Книга Королева моих грез - Люси Эллис

За его спиной громко хлопнула дверь.

Джиджи дернулась в его руках. Она тихо пискнула от ужаса, и это было бы смешно, если бы она тут же не оттолкнула его. Джиджи одернула футболку и начала судорожно приглаживать волосы. Она выглядела ужасно виноватой и при этом безумно сексуальной. Гораздо труднее будет скрыть его явную эрекцию.

Миниатюрная брюнетка, которую Халед уже видел вчера, стояла в дверях с букетом подсолнухов в одной руке и пакетом из бакалеи – в другой. Девушка уронила их на пол.

– Я, кажется, помешала, – каменным голосом проговорила она.

– Нет, – поспешно ответила Джиджи.

Мобильный телефон завибрировал в кармане куртки Халеда уже, наверное, в сотый раз с тех пор, как он сел за руль своего «ламборджини». Он подумал, что стоит взять трубку. Страшно вспомнить, сколько лет назад он последний раз встречался с женщиной, которая делила квартиру с соседкой.

Халед достал мобильный и повернулся спиной к девушкам, чтобы дать им время.

– Слушаю, – сказал он по-русски.

– Что он здесь делает? – прошипела Лулу, перешагнув через пакет с продуктами.

Джиджи пожала плечами. Она не имела ни малейшего представления, как объяснить присутствие в их квартире Китаева, не говоря уж о том, чем они тут занимались. У Джиджи было немало вопросов к самой себе: какого черта она вывалила ему практически всю свою семейную историю?

Лулу выглядела очень рассерженной. Она протопала в свою спальню, и Джиджи последовала за ней.

– Решила занять место Соланж? – требовательно спросила она, прикрыв за собой дверь.

– Нет! – нахмурилась Джиджи. – Это не так. Он никогда не интересовался Соланж.

Лулу фыркнула:

– Любой мужчина интересуется Соланж.

– Он мне сказал, что это маркетинговый ход, чтобы сфотографировать его вместе с танцовщицей.

По лицу Лулу без слов было понятно, что она об этом думает.

– И чем ты здесь с ним занималась, Джиджи? Как у вас вообще до этого дошло?

Джиджи вкратце рассказала подруге о стычке со службой безопасности, скандале на улице и папарацци. Когда она закончила, у Лулу просто-напросто отвисла челюсть. Лулу закрыла рот с громким щелчком зубами, когда Джиджи перешла к рассказу о том, что было в отеле.

– Он отвел меня в номер, чтобы осмотреть мои ноги.

– Ты показала ему свои ноги? – Лулу повысила голос.

– Тсс, он же услышит! Не делай из мухи слона. – Джиджи понимала, что кривит душой, и Лулу знала это, как никто другой. – Мы оказались в ванной комнате.

– Как вы оказались в ванной вдвоем?

– Он меня туда отнес.

– Ты что, разучилась ходить? – прищурилась Лулу.

– Я до волдырей стерла ноги.

Лулу наградила ее испепеляющим взглядом. Джиджи решила опустить ту часть, в которой вела себя как взбесившаяся нимфоманка. Некоторые вещи лучше оставить при себе, к тому же Лулу не поймет. Единственный, по кому она сходила с ума, – Грегори Пек. Когда они смотрели старые фильмы с его участием, Лулу обнимала подушку и горестно вздыхала, сетуя, что настоящие мужчины вымерли.

Джиджи подозревала, что в соседней комнате находился как раз тот редкий представитель племени настоящих мужчин, но Лулу этого все равно не объяснишь. После всего того что она сама рассказывала о нем в течение последних нескольких дней, она не могла обвинять Лулу в излишней подозрительности.

– Я показала ему презентацию, и, кажется, он заинтересовался. А потом он отвез меня домой из-за журналистов. – Джиджи сама понимала, что прозвучало это неубедительно.

Он привез ее домой и тут же отвлек от того, что она на самом деле хотела сделать, – показать памятные вещи о кабаре. А вместо этого она рассказывала ему о своей матери. А потом он поцеловал ее. Джиджи прикоснулась к своим губам. От Лулу не укрылся этот неосознанный жест.

– Неужели он ничего не говорил о кабаре? Или все это для того, чтобы залезть танцовщице в трусики? – выпалила Лулу и густо покраснела.

– Это не так!

– Никто не должен встречаться с Китаевым. Между прочим, это твоя цитата! – Лулу воинственно скрестила руки на груди.

– Я знаю, знаю.

Лулу смягчилась:

– Джиджи, подумай сама. Как ты собираешься объяснить все это другим девушкам?

– Они не узнают.

Слова сами слетели с губ, и Джиджи поняла, что она пропала.

– Ты собираешься сделать это у всех за спиной? Серьезно, Джиджи?

– Нет. Конечно нет.

Лулу знала о ее прошлом, знала, как Джиджи ненавидит ложь.

Отец запихнул ее в водевиль, служивший ширмой для его мелких преступлений, в четырнадцатилетнем возрасте, и они колесили из города в город. А четыре года спустя, когда он предстал перед судом и был признан виновным, а на ее запястьях защелкнулись наручники, отец сказал, что думал – это все не имеет значения, пока она ничего не знает…

Только в соответствии с законом незнание не освобождает от ответственности, и она прекрасно выучила этот урок. Семь лет назад, выйдя из здания суда, она поклялась себе, что будет честна перед собой и станет смотреть жизни прямо в глаза, ничего не скрывая.

– Это больше не повторится. – Она посмотрела Лулу в глаза.

Она не сможет помочь театру, если скомпрометирует себя. Жизнь может быть сложной и тяжелой, но это не значит, что для выживания нужно обманывать и воровать. Она столько лет выстраивала свою жизнь заново и не собиралась портить все в одночасье.

Когда Джиджи спустилась, Халед все еще говорил по телефону. Лулу последовала за подругой. Он кивнул на дверь и вышел, ожидая, что Джиджи последует за ним. Выйдя на лестницу, он положил телефон в карман и коротко сказал:

– У нас проблема.

– Похоже на то.

У нее определенно была проблема, потому что она до сих пор не могла оторвать от него взгляд. Но Джиджи предполагала, что для него это не такая уж серьезная проблема, потому что сейчас она смотрела в его спину, пока он спускался по лестнице через три ступеньки.

– Появились фотографии, где мы с тобой в лобби отеля.

– Ладно…

Это не та проблема, о которой она думала, и все же… Что он хочет от нее услышать? Ей жаль, что все так случилось, но она же сказала ему, что доберется до дома сама.

– Нет, не ладно, Джиджи. – Он остановился и обернулся назад. – Они подразумевают, что между нами сексуальные отношения.

Джиджи покачнулась. Черт! Ладно, с этим она справится. Другие девушки захотят ее линчевать, но это еще не конец света! Или конец?

– Полагаю, тебе не стоит выходить на сцену в следующие несколько вечеров.