Книга Военачальник хочет вечности - Кресли Коул

После стольких лет агонии, и вот, к нему в руки попадает эта цепочка. Ну, не подарок ли судьбы…

Если бы Рос имел чувство юмора, он бы даже посмеялся над этим.

И хотя он не понимал силы, заключенной в золотой нити, но точно знал, что она была абсолютна над Мист. И тратить время, размусоливая над ее происхождением, он точно не собирался. За последние столетия в его жизни произошло столько всего, что если бы он стал ломать голову над каждым новым открытием, у него бы попросту поехала крыша. Все просто. Это был лишь инструмент, в котором он нуждался. Ничего более.

Подумать только, а ведь он действительно хотел похоронить прошлое. Но сегодня он понял, что Валькирия была слишком дика и коварна, чтобы принять его в качестве своего мужа. Она лишь доказала, что настоящей была та Мист, которую он видел в своих снах. Но теперь, когда у него была эта цепочка, сможет ли он заставить ее быть послушной женой, как в жизни — так и в постели?

Ранее, когда она испытывала оргазм, он следил за ее малейшей реакцией. Помнил, как она терлась лицом о его плоть, изнывая от желания. Но там, в дворике, будучи скованным одеждой, и едва не лишившись жизненно важного органа, он не смог полностью воспользоваться ее слабостью. Но вот в душе…?

— Иди ко мне, Невеста.

Хотя ее лицо исказила маска отвращения, она подчинилась. — Ты продолжаешь называть меня так, но попросту не имеешь такого права. Я не давала своего согласия, поэтому считаю, что термин, который больше всего сюда подходит это, — «раба».

Он прищурил глаза, а затем, лишь схватив за тонкую талию, привлек ее к себе, подставив их тела потокам воды. — Это лишь семантика. Результат тот же. Ты забываешь, что я родом из того времени, когда мужчинам не требовалось согласия, чтобы взять то, что они хотели.

— Ты тоже кое-что забываешь. Я, как и ты, жила в то время и была рада оставить его позади. Знаешь, я даже позабыла, каково это, ощущать, как благодаря мне, начинают биться мерзкие маленькие сердца кровопийц, подобных тебе, а потом лишать их вновь обретенной жизни. — Мист посмотрела на Роса глазами полными яда. — Но с каждой минутой это чувство возрождается с новой силой.

Когда она нагнулась, чтобы обмыть колени, Рос отошел в другой конец душевой и, прислонившись к мраморному выступу, стал наблюдать за ее движениями. — Если бы я не был вампиром и нас не объединяла печальная история прошлого, тебя бы возбудило мое тело?

Она выпрямилась, подставив лицо потоку. Его вопрос заставил ее сжать челюсти.

— Отвечай.

— Да, — выдавила она, сквозь стиснутые зубы.

— Хорошо. Подойди. Ближе. — Когда она наконец-то приблизилась к нему, он снова приказал, — На колени.

— Ты не заставишь меня, — прошипела она, все же подчиняясь.

— Я не собираюсь принуждать тебя к чему-либо. И не стану заставлять касаться меня, как и не буду брать тебя силой. — Сказал он. Но на лице Мист читалось явное недоверие. — Не важно, как жестоко ты со мной обошлась. Более того, чтобы сделать ситуацию для тебя еще невыносимее, я обещаю, что не коснусь и не поцелую тебя, пока ты не попросишь меня об этом. Ведь куда слаще будет наблюдать, как ты сама, не в силах сдержать своего желания, коснешься моего члена, умоляя трахнуть тебя.

— Никогда.

Рос сделал вид, что не услышал ее протеста. — Если вдруг ты, неважно, где и при каких обстоятельствах, все же передумаешь и решишь немного разнообразить свой опыт, например, оседлав меня — я верну тебе свободу.

— Ты с головой вообще в ладах? — выкрикнула она. Но даже сквозь ее браваду, Рос видел, как она нервничала.

Нежно обхватив ладонями ее лицо, он стал водить большими пальцами по влажной нижней губе. — Коснись себя.

Мист ахнула, и ее рука, против воли, взметнулась вверх, став плавно водить по ложбинке между грудями.

— Ниже, — приказал он, наблюдая, как ее пальцы спускаются к плоскому животу, хотя она еще пыталась противиться его воле. — Еще ниже.

Она резко дернулась, борясь из последних сил, но в итоге, проиграла. Ее пальцы коснулись промежности.

— Ласкай себя так, словно меня здесь нет.

— Не делай этого, — прошептала она, раздвигая шире колени и потирая изящным пальчиком свою плоть. От этого зрелища его член запульсировал, а головка увлажнилась. Ее тело начала сотрясать дрожь, глаза вмиг окрасились серебром. Какое-то время он просто с вожделением следил за ее ласками, не в силах оторвать глаз, а затем спросил, — Ты уже влажная?

— Да, — простонала она.

Он кожей ощутил легкое покалывание электричества, волнами исходящее от нее. Сама мысль о том наслаждении, которое она испытывала сейчас, доставляла ему несказанное удовольствие, и делала его собственную жажду невыносимой. — Внутрь. Введи палец внутрь, — выдавил он.

Ощутив медленное скольжение пальца, она запрокинула голову и закричала.

— Теперь два пальца. И на этот раз глубже. — Он с такой силой ухватился за край выступа мраморной скамьи, что тот треснул от его хватки. — Жестче.

Она подчинилась. На этот раз, наклонив голову вперед. Ее волосы каскадом накрыли его торс, и она застонала, ощущая его плоть под своими губами. Задыхаясь от переполняющего ее желания, она высунула язычок.

— Ах, еще глубже. Быстрее…

На этот раз она застонала, уже обхватив головку губами. Одной рукой продолжая ласкать свою плоть, скользя пальцами глубоко внутрь и наружу. Другой, тщательно исследуя его, неустанно водя своими влажными, умелыми губами по его члену, именно так, как он и надеялся, это будет…

Его Невеста стояла на коленях, лаская себя по его команде, жадно беря в рот его плоть. — Ты хочешь, чтобы я коснулся твоих грудей? — с трудом выговорил он.

Когда она закивала, выдавая свое нетерпение, он сказал сквозь стиснутые зубы, — Тебе придется попросить меня об этом.

Движения ее пальцев замедлились, и она выпустила член изо рта, но головы не подняла. Он не хотел, чтобы она останавливалась, знал, что зашел слишком далеко.

— Я умираю от желания, Мист. Жажду коснуться твоих прекрасных грудей. Я так долго мечтал об этом. — Признался он.

Она мешкала, ее тело слегка подрагивало. — Так ты коснешься их? — выдохнула она, возобновив ласки. Он сдавленно застонал, когда она поцеловала головку, вобрав ее в себя, и жадно прошлась по ней языком, как могла бы ласкать его рот. Она с такой неистовостью стала заглатывать его плоть, что он понял, она снова была близка к оргазму. Немного нагнувшись, он накрыл ее груди ладонями, закрыв глаза от удовольствия, и став неустанно мять и сжимать их, останавливаясь лишь за тем, чтобы ущипнуть соски, следом водя по ним большими пальцами.

Он чувствовал, что в нем все сильнее нарастало напряжение, готовясь вырваться наружу. Его тело было натянуто словно тетива, колени раздвинуты, а пятки с силой вдавлены в пол. Он ощущал, что близок к оргазму. И не знал, как мог так долго жить без этого неописуемого наслаждения.