Это онвходил в роль слушателя, хотя теща еще молчала. Ничего, сейчас заговорит – ивсе, что ей будет нужно, – это методичные кивки зятя. А слушает он или нетна самом деле – не больно-то и важно!

– Ты представляешь?! – воскликнуланаконец Антонина Васильевна.

Вениамин кивнул.

– Сантарин снял свою кандидатуру!