Книга Парашют для утопающего - Маргарита Южина

Наталья Федоровна любила о себе лестные отзывы. Тем более что слышала их не часто. Поэтому после Люсиной тирады в корне изменила поведение, пригласила дам за стол и даже плюхнула перед ними конверт с новыми фотографиями.

– Вот, на свадьбе сделали! – гордо объявила она. – А давайте для беседы по рюмочке, а? У нас замечательный коньяк остался. Мы его покупали на торжество, а потом подумали – на фига такую прелесть гостям выливать, они все равно уже ничего не различают, – доверчиво делилась хозяйка.

На коньячок неожиданно из комнаты выскочил плюгавенький мужичок – отец жениха.

– Наталья, дулю тебе в карман! А где моя рюмка? – рыкнул он неожиданно басом.

Наталья Федоровна безропотно достала ему посуду:

– Вот вы не поверите! У Колясика такой нюх на коньяк! Он просто не может спать, если я собираюсь побаловать себя рюмочкой…

– Вот зараза, а?! – треснул по столу кулачком Колясик. – Я думал, она только днем коньяк жрет, а она и ночью успевает!

– Колясик!! Да разве ж я пью? – испуганно таращилась Наталья Федоровна. – Я только вот так под кресло залезу, у меня там бутылочка припасена, а ты уж рядом: «Полы решила помыть? Давно пора!» – и ведро мне в руки. И ведь пока не вымою, тебя не утрясешь! Я вот все думаю – какого хрена тебе не спится, заюшка мой?

Пока Василиса сочувственно покачивала головой в такт жалобам хозяйки, Люся уже потихоньку рассматривала фотографии.

– Вот! – вдруг вскочила со своего стула Наталья Федоровна и принялась тыкать пальцем в снимок. – Смотрите! Вот это фото мне больше всего нравится! Нет, вы же видите – мой Виталюшечка совсем не пара этой вертихвостке!

– Кому это? – уточнила Василиса.

– Ну так Дашке же! Вы посмотрите – во что она одета! Платьице какое-то… фи! А еще отец мясником работает! – возмущалась мать жениха.

Колясик в это время опустошил рюмочку, крякнул и пробасил:

– На ее что хошь напяль, она всегда красивой выглядит! Вишь, худая вся, как хворостина, одно загляденье! А наш отъелся перед свадьбой – брюки расползаются!

Василиса вспомнила тоненького, жидконогого женишка, но никак не могла понять, в каком месте он отъелся.

– Ой, не слушайте вы его, – отмахнулась хозяйка и подлила мужу еще коньячка. – А вот это общая фотография. Ой, здесь все такие смешные! Особенно тамада! Как будто Баба-яга в ступе, честное сло… Ах, простите, вы ж и были тамадой…

Василиса дернула фотографию к себе. И ничего она на Бабу-ягу не похожа! Она и вообще на бабу не смахивает, скорее на Дон Кихота… Да, вот так благородно!

– Давайте, вы нам на этой фотографии расскажете, кто вам кем приходится, – мягко отобрала снимок Люся. – Вот это что за мужчина?

– Ой, да какой это мужчина! – махнула Наталья Федоровна пухленькой ручкой. – Болтается на шее у жены, уже лет пять нигде не работает, только водку хлещет. Это сосед наш – Мотька, Матвей Спиридонович – Ангелины Игоревны захребетник, ну муж в смысле.

Неожиданно во весь свой хиленький рост поднялся хозяин:

– Ты на Мотьку бочку не кати!! Он, может быть, мне верный сотоварищ!

– Да я и не качу! Вот, это значит, сотоварищ Колясика, а это жена… сотоварища Ангелина Игоревна, тоже соседка. Ой, ну такая невоспитанная, доложу я вам! Сама, главное, какое-то полотенце подарила, за двести рублей, я ценник видела, а съела на восемьсот! Да какое! Одной только икры на тысячу! Вот! Вот она запросто могла спекулянткой заделаться! Ее и напишите!

– Хорошо, мы обязательно отметим, а это кто? – тыкала Люся пальцем в новое лицо.

Наталья Федоровна приблизила к себе фотографию и затараторила:

– Это Инночка, моя сестра с мужем, а…

– И на хрена мы пригласили эту выдергу?! Я говорил, чтобы не звали!! – взревел разгневанный Колясик.

– Ой, ну, зайка, ну что ты такое говоришь? – обиженно вытянула губки Наталья Федоровна. – Инночка принесла замечательный набор – таз, ведро и пластмассовый ковшик! Я видела, в нашем магазине такие наборы под четыреста стоят!

– И на фига Витальке таз с ведром?! – все еще негодовал глава семейства.

– Так а как же! – всплеснула руками молодая свекровь. – У Виталясика лялечка родится, где они ее мыть будут? В ведре! В смысле, в тазике! И ковшичком сверху водичкой поливать – буль-буль-буль! А твои родственники и вовсе!..

От обиды Наталья Федоровна даже засопела и принялась тереть подолом глаза:

– Приволоклись всей деревней, хоть бы на десятку подарок привезли! Хоть бы на пятак! Не-е-е-ет! Приперли два мешка картошки, кабачков целую прорву да две тыквы. Вот ты мне скажи – тыква молодым на кой черт?! Ладно – картошка, хоть она у нас и своя в подвале гниет, да ее хоть продать можно, я тебя весной посажу на рыночке с ведерками – продашь, кабачки я старушкам вместо милостыни подаю, а с тыквой куда?

– Там семечки!!! – возмутился Колясик так, будто речь шла о флаге родины. – Тыквенные семечки там!! Много! А я читал, они от глистов самое первое средство! Это сколько ж мы на лекарствах сыкономим! Нет, ты не верти башкой, а вот сядь и подсчитай!

Люся испугалась, что хозяйка и впрямь кинется к калькулятору, поэтому поспешно спросила:

– А где здесь родственники?

– Да вот они, все двенадцать, – перекривилась Наталья. – Просто удивительно, как они с такими харями на фотографию влезли!

Чтобы не вызвать новую бурю негодования, Василиса теперь обратилась к супругу хозяйки:

– А что-то я не вижу родственников невесты. Они что – не присутствовали?

– А у ней вообще никого нет, – с пьяненькой печалью поведал тот. – Как есть сиротинушка. Мы теперь ей и отец, и мать, и сын…

– Ну что ты мелешь-то? – ткнула его под ребра супруга. – Чего это она сиротинушка? У нее и отец есть, и мать… Вот они, кстати. Не красавцы, конечно, да все же лучше, чем ничего. Отец, между прочим, на рынке мясо рубит, очень высокая должность. И получает больше тебя, Коленька, да! А мать… я думаю, уродица, уж больно на лицо страшненькая. Но ничего, тоже деньги умеет зарабатывать – котят разводит и продает. Иной раз кошки у них прям плодятся, как сумасшедшие! Гормоны у них играют, что ли? Ну и доход, конечно…

Люся безнадежно рассматривала фотографию. Никого, кто бы хоть чуть-чуть подходил по возрасту под ее сына, не было. Но Василиса уже держала в руках новую фотографию:

– А это кто? – спрашивала она.

На снимке в обнимку с самим Колясиком был запечатлен коротко стриженный парень лет двадцати восьми, с нагловатым взглядом и с золотыми зубами во весь рот.

– А, это так, – недовольно отмахнулась Наталья Федоровна, но супруг снова взбунтовался:

– Что значит «так»?! Это мой родной сын от первого брака!! Пришел на свадьбу к брательнику! Машет она тут еще! Это Егорка мой, а никакой не так!