Книга Зубная фея летает на зубной щётке - Евгений Енин

Фёдор бормотал, повторяя заученное, и мрачнея с каждым словом.

– Ну? Ты понял?

Янка встала над Фёдором, он попытался отодвинуться назад.

– Э, что понял?

– Да я вижу, что понял. То, что вы не помогаете. А управляете. Да?

Янка ткнула указательным пальцем Фёдору в лоб.

– А может, им так нравится? – смахнул он её руку.

– Может. Запросто. Только вы их об этом не спрашивали. А я не хочу, чтобы за меня решали.

– Это что же такое получается? – Машка смотрела на Янку совершенно растерянными глазами. – Они, получается, могут быть не рады, что мы… Что мы тут…

Янка пожала плечами:

– Я так подозреваю, что они без вас и правда, ни хлеба не купят, ни попу не вытрут. Потому что привыкли. А мне жутко становится, когда я себя на их месте представлю.

Следующие пять минут прошли в тишине.

Машка рассматривала ногти, как будто они только что выросли. Степан ковырял скатерть. Фёдор, похоже, повторял шёпотом наизусть список продуктов. Янка смотрела в потолок. На неё не смотрел никто. Самым весёлым в домике было тиканье часов.

* * *

– Гхм, гхм, – откашлялся Демьян, после того, как тишина сама себя застеснялась. – Пожалуй, я буду собираться.

– Куда?

– Зачем?

– День ещё!

Уговоры не торопиться звучали совершенно неискренне, но это потому, что все жутко обрадовались, что кто-то заговорил. Демьян смущённо уверял, что ему пора, феи то упрашивали посидеть ещё, то бросались помогать собираться.

– А ты можешь остаться? Ещё на ночь?

Голос Янки не услышали в общем галдеже. Она со стуком поставила чашку на блюдце.

– Демьян! – сказала она громче.

Все замолчали, глядя на неё немного испуганно. Вдруг ещё что-нибудь такое расскажет, от чего они снова надолго замолчат.

– На ночь можешь ещё остаться? – повторила она, глядя не на Демьяна, а в чашку.

– А… Зачем? – осторожно спросил Демьян.

Янка помолчала.

– Шкура твоя нужна. Ну что ты вздрагиваешь, не твоя, конечно, а пингвинья.

Никто ничего не сказал. Янка тоже ещё секунду помолчала, понимая, что сейчас начнётся.

– Я хочу выйти. Прогуляться. Ночью.

Алюминиевая ложка из набора детской посуды согнулась у неё в руках.

– Чего?

Феи подскочили как укушенные.

– С ума сошла?

– Какой гулять, куда гулять!

– Нельзя ночью, мы же тебе говорили!

– Тихо! – Янка бросила ложку на стол и развела руки. – Дайте я вам объясню сначала, потом будете кричать.

– Ты не понимаешь, что ночью…

Степан не хотел останавливаться.

– Тсс! Тихо! Помолчи, пожалуйста, – Янка положила палец ему на губы. – Давайте я её померяю, может быть, она мне не подойдёт, тогда и говорить не стоит.

Прежде чем кто-то успел подумать, что не подойти по размеру шкурка пингвина не может в принципе, как не может не подойти по размеру дом или вагон, Янка вытащила её из-под стола, куда Демьян сунул шкурку, чтобы не мешала, и подняла за задние лапы, прикидывая, как в неё залезть.

– Эй, эй, стой!

Машка со Степаном схватили шкурку за крылья, Фёдор – за клюв.

– Ты серьёзно, что ли?

– Серьёзно, – Янка дёрнула шкуру на себя.

Нитки затрещали.

– Жить надоело?

Феи дёрнули пингвина обратно, и Янка пролетела сантиметра три в их сторону: всё же дёргали втроём.

– Тихо вы, порвёте!

Она отпустила ткань и подняла руки.

– Тихо, граждане феи! Это я не с ума сошла. То есть, если сошла, то когда вы мне все почудились, а не сейчас. Да, я решила выйти ночью из домика. Но не просто так. Он же ходит ночью, – Янка показала на Демьяна, смотревшего на них как мышь на дерущихся кошек, – в шкурке. И я погуляю.

– Тебе зачем? – серьёзно спросил Степан, продолжая крепко держать крыло пингвина.

– Уфф, – Янка вздохнула. – Понимаешь, должен кто-то разобраться с тем, что здесь у вас творится. Игрушки-зомби, это, знаете ли, ненормально. Что-то у вас тут совсем непросто.

– Какие игрушки? – переспросил Фёдор.

– Зомби. Неважно. Забудь.

– А почему ты? – Машка тоже не выпускала шкурку пингвина, как будто Янка могла заскочить в неё прямо сейчас и убежать.

Янка пожала плечами.

– Не знаю. Я же человек, в конце концов. Ну, вроде как.

– Ясно, – Машка выпустила крыло. – А мы, значит, вроде как феи. И вроде как не можем сами разобраться. Глупые, ага.

– Она права, – Степан тоже отпустил шкурку. – И не дуйся, Машка. Мы же на самом деле даже не пробовали что-то выяснить.

– Будете смеяться, но я тоже считаю, что Янка правильно говорит. – Клюв пингвина выскользнул из рук Фёдора, шкурка упала на пол. Демьян тут же начал её сворачивать. – Мы ко всему этому привыкли. Так, что ничего не замечаем. Я вообще только сейчас до конца понял, как Клавдия стала королевой. Когда сам рассказывал. А Янка, она со стороны посмотрит.

– Опасно! – пискнула Машка.

Степан помрачнел. Он об этом думал, и понимал, что Янка не согласится с ним поменяться.

– Может быть, подождём, пока вторую шкурку найдём? – предложил он. – И вместе сходим?

– Некогда ждать, – помотала Янка головой. – Зачем ты её свернул? – спросила она у Демьяна. – Разворачивай. Примерять буду. Сегодня у нас намечается бал-маскарад. Дамы приглашают пингвинов.

* * *

Но этой ночью бал-маскарад не случился. У Янки вышла совсем другая прогулка. И не сказать, что менее опасная.

Перед ужином она летела в ванную, проверить, осталась ли зубная паста, а то вчера тюбик смяли до самого горлышка. В прихожей к ней пристроился Марк, вырулив откуда-то из-за вешалки. Он сидел на жёлтой блестящей часовой стрелке от будильника. И не верхом, а боком, элегантно скрестив ноги по одну сторону своей леталки.

– О, какая неожиданность! Здравствуй, Яна, как ты поживаешь?

Ещё пару дней назад Янка поверила бы, что это случайность.

– Спасибо, всё хорошо.

Она скрестила руки и смотрела прямо перед собой, всем видом показывая, что очень занята. Она уже умела летать, не держась.

– А я как раз думал о тебе.

Марк летел, тоже не держась руками. Пусть на автомобильчике ездить ему нравилось больше, но летал он здорово. И стрелку ногами не сжимал, как Янка – щётку.