Книга Быстрые деньги - Аркадий Макаров

– Понадеялся я на него. Родня всё-таки! Да и мы со Светунцом жили у него на всём готовом. Он, бывало, скажет: «Колька, племяш дорогой, чего нам с тобой делить? Мы с тобой как вот эти пальцы, – и сует мне горсть в лицо. – Смотри! – сожмёт эту самую горсть. – Кулак видишь? Вот мы какие!» А в другой раз горсть сложит, шиш получается. – «Дуализм, Колька! Соображать надо!» Это он мне на дальнейшее путь указывал, а я, как младенец, не понимал этой метафоры. Перевёл почти все деньги под заказ оборудования для заводика по расфасовке лечебной грязи и воды из Мёртвого моря на счёт фирмы, которую назвал дядя Лёва. Жду. Приходят несколько контейнеров. Нанял рабочих. Вскрыли один контейнер, вскрыли другой, а там хлам строительный и записочка мне на стене: «Встретимся в аду! «а ниже подпись: «Алла Акбар! Ибн Алла!'«Фирма-однодневка из Палестины оказалась. Вот тебе и дядя Лёва! Но всё равно с ним рассчитались…

Рассказчик мой приумолк, что-то вспоминая, закурил, посмотрел вдаль, туда, где должна быть Россия и вытолкнул из себя:

– Как там теперь?

– Да всё так же! – говорю. – Только воруют посмелее, да поболее. К ответу никто не призывает. Надо? Бери! Деньги-то бюджетные. Чем хуже – тем лучше!

Вспомнив про наши порядки, я вслед за моим собеседником поднял пластик:

– За Россию!

Но звук получился какой-то неловкий, глухой, словно мы лбами друг в друга ткнулись. Нехороший звук.

Я встал, с надеждой распрощаться с собеседником и быстро уйти. Было довольно поздно. Протянув руку, ощутил, как моя ладонь ушла в чёрный бархат ночи, сухой и жаркий. Дыханье африканских пустынь ощущалось даже здесь, возле моря.

Моя протянутая рука так и повисла в пустоте. Николай Константинович или не увидел моего прощального жеста, или ему очень уж хотелось поговорить ещё.

– Да, – сказал он после некоторого молчания. – Был у меня друг, Денис, он бы мне помог домой вернуться…

– В чём же дело? – говорю. – Напиши ему. Адрес тебе известен. Ты ему подарил и дом, и жену, за это он тебя отсюда на такси вывезет.

– А ты разве не слышал? – глухо прокашлялся Шмырь, – Дело-то громкое было! Я ещё там, на Кипре услышал, как отморозки Дениса грохнули, якобы за долги. Он ведь потом, после меня, вразнос пошёл. На рулетке всю мою недвижимость промотал. Шары-то крутятся, да всё в другую сторону. Продал он мой дом. Расплатился. Заложил свою квартиру. Промотал. Платить нечем. Становись раком. Но ребята оказались натуралами. Завезли в лес. И тоже, как моего дядю Леву, тротилом испытали. Улетел…

Он снова замолчал. Потом, попросив у меня сигарету, затянулся так глубоко, что его лицо на миг вспыхнуло красным полотнищем, озарив наше убогое пиршество

– А Натали? – сказал я невпопад.

– Ушла от него Натали, да тоже куда-то делась. Слышал, в Москве на панели теперь. Она видная. Такие в возрасте особую цену имеют.

– А Светунец твой?

– Писец! Погас Светунец! С местным хасидом ушла, как у меня деньги кончились. Егорку в местный интернат взяли. Теперь и он оевреится…

Было слышно, как Шмырь хлюпнул носом и высморкался.

– На, возьми обратно свои часы, они дорогие, фирменные. На билет хватит. – Я протянул ему холодную скользкую вещицу, матово засветившуюся в ладони. Но он отстранил мою руку:

– Бери на память! А я уж здесь как-нибудь пообитаю. Не хочу опять в ту же воду. Обвыкся здесь. Курорт для русского человека!

Он встал, отряхнул песок с брюк и ушёл в душную библейскую черноту ночи.