Книга Игра без правил - Максим Гарин

Светка подошла к нему вплотную и встала, подбоченясь и выпятив грудь, обдавая его дурманящим запахом духов и выжидательно глядя прямо в лицо своими прозрачными серо-голубыми глазами.

– Привет, – сказал Игорь. – Что поделываешь?

– Не видишь разве, – своим глубоким грудным голосом, от которого у Игоря всегда начинали бегать по спине мурашки, ответила Светка, – картошку окучиваю. Ты чего сюда приперся?

– Фу, какая ты грубая, – с деланной обидой протянул Игорь и положил ладони на крутые Светкины бедра.

Бедра были мягкие и одновременно упругие – обалдеть можно. – Пойдем куда-нибудь, потолковать надо.

– Очумел совсем, жеребец, – сказала Светка, стряхивая его ладони, которые немедленно вернулись на место. – Пусти, сумасшедший, я же на работе!

– Так и я же на работе, – резонно заметил Игорь, аккуратно задвигая Светку в угол, заводя ладони ей на ягодицы и крепко прижимая ее к низу своего живота, чтобы она в полной мере ощутила, что он уже полностью готов к труду и обороне.

Светка уперлась в его грудь ладонями и попыталась оттолкнуть его, не проявляя, впрочем, особенной прыти.

Игорь прижал ее крепче и сделал плавное движение низом живота. Светкины глаза затуманились и полузакрылись, пухлые полудетские губы разомкнулись, обнажая жемчужную полоску зубов, а правая рука, скользнув вниз, слепо зашарила по продолговатой выпуклости на его джинсах – процесс пошел и обещал, как всегда, завершиться успешно.

– Вот дурак-то, – с хрипотцой проговорила, почти простонала она. – Что ж ты делаешь? Люди же кругом…

– Вот я и говорю – пошли, – тоже внезапно охрипнув, сказал Игорь, одной рукой еще крепче прижимая официантку к себе, а другой нащупывая под скользкой тканью блузки и кружевом бюстгальтера твердый, как вишневая косточка, сосок.

– Тогда отпусти, – вырываясь, сказала Светка. – Идем скорее. Да не копайся ты, я же тоже живой человек!

Светка была настоящим мастером своего дела, и не просто мастером, а истинным художником, и потому Игорь, выйдя через двадцать минут из кладовки, где хранились чистые скатерти, поварские халаты и прочие тряпки, испытывал во всем теле приятную опустошенность, словно был кувшином, из которого вылили всю воду. Его даже немного пошатывало, и шеф-повар дядя Саня, заметив его, хитро подмигнул из-под низко надвинутого колпака и сделал мастерское движение тазом, на мгновение сделавшись похожим на Майкла Джексона. Игорь в ответ только бессмысленно ухмыльнулся припухшими губами и вышел из кухни, не сразу отыскав нужную дверь.

Подумав секунду, дядя Саня отложил в сторону лопатку, которой переворачивал биточки, и юркнул в кладовку, пока Светка еще была там и не успела остыть.

Все еще блаженно улыбаясь, Игорь Тереничев проделал обратный путь до своего поста. Искусная Светка за короткие двадцать минут трижды выжала его досуха, и теперь у него слегка заплетались ноги, а мир перед глазами все еще продолжал ритмично раскачиваться взад-вперед, как на качелях.

Помимо воли вспомнив, что это были за качели, Игорь снова испытал возбуждение, отозвавшееся глухой ноющей болью в его опустошенном сосуде страсти.

"Не баба, а соковыжималка", – привычно подумал он про Светку, входя во вверенный его попечению коридор.

В коридоре было тихо и пусто, да иначе и быть не могло. В конце концов, это был даже не служебный, а запасной выход, расположенный на отшибе и не заложенный кирпичом просто на всякий случай. Через эту дверь порой входили только таинственные гости Погодина, да и то лишь в те дни, когда Старика почему-либо не было в клубе, да мордатые представители "крыши", появлявшиеся, как по расписанию, первого числа каждого месяца на своем черном "Гранд-чероки" с хромированными подножками и кожаным салоном.

Первое число было позавчера, Старик сидел у себя в кабинете, так что гостей ждать вроде бы не приходилось. Игорь приостановился и закурил, чувствуя, как ароматный дым вирджинского табака заполняет пустоты в легком, словно воздушный шарик в теле, проникая, казалось, до кончиков пальцев.

– Хорошо, – вслух сказал он и приоткрыл дверь.

– Эй, Квазимодыч, – позвал он, – я вернулся.

Квазимодыч не отвечал. Привыкнув к царившему в наружном коридорчике полумраку, Игорь прошел несколько метров до угла и выглянул в тамбур. Квазимодыч сидел на стуле и, похоже, кемарил, свесив голову на грудь.

– Птичка утром прилетела и давай в окно стучать, – бодро заговорил Игорь, подходя к напарнику. – Как тебе не надоело, как не стыдно столько спать?

Квазимодыч не реагировал. Как видно, толстяка совсем разморило после полной приключений ночи, и пребывающий в игривом настроении Игорь шутливо толкнул его в плечо. Квазимодыч качнулся и мягко повалился на бок, мешком плюхнувшись на пол.

– Оба-на, – сказал Игорь и присел над напарником, чувствуя неприятный холодок в районе диафрагмы. Ему показалось, что Квазимодыч мертв, как ножка стула.

Бывший тяжеловес, однако, дышал, хотя и выглядел так, будто побывал под товарным поездом. Все лицо и перед его белой рубашки были залиты кровью.

Приглядевшись, Игорь сообразил, что вся эта кровища, похоже, вытекла из носа, который, хотя это и казалось невозможным, стал еще более кривым и расплющенным, превратившись во вспухшее кровавое месиво.

На затылке у Квазимодыча красовалась громадная сочащаяся гуля, и, хорошенько поискав, Игорь обнаружил на штукатурке прямо напротив наружной двери преизрядную округлую вмятину. Фанерная заслонка на смотровом окошечке была аккуратно закрыта и заперта на крючок, но ржавая металлическая сетка, точно по центру выгнутая и перепачканная кровью, валялась на полу в стороне.

– Оба-на, – повторил Игорь.

Перед его внутренним взором во всех деталях предстало то, что произошло здесь в то время, как он трахал Светку в бельевой кладовке. Человек, сумевший одним ударом вырубить стодвадцатикилограммового Квазимодыча прямо через забранное металлической сеткой окошко, был, несомненно, опасен, и пришел он сюда явно не чаи распивать. Тереничев представил, как будет выглядеть его получасовая отлучка в свете приключившегося здесь безобразия, и замычал от досады: надо же было такому случиться! Будь он на месте, нос Квазимодыча, наверное, все равно был бы сломан по второму разу, но этим дело и кончилось бы. Пройти дальше запертой двери визитеру не удалось бы, а если бы и удалось, то набежавшая охрана быстро отбила бы у него охоту шляться по ночным клубам. Даже в том случае, если бы этот фраер со смертоубойным ударом сумел бы как-то расшвырять набежавшую охрану и все-таки пройти, куда ему там было надо, непосредственной вины Игоря Тереничева в этом не было бы, хотя пройти сквозь десять человек охраны, сплошь состоявшей из бывших боксеров и подавшихся за длинным рублем ментов, мог бы разве что Терминатор.