Книга Дрессировщик русалок - Анна Ольховская

– Мама, – страдальчески морщась, прошептала она. – Когда же эта тетка заткнется? Лхара не может выплыть, пока это не прекратится, у нее мозг от визга взрывается.

– Откуда ты… – начала было я, но не договорила.

И так все ясно. Они вернулись, ее фантастические способности. А может, никуда и не исчезали, просто Ника научилась их скрывать.

А еще – управлять ими осознанно.

Поэтому я совсем не удивилась, когда девочка вдруг резко повернулась к продолжавшей буянить бабе и просто какое-то время смотрела на нее. Молча.

И внезапно наступила тишина. Нет, гомон возмущенных зрителей никуда не исчез, но от того, что прекратился ор скандалистки, этот гомон казался приглушенным шепотом прибоя.

Но самое любопытное заключалось в том, что бабища вовсе не замолчала, ее рот по-прежнему открывался, но оттуда не вылетало ни звука.

Глаза тетки выпучились, накрашенные оладушки, которые она гордо именовала губами, смешно шлепали друг о друга, она с ужасом смотрела на Нику, пытаясь выдавить хоть один звук.

И тут ее сынок громко заржал:

– Мать, ну ты точно как рыба, сейчас! Открывает рыба рот, но не слышно, что поет! Может, в бассейн нырнешь, к своим?

– Не, не надо! – хрюкнул качок. – Если твоя мамка туда прыгнет, нас всех волной накроет.

– Ага, цунами! – поддержал тощий Димон и, заложив два сложенных кольцом пальца в рот, резко свистнул, а потом заорал: – Шоу давай! Теперь ниче не мешает!

– Шоу! Шоу! Шоу! – заскандировала публика.

И шоу продолжилось.

Вернувшиеся в бассейн дельфины собрались вокруг забившейся в угол «русалки», какое-то время потусовались возле нее, словно уговаривая вернуться, а потом все вместе поднялись на поверхность.

И перед зрителями был разыгран целый спектакль на тему «Владычица подводного мира».

На «русалку» нацепили корону из жемчуга, скорее всего, искусственного, но выглядел он вполне достойно. Как, впрочем, и сама корона. Изящная, ажурная, она делала черноволосую головку еще более похожей на человеческую.

Потом появилась касатка, впряженная в здоровенную половинку раковины. Тоже, разумеется, искусственной, раковин таких размеров просто не бывает, но очень красивой – нежно-розовой, отливающей перламутром. Это была, как я понимаю, карета владычицы.

В которую «русалка» весьма грациозно села. Вернее, полулегла, опершись на передние плавники.

Сюжет разыгрываемого перед нами шоу был довольно прост: владычица выбирала жениха. Женихами, разумеется, были дельфины, они проделывали всевозможные трюки, один другого сложнее. А «русалка» танцевала. Под очень красивую чувственную музыку.

Причем делала это так, что человеческие самцы снова возбудились. Теперь к похотливым комментариям качка присоединился и морщившийся поначалу тощий.

И если бы только они!

Теперь я поняла слова Михаила насчет близости к человеческому роду. Многие из собравшихся сейчас были весьма далеки от него, вернувшись на начальную, стартовую, так сказать, ступень развития – обезьянью.

А Ника… Ника уже в середине шоу подняла на меня измученные глаза:

– Мамочка, давай уйдем отсюда!

– Почему, что случилось?

– Лхаре плохо сейчас, очень плохо. Она не хочет этого делать, а ее заставляют, каждый день заставляют.

– Малыш, тут уж ничего не поделаешь, – я ласково обняла своего ребеныша. – Думаю, и дельфинам не в радость каждый день скакать и кувыркаться, и тюленям, и касатке. Они все с удовольствием сбежали бы на свободу, в море, в океан, но увы… Это судьба всех дрессированных животных.

– Лхара не животное! – отшатнулась от меня дочка. – Ты что, тоже думаешь, как эти? – кивок в сторону улюлюкающей публики.

– Нет, родная, что ты, – я грустно улыбнулась. – Я видела глаза этого существа, в них разум. Она рабыня здесь. Это печально, но мы ничего изменить не сможем.

– Но почему? Почему? Надо, чтобы о Лхаре узнало как можно больше народа, надо рассказать о ней в Интернете, привлечь внимание, заставить этих гадов освободить ее!

– И что дальше? Куда ей деваться? Стать объектом изучения ученых? Жить в каком-нибудь океанариуме, чтобы на нее снова пялились любопытствующие? И потом… – я на мгновение запнулась, подбирая слова. – На свете очень много плохих людей, которые захотят заполучить в безраздельную собственность такую игрушку, причем за любые деньги…

– Я понимаю, – тяжело вздохнула Ника, недобро покосившись в сторону перевозбудившегося качка. – Я слышала, что говорил этот гад. Его мысли воняют. Я не могу понять их, но они мерзкие.

Ее аж передернуло от отвращения.

– Вот видишь, – я снова прижала дочку к себе. – Раз уж Лхаре не повезло попасть когда-то в рыбацкие сети, то это шоу – самое лучшее для нее в нашем мире, поверь.

– Но она хочет домой, к маме! – тихо проговорила девочка и всхлипнула.

– Понимаю, солнышко, но это, увы, невозможно.

– Но она так просила меня! Она надеется! Она верит! Мамочка, придумай что-нибудь, ты же можешь! – В глазах дочери было столько мольбы, что здравый смысл, тихо ворча, ушел медитировать, уступив место авантюризму:

– Ладно, я подумаю. Но ничего не обещаю, учти!

– Спасибо, мамсик! – Тонкие ручки крепко обняли мою шею.

– Не за что, – проворчала я. – Ты не забывай – мы не дома, не в России, где есть добрый и всемогущий деда Сережа, мы в чужой стране, далеко от дома, одни. Спасатели из нас с тобой, как… гм, плохие, в общем.

Шоу вскоре завершилось под шквал аплодисментов, все участники – дельфины, касатка и «русалка» (тюлени одновременно с касаткой не работали, чтобы не провоцировать хищницу видом любимой еды) – выстроились вдоль края бассейна в один ряд, принимая от дрессировщика заслуженные лакомства.

Правда, Лхара сырую рыбу явно не считала лакомством. Она, морщась, схватила тушку ртом, а через пару секунд незаметно выплюнула, поделившись с одним из дельфинов.

И все это время она смотрела на Нику. Только на нее. И даже когда уплывала из бассейна, все время оглядывалась.

– Мам, – услышала я знакомый дискант, – а че эта рыба все время на пацанку, на которую ты ругалась, пялилась?

– Потому что она – ведьма, – надсадно прошипела мама.

Ишь ты, заговорила!

ГЛАВА 14

У камер хранения, как и говорил Михаил, выстроилась впечатляющая очередь, и, разумеется, несколько человек из нашего автобуса оказались почти в самом конце этой очереди.

– М-да, – поморщился подошедший к нам Миша, – выедем мы, чувствую, не раньше чем через час. И это в лучшем случае. Ну как, понравилось шоу?

– Нет, – насупилась Ника. – Дядя Миша, а почему люди такие злые?