Книга Не думай о любви - Ирен Беллоу

— Понимаю.

Саманта посочувствовала своим незадачливым коллегам.

— Поэтому я прошу вас сделать черновой проект. Сейчас.

— Но это невозможно! — Саманта смотрела на неожиданного заказчика с ужасом. — На проект у меня уходят недели, иногда месяцы.

— Глупости. Вы достаточно хорошо сделали его там, внизу.

— Да, но…

— Но что? — требовательно воскликнул он.

— Вы должны понять, что одно дело — играть в детские игры на песке и совершенно другое — сделать чертеж на бумаге, да еще под вашим придирчивым взглядом.

— Я не придирчивый. Просто знаю, чего хочу, и не терплю, когда другие этого не понимают.

Нет, думала Саманта, я не могу этого делать и не буду. Вспомнив выражение его лица, когда он подошел к ней на берегу, она снова сжалась от страха.

— Нет, об этом не может быть и речи. Я недостаточно опытна…

Гонсалес искоса бросил на нее хитрый взгляд.

— Это уникальная Саманта Браун говорит мне, что отказывается ответить на вызов? Что она трусит?

Не в силах встретиться с этим плутом взглядом, девушка щелкнула ногтем по краю стола.

— Дорогая, — его голос перешел в мягкое мурлыканье, — я знаю, что вы боитесь меня. — Она напряглась, все еще не поднимая глаз. — Но рассматривайте меня просто как любого другого потенциального клиента.

— Да это в сто раз труднее, чем все, с чем я когда-либо сталкивалась!

Тем не менее, он прав, черт возьми! Она боится его. Боится его взгляда, от которого скачет пульс, боится того непреодолимого желания, которое вспыхивает в ней, когда она смотрит на его стройную фигуру. Вот и сейчас, когда он склонился над ней, опираясь на стол… Нет, она должна продолжать борьбу.

— Я не боюсь вас, — возразила Саманта, поднимая на испанца решительный взгляд, в ответ на который он насмешливо поднял брови. — Просто не хочу, чтобы вы бросили меня в подземную темницу, если вам не понравится мой чертеж.

— О, есть много других способов выразить свое неодобрение, уверяю вас, — ответил он мягко. — На самом деле вы не можете смириться с фактом, что у кого-то более сильная воля, чем у вас. Но вы покоритесь мне, это неизбежно. И будет гораздо лучше, если это произойдет раньше.

Рауль отошел от стола.

— Вы останетесь здесь, пока не сделаете по крайней мере несколько предварительных набросков. И чтобы быть уверенным в результате, — он стоял уже у двери и вытаскивал ключ из замка, — я запру вас здесь.

— Не надо! — Саманта приподнялась и сразу же бессильно опустилась на кресло. — Вы не можете этого сделать! — завопила она.

Он пошлепал ладонью по двери.

— Как видите, могу. Когда закончите, постучите, и вас освободят.

— А как с обедом? Я есть хочу! — крикнула она ему вслед, но дверь уже закрылась.

6

Девушка вскочила и толкнула кресло так, что оно закрутилось вокруг своей оси. Наконец остановилось, и Саманта села, устремив на море глаза, такие же непокорные, как морская стихия в штормовые дни.

Какое нахальство, какая наглость у этого человека! Ничего удивительного в том, что племянница убежала от него. Если у этой девушки есть разум, она еще долго будет в бегах.

Нахмурившись, Саманта смотрела на множество ручек и карандашей, словно не понимая, зачем они здесь. Был ли он когда-нибудь женат? Конечно нет. Да ни одна женщина, даже за самую роскошную жизнь, какую может предложить Гонсалес, не пожертвует своей независимостью. Даже ради богатств этого тирана! Не зря он оправдывался вчера, что никогда не спал в своей постели с женщиной.

Она яростно гнала от себя образ этого человека, но ничего не могла с собой поделать. Вновь и вновь возникало желание завоевать его любовь, оказаться в его объятиях… Но ради этого надо во всем потакать ему, прислушиваться ко всем его указаниям — что носить, что делать, чего не делать, как и о чем думать. Конечно же, нет. О, некоторые женщины могут считать иначе, но она, Саманта Браун, — никогда.

Девушка смотрела на кипу чистой бумаги перед собой. Конечно, она может сидеть здесь, положив ноги на стол, и ждать, пока он милостиво соизволит отпереть дверь. Но при мысли о его возможной реакции ее дух дрогнул. А кроме того, подумала она, глядя на великолепный пейзаж за окном, какой это вызов Раулю — создать красоту из хаоса и грязи и ошеломить своим дарованием. Впрочем, она уже достаточно хорошо знала его, чтобы быть уверенной в том, что его нелегко поразить.

Но даже если так… Положив перед собой лист бумаги, она взяла карандаш и забыла обо всем на свете…

Дверь тихо открылась, и Рауль приблизился к столу. Она с раздражением посмотрела на него.

— Уходите, я не закончила.

— Все, наработались, по крайней мере на сегодня.

И он вынул у нее из руки карандаш.

— Нет, я должна закончить то, что считаю нужным.

Она схватила другой карандаш, но его рука сомкнулась у нее на запястье, как стальной капкан.

— Положите назад.

— Нет!

В напряженной тишине она наблюдала, как он медленно отпустил ее руку.

— Почему вы не съели свой обед, разве вы не были голодны?

— Обед? — Она с недоумением оглянулась и только теперь увидела, что кто-то поставил на письменный стол поднос с холодным мясом, хлебом, сыром, салатом, фруктами и графином белого вина. Кто-то поставил, а она, видно, несколько раз откусила хлеб, но не больше.

Девушка вопросительно посмотрела на Рауля, и ему пришлось пояснить:

— Луиза, моя экономка, сказала, что вы ее даже не заметили.

Саманта наконец очнулась. Ее глаза все еще сверкали гневом, но мысли большей частью оставались там, на бумаге. Внезапно она поняла, что шум строительных работ уже смолк, и на долину опустились сумерки.

— Я всегда забываю обо всем, когда работаю, — сказала она устало.

— Вижу, — заметил он сухо, — но сегодня вы сделали уже достаточно. Покажите мне.

— Нет, я пока не…

— Да!

Она не успела закрыть чертежи. Рауль схватил их и стал просматривать каждый лист, бросая затем на стол. Саманта снова уселась в кресло, стараясь казаться безразличной. А если ему не понравится… И что за беда! — гневно сказала она себе. Меня ничуть не интересует его мнение. Но в глубине души знала: никогда в жизни она так страстно не желала одобрения своей работы.

Рауль закончил внимательно рассматривать последний чертеж и бросил его поверх остальных без комментариев. Лицо его оставалось бесстрастным. Ей хотелось стукнуть по столу и закричать: «Ну, они нравятся вам, черт побери? А если и нет, что с того? Я-то знаю, что это самый лучший проект, который я когда-либо делала».