Книга Когда мечты улыбаются - Ирина Мазаева

– Меня надо было снимать на видео. Как я паниковала, заблудившись в трёх домах. Ищенко же на Герцена живёт, а я его дом почему-то не узнала.

– И Губин в том же доме живёт.

– Только не понятно, что Фокина там делала.

– А Фокина при чём? – не поняла Надя.

– Фокина ещё подвернулась, когда Ищенко на меня грохнулся.

– Да, это ты мощно решила, что сможешь его удержать.

– Ага, зато как смешно мы хлопнулись в сугроб. А какая Фокина была злая…

– Почему Фокина была злая? Она должна была от хохота умереть: как же, двое одноклассничков так облажались.

– Ну… э… – растерялась Вика: в её планы по-прежнему не входило рассказывать про поцелуй.

Но было поздно: Надя, как ищейка, уже заподозрила недосказанное.

– На что разозлилась Фокина?! Что ты мне не говоришь? У тебя есть от меня тайны? А ещё подруга называется!

– Ну… я… Она видела, как… Как меня Ищенко…

– Как тебя Ищенко что?!

Вика зажмурилась и выпалила:

– Поцеловал.

– ТЕБЯ ПОЦЕЛОВАЛ ИЩЕНКО!? – Надя чуть с табуретки не грохнулась. – И ТЫ МОЛЧАЛА? И ты мне два часа про какой-то мячик рассказываешь?!

Вике пришлось сообщить про поцелуй всё с подробностями.

– И как это было? Как это – целоваться?

– Я не поняла…

– Опять решила в партизанку поиграть?

– Я правда не поняла. Надь, ты лучше скажи, зачем это он? Поцеловал меня, а в школе теперь ведёт себя так, как будто ничего и не было. Я ему нравлюсь? Но тогда зачем он надо мной издевается? А если не нравлюсь, то зачем он меня поцеловал?

– Ща, погодь, мне надо подумать. Значит, говоришь, Фокина ещё всё это видела? Мне кажется, весь секрет в Фокиной.

– А Фокина при чём?

– Как при чём-то? Ты же знаешь, что Ищенко и Губин из кожи вон лезут, чтобы завоевать её расположение. Щас, щас… Мысль уже рядом… – Надя задумалась. – Ага! Помнишь, после вечеринки Губин показывал фотографии на айпаде. Мне кажется, я краем уха слышала, как он подчеркнул, что для всех вечеринка закончилась в одно время, а для него – в другое. Может быть, Фокина оставила его у себя, чтобы романтично посидеть вдвоём? И тогда пазл складывается. Ищенко она выгнала, а Губина оставила. Ищенко разозлился.

– И? – всё ещё не понимала, в чём интрига, Вика.

– Ты говоришь, он случайно грохнулся на тебя. А потом рядом оказалась Фокина. Так вот, получается, он увидел Фокину и решил отомстить ей, поцеловав тебя: вдруг она приревнует?

– Фокина приревнует Ищенко ко мне?! – Теперь Вика чуть с табуретки не упала. – Но ведь я же…

– Не спорь! Ему же надо было ей как-то отомстить, а тут – ты. Ведь Фокина же неспроста там была. Она к Губину шла. Или от Губина домой. И Ищенко это понял.

– Я что – просто подвернулась ему под руку? – расстроилась Вика.

– Ну да…

– А разве можно целовать человека просто так, без любви? Целовать, чтобы отомстить кому-то? Это ведь нечестно!

– Конечно, нечестно, – согласилась Надя. – Но ведь мы знаем, что Ищенко – сволочь. Что ты так расстроилась? Ты что, решила… – Надя испуганно замолчала, а потом аккуратно спросила: – Тебе что, нравится Ищенко?..

– Я его ненавижу!

– Прости меня, Вичка, прости. Я со своей логикой… Может быть, всё было не так. Может, ему надоела Фокина, и он…

– Надя! – перебила её Вика. – Не надо меня утешать. Ты во всём права. Я опять себе пытаюсь придумать непонятно что. Сначала придумала себе большую любовь с Фроловым. Теперь уже готова поверить, что у меня большая любовь с Ищенко. Я… Я… Я просто очень хочу, чтобы меня кто-нибудь полюбил… – тихо закончила она.

Прошло три дня. Гена не звонил ей и не писал. И она ему тоже не звонила и не писала. Предложение Нади «сказать ему всё» Вика, подумав, отмела. Ведь что она ему, в сущности, могла сказать? Рассказать, как она ждала его красивая и с салатами? Как ей было плохо и больно от того, что он не пришёл? Как она пыталась делать вид, что ей на него наплевать, а на самом деле это не так? Но она даже под пытками ему в этом не призналась бы! Ещё чего! Не хватало ещё, чтобы кто-то знал о её чувствах, её боли.

Ведь понимал же он, что Вике, мягко говоря, будет не радостно. Что она будет ждать его и надеяться на праздник. И всё равно не пришёл. Значит, либо он хотел ей сделать больно. Либо ему было всё равно. И в том, и в другом случае ей не о чем с ним было разговаривать. Если для него оказалось важнее сходить в клуб с Черемшиным – это его выбор.

Про выбор очень любила говорить Надя. Она считала, что вся жизнь состоит из череды выборов. Мы постоянно выбираем, чего хотим, а чего не хотим, что нам нравится, а что нет. И неважно, что говорит человек, важно – как он себя ведёт. Только поступки показывают, какой выбор он делает. Вот и Фролов выбрал клуб и Черемшина, а не Вику и праздник с ней.

Выкидывать его из друзей и закрывать от него страницу она тоже не стала. Ей казалось, что это как-то по-детски. Ведь всё это – внешнее. Внешняя демонстрация непонятно чего. Тогда как гораздо важнее внутреннее решение. И зря про неё Надя говорила, что она – аморфная, что она никогда не знает, чего хочет. В ночь с субботы на воскресенье Вика точно почувствовала свои желания: она не хотела видеть Гену Фролова НИКОГДА.

Осталось только как-то пережить боль предательства. И Вика знала способ. И этот способ назывался «терпеть». Она всегда гордилась своей способностью перетерпеть все невзгоды. И пусть Надя считала «терпеливость» недостатком, сама Вика была точно уверенна, что это – достоинство. Терпеть, терпеть, терпеть, а потом – р-раз! – и всё прошло. И можно жить дальше. Как ни в чём не бывало. Как будто ничего и не было.

Был ли Гена в её жизни? А разве четыре встречи – это отношения? Это так, как говорится, а был ли мальчик? Это неважно. Ни о чём. Случайный эпизод. Раз за разом Вика повторяла сама себе эти слова и всё больше успокаивалась. Если она ему не нужна и не важна, то и он ей – не нужен. В жизни и без него была масса проблем, которые требовали времени и сил для решения. Вике и без Фролова было чем заняться. Вика с головой ушла в учёбу. Стала больше читать книг, особенно поэзии. Она пыталась доказать себе, что никакой любви ей не надо. А тут вдруг – р-раз! – и проговорилась.

– Боже, Вичка! Ты готова кинуться даже на Ищенко, который тебя вечно поддевает и обзывает, чтобы тебя любил хоть кто-нибудь?! – изумилась Надя. – Да ему просто нужно было задеть Фокину, отомстить ей. Ты же сама видела, что Ищенко ты как была по барабану, так и осталась. Вичка, нельзя так! Надо себя любить и ценить!

– Надя, мне пора домой.

– Ты опять убегаешь!

– У меня промокли сапоги, – буркнула Вика, не глядя на подругу.

– Мне надоело решать твои проблемы, особенно, когда ты сама не хочешь их в упор замечать!