Книга Очень сексуальная - Кэролайн Вайз

Шумно вздохнув, Сабрина в который раз убрала с лица прядь волос, уперла руки в бока и снова уставилась на Корта. По выражению ее лица Корт догадывался, что она собирается послать его ко всем чертям.

Он улыбнулся — и сам удивился этому. Вовсе не раздраженное выражение ее лица заставило его губы раздвинуться в улыбке — просто Сабрина сейчас очень походила на девчонку, которая когда-то таскалась за ним повсюду как хвостик. Сабрина всегда была высокой, но если раньше ее еще можно было назвать долговязой, то за последние два года ее фигура в нужных местах округлилась и стала более женственной, что Корт с одобрением и подметил. Время наложило отпечаток и на ее лицо: девчоночьи черты превратились в женские — и притом красивые и соблазнительные.

Корт вдруг вспомнил, как любил дергать ее за хвостик. Сабрина тогда страшно злилась, но недолго, и через считанные минуты она уже снова была готова идти за ним на край света. А позже он снова дергал ее за волосы только затем, чтобы понаблюдать за превращением мечтательной девчонки в фурию, готовую на него наброситься.

Поразительно, только Сабрина могла заставить Корта вспоминать юность почти с нежностью.

Корт вышел из машины, отбросив мысли о прошлом. Он не воспоминаниям предаваться приехал, Сабрине нужна его помощь. Его драндулет — «форд» семьдесят первого года, — хоть и был на два года моложе ее машины, но выглядел в сто раз хуже. Однако бегал он, как новенький. Корта мало волновало, как выглядит его пикап, лишь бы он мог доставить его куда нужно и при необходимости очень быстро.

Уж чего бы ему точно не хотелось, так это застрять на одной из длинных пустынных дорог штата Монтана, как застряла Сабрина. Корт нахмурился. Женщина на дороге, одна, время движется к ночи, — ему это не понравилось. Сабрине нужно получше следить за своим автомобилем. На этой дороге машины попадаются редко, Сабрина вполне могла прождать бы несколько часов, а то и до завтрашнего дня.

Мысленно приготовившись к вспышке ее ярости, Корт поправил шляпу и пошел к Сабрине.

— Что у тебя сломалось?

Она вздохнула.

— Если бы я знала, то давно бы починила и поехала дальше.

Корт обошел ее и, пряча усмешку, спросил:

— Может, бензин кончился?

— Нет. Мотор покряхтел с минуту и заглох. Но бензина у меня — полбака.

Корт заглянул под капот. В горячем воздухе, поднимавшемся от двигателя, отчетливо чувствовался запах бензина. Он открутил гайку, снял с карбюратора воздушный фильтр и отложил его в сторону. Затем проверил дроссель: вроде работает нормально.

— Попробуй завести мотор еще раз.

Сабрина проворно села за руль и повернула ключ зажигания. Мотор по-прежнему не заводился. Как Корт и подозревал, карбюратор залило бензином.

— Все ясно. Подожди минутку. — Корт обошел капот и через открытое окно заглянул в салон. — Найдется у тебя молоток или гаечный ключ?

Все еще посматривая на Корта с подозрением, Сабрина наклонилась и достала из-под сиденья плоскогубцы.

— Это не подойдет?

Корт снял шляпу и положил ее на крышу кабины.

— Сгодится. Подожди немного, потом еще раз попробуешь завести мотор.

Сабрина кивнула, в ее взгляде уже не было прежней настороженности. Корт подумал, что, возможно, им как-то удастся наладить отношения. Это было бы неплохо. Ему совсем не нравилось, что между ними разверзлась пропасть.

Корт вернулся к капоту и пару раз постучал по корпусу карбюратора, как его когда-то давным-давно учил старший брат. В старой машине Корта карбюратор имел обыкновение заедать. Но достаточно было пару раз стукнуть как следует, и он снова работал нормально.

— Так, давай попробуем еще разок! — крикнул Корт из-под капота.

Сабрина повернула ключ зажигания, и на этот раз мотор почти завелся. Сабрина посмотрела на Корта, ожидая дальнейших распоряжений.

— Готово.

Корт вернул на место крышку карбюратора, закрыл капот и подошел к дверце.

— Тогда почему мотор не заводится? — раздраженно спросила Сабрина.

Корт терпеливо объяснил:

— Поплавок залип.

То, что Сабрина не желает терпеть его общество ни на минуту дольше, чем необходимо, больно задевало его самолюбие.

— Надо немного подождать, пока избыток бензина уйдет, тогда мотор заведется.

Он вернул ей плоскогубцы.

— Спасибо. — Сабрина бросила инструмент на пол перед пассажирским сиденьем. — Ценю твою помощь, — добавила она, избегая встречаться с ним взглядом.

— Всегда пожалуйста.

Корт всмотрелся в ее четкий профиль, вспоминая ее нежную кожу, каждый изгиб и выпуклость на ее теле. Впервые они занимались любовью, когда Сабрина только что закончила школу.

Вообще-то Корт не собирался это делать, хотя желал ее так, что почти чувствовал ее вкус на языке и губах. В восемнадцать лет большинство парней не задумываются, где и с кем заниматься сексом, лишь бы только заниматься. Но Корту было не все равно. Сабрина была для него чем-то большим, нежели очередная строчка в списке побед. По каким-то причинам, слишком сложным, чтобы Корт хотел в них копаться, она значила для него очень много. К тому же он прекрасно знал, что был бы у нее первым. Корт, конечно, видел, что в глазах Сабрины вспыхивают звезды, когда она смотрит на него, и ему не хотелось пользоваться ее чувствами. Но в конце концов вышло так, что ни ему, ни ей не достало сил остановиться. А через неделю он уехал из Монтаны.

Он бросил Сабрину. И она его не простила — за тот ли раз или за следующий. Он — эгоистичный мерзавец.

Сожаления застряли комом в горле Корта, мешая дышать. Он сглотнул. Он знал, что причинил Сабрине боль, но в тот раз просто не мог остаться. Сейчас тоже не может, но может, по крайней мере, попытаться загладить вину.

Глядя прямо перед собой, Сабрина застыла за рулем неподвижно, как статуя. Корт не сразу понял, что она больше ничего не скажет. Ему пришлось сделать первый шаг.

— Что случилось с ранчо «Дабл Кей»?

Сабрина стрельнула глазами в его сторону.

— Что ты имеешь в виду?

— Куда подевались все лошади? В прошлый раз я не видел ни одной.

Раздражение во взгляде Сабрины сменилось болью.

— У меня есть лошади, ты их просто не видел.

— Где же тогда они были?

Сабрина промолчала.

Корт ощутил какую-то смутную тревогу. Она просочилась под перегородку, которую Корт установил в своем сердце между тем, что оно хотело чувствовать, и тем, что ему полагалось чувствовать, по мнению его хозяина.

— Брин, не хочется говорить тебе неприятные вещи, но, по-моему, ранчо в плачевном состоянии. Дом давно пора покрасить, изгородь кое-где не мешало бы отремонтировать. Скажи, кто у тебя работает на ранчо?