Книга Фиолетовый - Ольга Тарасевич

— Но тогда надо бы придумать эти обстоятельства…

Позвонила Катя. Из кафе «Лагуна». Она была рассержена, она злилась на него, ведь он обещал ждать ее в кафе, а сам…

«— Ты где?! Миша, ты почему молчишь?

— Хотел перехватить тебя… Сиди и жди меня, хорошо? Понимаешь, я выехал тебе навстречу. Видимо, мы разминулись…

— Ты где?

— Я еду к тебе …»

Главным было — не допустить, чтобы она вернулась домой и увидела на полу труп совершенно другого человека…

— Об обстоятельствах, которые свидетельствовали бы о твоей гибели, я позабочусь сам…

Он схватил мокрое полотенце, испачканное в крови Ивана, которое тот давно уже сорвал с головы и бросил на пол, и сунул в пакет, спрятал в шкафу. Затем его осенило. Он взял свою опасную бритву, тщательно вымыл ее.

— Выдави немного крови сюда… Пусть думают, что тебя убили…

Иван, морщась от боли, сделал так, как он просил. Бритва тоже перекочевала в пакет…

— Скажи, зачем тебе все это? Может, ты забудешь то, о чем я тебе рассказал, мы спрячем труп в лесу, и все — обещаю тебе никогда не приходить к вам домой и не встречаться с Катей…

— Не смей! — закричал Миша, и голос его сорвался. — Не смей даже произносить ее имя! Ты изнасиловал мою жену и теперь предлагаешь мне спокойно жить дальше, как будто бы ничего не произошло?! И по-прежнему будешь волчьими глазами смотреть на нее, на Катю, которая относилась к тебе, как к брату…

Он еще не прочувствовал, что же произошло на самом деле. Он это знал, но не прочувствовал, и выкрикивал, как выплевывал, дежурные фразы… Понимал он одно: они были близки, и если учитывать, что Катя его не любит (он с горечью думал об этом, но не мог не замечать, что она живет с ним просто потому, что ей так комфортно жить и что ей хочется семьи), то где гарантия, что она не полюбит (если уже не любит) Ивана? Это сегодня она сопротивлялась, отбивалась от него, а завтра, быть может, они объединятся против него… И она бросит мужа и станет жить с молодым и красивым Иваном… А что, если она от него забеременеет?

Но и убить Ивана, чтобы никогда больше он не потревожил их покой, он тоже не мог. Он захлебывался переполнявшими его чувствами: жаждой мщения, ненавистью, унижением, ледяной злобой… Но разум подсказывал ему, что лучшее для них всех сейчас в данной очень сложной ситуации, когда здесь, под ногами лежит покойник, это исчезнуть Ивану, насовсем, но не до смерти…

— Поставь себя на мое место, — произнес он, чувствуя, что устал говорить. Голова гудела, затылок разламывался от боли…

— Да я все понимаю… Но как я могу гарантировать, что мы никогда в жизни не встретимся? Я уеду в Питер, я уже знаю… Постараюсь там начать новую жизнь.

— Заметь, она будет куда комфортнее той, что тебе уготована на зоне… — процедил сквозь зубы Михаил. — Что же ты наделал, гаденыш… Вон!!! И чтобы я тебя больше не видел!!!

— Ты все-таки подумай о Кате… Не взваливай ей на плечи такой гнет… Скажи ей, что это ты убил меня, что мы подрались…

— Это уже не твое дело… Не твоя забота, паскудник!

— Ее нужно любить и привязывать к себе любовью, а не преступлением…

Иван стоял уже в дверях. Бледный и как будто бы постаревший лет на десять… В джинсах, темном свитере и спортивной кепке Михаила.

— Возьми такси и попроси, чтобы тебя отвезли за город… Вон из этого города! Ты слышишь меня?

Иван буквально скатился с лестницы, его как будто бы мощный ураган толкал в спину…

И больше Михаил его не видел. Никогда.

Из соседней квартиры вышла соседка.

— Миша… Что это у вас тут случилось? Какие-то крики… Вы что, — старушка перешла на доверительный шепот, словно заранее была на стороне Михаила: — Вы что, бьете вашу жену?

— Нет… Просто мы с ней поругались… Знаете, всякое бывает в жизни… Извините, что мы здесь шумим… Катя!!! — И он сделал вид, что Катя дома, быстро нырнул в свою квартиру и заперся там.

Ему понадобилось несколько минут, чтобы обыскать труп: удивительное дело, но пачку денег, тех самых денег, из-за которых Юрий распрощался с жизнью, Михаил нашел у него под рубашкой, пакет был приклеен скотчем к животу… Получилось, что он до конца не был уверен в том, что ему удастся договориться с адвокатом… Или же ему просто негде было оставить эти деньги. В кармане же была и пленка от диктофона, которую Михаил положил к себе в карман, надеясь в дальнейшем сжечь…

Спрятав деньги в сейф, он завернул труп в ковер, закрыл дверь комнаты, чтобы в случае, если он откроет дверь, никто не смог увидеть его из передней. Затем спустился, сел в машину и помчался в кафе «Лагуна». Ему было страшно смотреть на Катю, до него только сейчас начал доходить смысл того, что произошло у них дома, пока его не было…

«— Извини, милая, у меня возникли некоторые проблемы… Я собирался было уже распрощаться с клиентом, как вдруг он сказал, что у него в кармане диктофон и что все то, о чем мы с ним говорили, а говорили мы с ним о предстоящем суде, понимаешь …»

8 Июль 2008 года, Анталья

Они сидели за столиком кафе, расположенного в старом городе, откуда открывался вид на маленькую бухту, заполненную красивыми яхтами, шхунами, лодками. Все побережье Антальи было застроено отелями, ресторанами — белыми, с красными черепичными крышами…

Нежно-голубое небо отражалось в неподвижной зеленоватой воде… Мальчишки, оставив на берегу одежду, без трусов, сверкая худенькими загорелыми телами, с визгом и хохотом плескались и ныряли между лодок… По дороге, выжженной добела горячим солнцем, проезжали беленькие, чистенькие микробусы, развозящие продукты по ресторанам и отелям, а также шикарные авто туристов… В тенечке расположилась горстка торговцев ожерельями из бирюзы, украшениями из серебра, сувенирами, изделиями из цветного стекла, расписанными голубой эмалью тарелками…

— … Ну вот, я тебе все и рассказал… — Иван потягивал ледяной апельсиновый сок и смотрел на резвящихся внизу, в море, детей. Ресторан располагался на возвышении, в маленькой рощице, в густой тени деревьев, куда можно было спрятаться от невыносимой жары…

— Ваня, ты себе представить не можешь, как же я рада, что ты живой… мне больше ничего и не надо… Я успокоилась…

Она снова плакала. И слезы капали в апельсиновый сок.

— Я предупреждал его, что так нельзя, что ты должна знать правду, что невозможно держать любимую женщину на этом убийственном крючке… И что он потеряет тебя, как только откроется правда…

— Но она не должна была открыться… Хотя… Мы же встретились. Как могли бы встретиться в Питере, к примеру, когда я ездила туда по путевке, на неделю два года тому назад… просто на улице — раз, и встретились… Но ты-то как жил все эти годы? Куда поехал в тот день?