Книга Белый рыцарь и павший ангел - Михаил Мухин

Он был одет в ярко-красный плащ со знаками рыцарей Круглого стола, а на его черных перчатках был вышит облитый кровью крест, знак умирающей Протестантской империи. Рыцарь, чья жизнь была проклята длиться вечность, наблюдая, как разрушается этот мир…

Леон: Вот теперь мне, наконец, стало понятно, почему Белиал хочет, чтобы я убежал, поджав хвост, первый рыцарь Круглого стола, Ланцелот.

Ланцелот: Я не думал, что они отправят именно тебя в бой против нас. Пытаются использовать против нас единственного паладина, которого мы уважаем?

Леон: Возможно. Только вот мне без разницы на данный момент. Вы нападаете на союзника Ватикана в то время, когда наши общие враги куда опаснее, чем кто-либо еще.

Ланцелот: Ты не был в послевоенной Британии и не знаешь, как сложно было пережить поствоенное время. Преследования, расстрелы, сжигания в огне инквизиции… Нас преследовали даже тогда, когда мы не были уже никому опасны. Я понимаю твое желание уничтожить Орден Креста и Розы, но в нашей памяти еще свежи те ужасы, которые творили с нами католики. Ты не отказываешься от своей мести. Так почему мы должны отказаться от своей?

Леон: Потому, что вы мстите не тем, кому должны. Та империя Ватикана, которую вы желаете уничтожить, давно пала.

Ланцелот: Может быть, оно и так, но вот не все те, кто был виновен… пали. Пока жив хотя бы один из тех, кто считал Святую войну правильной, эта война не прекратится.

Леон: Тогда мы все обречены, потому что проклятый орден будет неостановим. Без обеих империй мир не будет готов к их прибытию.

Ланцелот: Значит такова судьба этого мира. Защищайся!

Ланцелот перешел в атаку и уже через секунду был рядом со мной, направив в меня свой меч. Благодаря движению молний я успешно заблокировал его, но он продавил меня вплоть до стены близлежащего здания и буквально вбил меня в стену. За один миг между нами пролетела карта и взорвалась, отлетев на расстояние метра и откинув Ланцелота в сторону…

Леон: Вовремя, еще немного и меня бы протолкнули внутрь через стену.

Валкенкхайн: Я думал, вы скажете, что у вас все под контролем.

Леон: Надо же как-то ободрить союзника… А если честно, у меня все было под контролем.

Валкенкхайн: Конечно. Так, что нам с ним делать?

Леон: Атаковать, пока он не сдастся?

Валкенкхайн: А теперь что-нибудь реальное.

Леон: Ну, я не знаю. Пытаться выжить до подхода подкреплений?

Валкенкхайн: Согласен. Он нападает!

Ланцелот уже встал и атаковал меня. В ответ на его быстрый выпад я направил в его сторону часть моей ауры и подорвал ее, заставив моего врага влететь в соседнее здание. Я думал, что дал себе время на передышку перед следующей атакой, и именно на этой мысли в меня полетел кусок стены, который пришлось разрубить, только чтобы увидеть, что за ним летел еще такой же. После очередного раздробления стены я увидел, как Ланцелот уверенно летел за второй стеной. Я с трудом успел его заметить, и даже не смотря на это, он успел приковать меня к стене…

Ланцелот: Несмотря на то, что ты один из самых сильных рыцарей Ватикана… Тебе еще слишком далеко до тех, кто пережил кровавую бойню двадцатилетней давности.

Леон: Уверен?

Ланцелот удивленно посмотрел на меня, и я указал ему посмотреть наверх. Чуть выше того места, к которому он меня приколол мечом, висели магические печати Валкенкхайна. Когда он щелкнул пальцами, все эти печати создали направленные магические взрывы, посылающие огненные потоки в Ланцелота. Он вырвал клинок из моего тела и дал мне шанс регенерировать рану…

Леон: Вот и попался.

Ланцелот стряхнул с себя остатки магического огня и проницательно посмотрел на нас с Валкенкхайном. Он пытался придумать стратегию против нас, но было уже поздно. Отряды паладинов уже прибывали к нам. Он понимал, что бой с двумя нами был бы довольно сложный и затянутый, что уж говорить о попытке сражаться с нами и еще пол сотней паладинов и рыцарей Ватикана. Он отступил, растворившись в воздухе, а нас задержали за беспорядки. Вот уж никогда бы не подумал, что у рыцарей седьмого дивизиона хватит наглости арестовать меня.

Позже в штабе обороны города…

Офицер: Прошу прощения, командир Нертион, солдаты просто выполняли приказы и…

Ферол: Леон! Извини за этот инцидент, мне надо будет рассказать своим подчиненным о субординации. Но все же, с кем ты там сошелся?

Леон: Какие силы обороны в городе, Ферол?

Ферол: Считая третий, пятый и седьмой дивизионы, около пяти тысяч рыцарей и семи сотен паладинов.

Леон: Свяжись с управлением четвертого дивизиона. Пусть отправят сюда как минимум четыре тысячи клинков. Я за два дня пребывания в стране уже наткнулся на двоих рыцарей Круглого стола.

Ферол: ДВОИХ? Они же на самые важные свои операции максимум одного отправляют.

Леон: А у нас тут целых два! Я возвращаюсь в замок, а ты побыстрее сообщи ситуацию верховному командованию.

Ферол: Понял, передай привет от меня родным, а то я в штабе уже пятый день без передышки. Пытаюсь уладить весь этот хаос.

Леон: Понял.

Ферол был средним из выживших детей семьи Дракула и не смотря на это, он достиг многого в иерархии Военных Сил Ватикана, достигнув звания седьмого рыцаря пятого дивизиона. На данный момент, он был паладином с самым высоким рангом в городе, что автоматически делало его главным командиром обороны против протестантов. Конечно, он не мог тягаться в тактическом бою с Ланцелотом, который был главнокомандующим всех протестантских сил чуть менее, чем всю Святую войну, но у Ферола под рукой было немало ветеранов тех времен, которые помогали облегчить ситуацию на поле боя.

Немного ранее, в другой части города…

Флора ходила по знакомым улицам своего города вспоминая, как много хорошего она узнала, когда ее семья изменилась и ее перестали бояться. Ей с трудом верилось, что на первый взгляд, мирный и тихий город, как этот, находился под осадой и переживал ужасное время. Горечь осознания этого факта быстро сменилась на вкусный запах пряностей, который Флора уловила своим ультра чутьем. Этот запах связывался с, возможно, самыми приятными воспоминаниями в ее жизни.

Она медленно, поддавшись искушению, пошла на запах карамельных и медовых пряников и горячего сладкого чая. Вскоре она оказалась перед дверями местного кондитерского кафетерия. Это место принадлежало семье одного ее знакомого…

Дима: Флора? Это ты?

Флора обернулась на голос и увидела Диму, того самого знакомого, о котором вспомнила, увидев кафетерий…

Дима: Флора! Сколько лет? Сколько зим? Ты наконец решила нас навестить! Давай заходи.

Флора: Я…

Дима: Давай, давай, я тебя чем-нибудь угощу.

Дима уговорил Флору зайти и сразу сделал ей чаю с пирожными…