Книга Слишком близко, чтобы коснуться - Джорджия Бирс

— Хорошо-хорошо, это было всего лишь предложение.

Гретхен решила сменить тему разговора:

— Как папа?

— Нормально. Занят. Ты же его знаешь — гольф, заседания совета директоров и покер. Тебе следует ему позвонить.

— Он мог позвонить мне сам, — фраза невольно сорвалась с губ Гретхен, в словах звучала горечь. — Я здесь уже почти месяц.

— Я знаю.

Это была старая больная тема — отношения Гретхен с отцом, где ДжиДжей всегда играл роль посредника. Он привык к этому и знал, к чему ведут такие разговоры, как этот.

— Я не знаю, почему это меня беспокоит. — продолжала его сестра.

— Потому что ты его любишь, и потому что ты хороший человек. Грет, — ответил он. — Знаешь, папа на самом деле очень гордится тобой. Как раз на прошлой неделе он рассказал своим дружкам по покеру о твоей новой работе. О том, как ребята из «Эмерсона» охотились за тобой, как они предложили тебе кучу бабок, чтобы ты согласилась работать у них… и, каким сложным для тебя было это решение. Он всегда рассказывает о тебе нечто подобное.

— Он что? Развалится, если сам скажет мне об этом пару раз? — Гретхен заметила, что её голос дрожит от обиды и гнева. Эта тема была стара как мир, и она устала, что они ходят по одному и тому же заколдованному кругу. — Я никогда не могла понять этого, Джей.

— А может, ты и не должна ничего понимать. Может, как раз в этом всё дело.

После небольшой паузы Гретхен спросила:

— Это что? Твоя версия психотерапии для бедных?

ДжиДжей искренне расхохотался в свойственной ему манере, которая так нравилась его сестре.

— Эй, девочка, мои сеансы для них слишком дороги.

— Как скажешь.

— Но прежде чем я тебя отпущу, Лекс скажет тебе «привет».

Гретхен удивлённо округлила глаза и скорчила рожицу. Ее племяннице Лекс, недавно исполнилось два годика. Девочка совершенно не умела разговаривать по телефону, и все попытки подобных разговоров заканчивались полным провалом, но сам факт того, что Лекс хотела поговорить с «тётей Гретхен» невыразимо согревал сердце Кайзер.

Гретхен угукала и ахала все три минуты разговора с маленьким солнышком, хотя ей казалось, что прошло как минимум двадцать минут. Затем ДжиДжей сжалился и забрал у дочки трубку.

— Ты всё поняла? — спросил он у сестры с усмешкой в голосе.

— Не думаю. На самом деле, я не поняла ни слова. — весело ответила Кайзер, — но она определённо делает успехи, совсем как один маленький мальчик, которого я знала когда-то давно.

— Лекс всё время учит новые слова. Как-то на днях она сказала «твою мать!», и Дженна чуть меня не убила за это.

Гретхен разразилась смехом, вспомнив тот самый первый раз, когда она учила своего брата ругаться.

— Ладно, сестра. Я уже достаточно с тобой наобщался, — этой фразой ДжиДжей обычно заканчивал все телефонные разговоры с Гретхен, и за это она любила его ещё больше. — Когда ты собираешься навестить домашних?

— Вообще-то мне надо забрать пару старых коробок, которые лежат у папы в подвале, так что мне, в любом случае, придётся организовать поездку к вам.

— И ты хочешь навестить своих племянниц и племянника.

— И я хочу навестить своих племянниц и племянника. На следующей неделе у меня согласование бюджета, а потом я собираюсь отоспаться парочку дней. Как насчёт вторых или третьих выходных в июне?

— Дай нам знать. Дженна будет в восторге.

Они попрощались, и Гретхен повесила трубку. Улыбка по-прежнему играла на её лице. ДжиДжей был хорошим человеком: после того, как десять лет назад умерла их мать, именно благодаря его усилиям семья держалась вместе. Если бы не он, Гретхен бы больше никогда не виделась с отцом. И при этой мысли ей становилось стыдно.

Гретхен снова наполнила бокал вина, подняла с пола портфель и направилась в ванную комнату. По пути она задержалась у журнального столика, чтобы взглянуть на свадебную фотографию родителей. Они казались такими счастливыми. Одетый в смокинг, её отец выглядел величественно и красиво. Его черные волосы были зачесаны назад. И благодаря великолепной осанке свадебный костюм смотрелся на нём так, как будто был сшит на заказ. Мать Гретхен выглядела сногсшибательно в белом платье с открытыми плечами. Чёрные локоны вились по плечам — единственное, что Гретхен унаследовала от её внешности. Улыбающиеся зелёные глаза матери и оливковая кожа перешли к ДжиДжею. Тёмные глаза цвета древесного угля, сама их форма, тонкие ресницы и изгиб бровей достались Гретхен от отца вместе с бледной алебастровой кожей и способностью казаться выше своего роста просто благодаря осанке.

Гретхен не была близка со своей матерью, но любила её и очень скучала по ней. Эмма Кайзер была доброй и мягкой женщиной, домохозяйкой, которая пекла пироги и присматривала за детьми, резвившимися на улице. У них с матерью было мало общего, но Гретхен всегда восхищалась её внутренней силой и щедростью. Даже спустя десять лет после смерти матери от рака груди, Гретхен ощущала непреодолимое желание поговорить с ней. Иногда дело доходило до того, что, взяв в руки телефонную трубку, она набирала первые несколько цифр и только потом понимала, что там, где сейчас её мать, телефонных линий просто нет. И осознание этого всякий раз неприятно удивляло Гретхен.

Пробежавшись пальцами по фотографии, она вздохнула. «День матери»[22] уже прошёл, а Гретхен этого даже не заметила. Чувство вины окутало её как туман. В следующий раз, когда она приедет домой, она обязательно посетит кладбище, и принесет с собой цветы.

* * *

— Спасибо, Фрэнк. — сказала Кайли с улыбкой, входя в здание через открытую дверь, которую Фрэнк заботливо придерживал. В руках она держала пакеты, источающие запах копчёной свинины и кукурузного хлеба.

— Вы слишком поздно сегодня работаете, мисс О'Брайн. — Фрэнк прошел вперед и нажат на кнопку вызова лифта. Будучи полицейским в отставке, он три ночи в неделю работал в службе безопасности корпорации «Эмерсон». Его лысеющая голова и округлое телосложение напоминали Кайли её покойного деда в ранней старости.

Кайли пожала плечами:

— Ну кто-то же должен всем этим управлять.

— Что верно, то верно, — собеседник улыбнулся, и зайдя наполовину в лифт, нажал этаж Кайли. — Если вам и мисс Кайзер что-нибудь понадобится, дайте знать, хорошо?

— Спасибо, Фрэнк, — сказала она снова, и двери лифта закрылись за ней.