Книга Моя мама – Снегурочка - Елена Булганова

— А просто она ушла через черный ход, — доложила Ира. — Про него даже наши ребята не знают, но Лера вчера кормила на кухне своего кота, вот и углядела, наверно. Кстати, кота она пожалела, с собой не взяла, — на улице, в новостях сказали, уже минус тридцать.

Хлопнула дверь кабинета — и бравый майор Вася Петров снова возник на пороге.

— Не нашли? — уточнил он деловито. — А мне уже Наташа позвонила, так я сразу сюда. На улице, я вам скажу, полный дубак. Может, не ушла, затаилась где-то?

— Только не в приюте, — вздохнула заведующая.

— Ясно. Приступаю к поискам.

— Я с вами, Вася, — заявила из угла Наташа на удивление бодрым голосом.

— А вы не волнуйтесь, дамочки, — заверил остающихся Василий. — С Наташей мы девочку живо найдем. Я уж давно заметил, что если с человеком в паре все получается, то надо и в другой раз с ним на дело идти.

Они удалились, а вслед за ними засобиралась куда-то и Лариса. Саша, заметив ее сборы, заволновалась, подобралась поближе и робко спросила:

— Куда вы, Лариса? Тоже собираетесь искать Лерочку самостоятельно? Так я с вами пойду.

— Не нужно, — не поворачивая головы, отвечала Лариса.

— Нет-нет, пойду! — Саша метнулась за своей курточкой в один угол, в другой, пока не обнаружила, что куртку она и не снимала, оставила «для тепла» на себе. И все равно подмерзала. Какой же ужас в таком случае ждет ее на улице? Но журналистка полным мрачной решимости жестом принялась обматывать шею и голову шарфом.

Лариса подошла к ней и впервые почти по-дружески положила руку на плечо.

— Не надо ходить со мной, Саша, — мягко потребовала она.

— Но почему-у?!

— Ну, во-первых, в этой вашей тряпочке выходить на улицу нельзя до начала весны. — Лариса неуважительно потрепала двумя пальцами край несчастной куртяшки. — Во-вторых, я должна идти одна. Возможно, те люди, которые манипулируют девочкой, пойдут, наконец, на контакт.

— Но вы не можете… — немедленно до слез разволновалась Саша. — Совсем одна, без защиты! А потом, почему же они не подошли к Наташе? Или просто не позвонили?

— А что можно взять с Наташи? — прежним надменным тоном спросила женщина. — Тем более она везде ходила с ментом. Нет, если подойдут, то только ко мне. Если, конечно, вообще подойдут…

— Вот видите, вы сами сомневаетесь! — ухватилась за ее неуверенность Саша. — Если кто-то хочет получить за девочку деньги, то, поистине, это очень странные вымогатели.

Лариса тяжко вздохнула, отстранила от себя почти вцепившуюся в обшлаги шубы журналистку:

— А преступники и не должны выглядеть нормальными в наших с вами глазах. У них какая-то своя игра, которую мы пока не в силах понять. Но если откинуть версию вымогательства, то как еще объяснить поведение девочки?

И вот тут Саша ничего достойного не смогла ответить. Она уже и так всю голову сломала, пытаясь понять причину Лериных поступков. И ничего, почти ничего не придумала!

Лариса удалилась, и Саша снова почувствовала себя покинутой, никому не нужной. Черт, что за наваждение такое, почему она вечно оказывается вне тусовки? Вот и сейчас, все разбежались по важным делам, а она торчит, как пальма в чистом поле, в этом кабинете, и любой, бросив на нее мимолетный взгляд, сразу поймет, что она здесь просто лишняя. С той самой поры, как оторвалась от семьи, приехала в Москву, ее не покидало это проклятое ощущение, что в ней никто не заинтересован. А ей так хотелось быть нужной. Хотя бы одному человеку на всем белом свете. Борису? Смешно. Столько сил уходит, чтобы хоть ненадолго сконцентрировать на себе его внимание, а иногда он начисто забывает о ней даже во время их свиданий. И от этого душа ссыхается, покрывается коркой, и жизнь с каждым днем делается все более пустой.

Саша украдкой стерла со щек мокрые потеки. Может, пойти все-таки на улицу? Она только глянула мимолетно в окно и тут же заклацала зубами. Но все-таки пошла к выходу. И сразу наткнулась на Нину Петровну.

— Сашенька! — почему-то обрадовалась ей заведующая. — Вы хоть, если можете, не уходите. Сейчас у нас тут соберется вроде как воспитательский совет, будем думать, куда могла подеваться Лера.

— Разве какой-то совет может помочь ее отыскать? — грустно спросила Саша.

— Ну, не скажите! У нас ведь тут, прямо скажем, не совсем обычный состав. Многие воспитатели и преподаватели сами были трудными детьми и убегали, бродяжничали. Им проще нашего с вами понять поступки девочки. А пока сходите в столовую, выпейте горячего чая с булочкой, а то вся дрожите. — И унеслась по новым делам.

Саша еще поколебалась немного между входной дверью и коридором в столовую, но потом, виновато вздохнув, выбрала второе.

Через полчаса в кабинете заведующей яблоку негде было упасть. Люди собрались самые разные, всех возрастов, и почти всех Саша видела в первый раз. Наверное, это были приютские учителя, прежде распущенные на каникулы. Все они выглядели нарядно одетыми, и Саша поняла, что эти люди собирались изначально на празднование Нового года. Была здесь и «комсомолка» Ира в растянутом свитере почти до колен. Был огромный косматый старик с клюкой, сидевший тем не менее не на стуле, а на широком подоконнике. За столом, рядом с заведующей, возвышался над всеми молодой мужчина с приятным, хотя и несколько мрачноватым лицом. Свитер рельефно обтягивал его широкие плечи, и Саша немного удивилась: такого атлета она легко представляла в тренажерном зале, на спортивном состязании, но никак не в приюте.

— Садитесь, Саша, — ласково предложила Нина Петровна. — Коллектив у нас большой, всех пока представлять не буду, познакомитесь по ходу дела. Да, вот это, — она указала на атлета, — наш Дима, организатор и директор приюта.

Мужчина оторвал взгляд от разложенных перед ним бумаг, и Саша увидела, что глаза у него очень большие, слегка выпуклые, темные, как переспелая вишня. Они вежливо покивали друг другу, и мужчина снова опустил голову. Свободного места Саша в кабинете не обнаружила, но какая-то девушка тут же подвинулась, освобождая для нее половинку стула. И собрание началось.

Сначала Нина Петровна подробно рассказала собравшимся о Лере. Как поступила к ним девочка, что сказала врач-педиатр и про первый ее побег. Но едва приступила к событиям прошедшей ночи, как дверь кабинета распахнулась и гулко грохнула о стену.

На пороге стояла уже хорошо знакомая компания. Впереди — Светка Иванова, по правую руку от нее — красивый безмолвный мальчик. Позади маячило еще несколько воспитанников. На руках у Светы покорно лежал серый кот с обожженным боком.

— Слышь, а у нас проблемы, — сообщила она Нине Петровне. — О, привет всем. Димыч, здорово! — заметила она и прочую публику.

— Света, а что случилось? — Директор Дима оторвался от бумаг и прищурился в сторону двери. — Почему ты врываешься?

— Так я говорю, проблемы у нас, — несколько сбавила тон девочка. — Сменная повариха пришла и требует выкинуть котяру на улицу. Говорит, что он паршивый и мы все через него попадем в больницу.