Книга Лед и роза - Дана Хадсон

Через пару часов Риккардо распорядился ехать в отель, пояснив Дженни, что они приедут как раз к ужину.

– Мы с тобой не ели с самого утра. Думаю, ты пропустила не только ланч, но и обед.

Дженни в самом деле проголодалась, но в ответ только небрежно махнула рукой.

– Мне частенько приходится пропускать не только ланч с обедом, но и ужин.

– Что, садишься на диету? – Риккардо поморщился. Он терпеть не мог подобные глупости.

– Нет, не вижу в диетах смысла. Просто не успеваю. Хочется так много успеть, а времени не хватает.

– А зачем ты тогда учишься музыке? Это же вовсе не обязательно. – Риккардо вдруг осознал, что ему категорически не нравится такой образ жизни. – Так ведь и заболеть недолго. Может быть, стоит бросить музыку?

Дженни с укором посмотрела на него. Прямо как Клайв! Тот тоже никак не мог взять в толк, что привлекает ее в музыке.

– Понимаешь, сыграть какую-нибудь сложную вещь самой очень приятно. Конечно, чтобы играть хорошо, нужно много репетировать, но это тоже приятно.

Тратить время впустую Риккардо считал нерациональным.

– Если ты так любишь музыку, может, тебе стоит ей заняться профессионально?

Дженни слабо улыбнулась такой вере в ее способности.

– Нет, для этого у меня не хватает таланта. А преподавать музыку я не хочу. Мне это кажется ужасно скучным. Уж лучше быть экономистом. Я, в принципе, неплохо управляюсь с цифрами.

– А кем ты думаешь стать после окончания школы? Когда ты заканчиваешь?

– Заканчиваю на следующий год. А где работать буду, еще не знаю. Куда возьмут. Выпускников без опыта работы на приличные должности берут неохотно. Возможно, несколько лет придется работать за гроши, только чтобы получить достаточный опыт.

Риккардо прикинул. На следующий год он вполне может принять ее в свой лондонский офис помощником бухгалтера. Или еще в какой-нибудь отдел, где нужен человек, «хорошо управляющийся с цифрами».

Подъехали к ресторану. На сей раз он был украшен яркими желтыми фонариками, и вокруг эстрады стояли высокие колонки.

Риккардо поморщился. Он хотел поесть спокойно.

– Что тут будет? Опять какой-то концерт? Да еще и профессиональный?

Официант, которому он задал этот вопрос, восторженно взмахнул руками.

– Вам очень повезло, синьор! Сегодня у нас выступает Энжела. Восхитительный голос!

Он гордо улыбнулся, будто восхитительный голос Энжелы был его личной заслугой, и ушел выполнять заказ.

– Похоже, мы попали с тобой на концерт местной знаменитости. Интересно, повезло или нет? Ты что-то знаешь об этой Энжеле? – Риккардо был настроен скептически.

– Ничего. Но, судя по тому, что вокруг собирается множество народу, она и в самом деле интересная певица.

Официант все с тем же восторженным видом принес заказ. Они поели, и, чтобы лучше видеть, перешли под навес поближе к эстраде.

Солнце, как обычно в тропиках, быстро закатилось, зажглись фонарики, осветив все вокруг сказочным золотисто-лимонным светом. На эстраду вышел мужчина в национальной одежде и сказал лишь одно слово:

– Энжела!

Толпа тут же засвистела и захлопала, создав гул, более уместный на футбольном матче после забитого мяча. На эстраду поднялась немолодая рыхлая женщина в развевающемся пестром одеянии. Она повелительно воздела руки, и наступила полная тишина. Слышно было, как в траве надрываются цикады. За помостом зазвучал невидимый зрителям небольшой слаженный оркестрик, и женщина запела низким мягким голосом.

Голос и в самом деле был необычным. Он вибрировал где-то на самом краю человеческого восприятия, то поднимаясь, то опускаясь. Риккардо взглянул на Дженни. Та сидела, заворожено слушая певицу, изредка хлопая вместе со всеми после окончания очередной песни.

Риккардо нравились песни Энжелы, но еще больше нравилось изменчивое лицо Дженни. Казалось, она хорошо понимает смысл всех песен. Ее лицо то хмурилось, то освещалось радостной улыбкой. Хотя мелодия и голос хорошо передавали чувства, выражаемые песнями.

Концерт длился почти три часа. Но вот певица снова повелительно воздела руки и удалилась, провожаемая громкими аплодисментами и отчаянным свистом.

Риккардо нашел глазами официанта и кивнул ему, подзывая. Тот быстро подбежал, лавируя между расходившимися зрителями.

– Пару бокалов холодного пунша. А почему Энжела не выступает в других местах? У нее была бы большая популярность.

– Энжела ездила в Европу лет двадцать назад. Но она не смогла там выступать. Холодно, сеньор, очень холодно. Она говорит, что могла согреться только в горячей ванне. Больше она никуда не ездит. Она говорит, что здесь есть все, что ей нужно.

Он убежал, а Дженни задумчиво протянула:

– И куда она ездила? Может быть, в Скандинавию? Там зимой и вправду очень холодно.

Официант принес пунш, они выпили по бокалу и отправились домой. Черный мальчишка в мятых белых штанах, везший их и в прошлый раз, признался, что очень жалеет, что белые отдыхающие редко приезжают на остров.

– Если бы часто, то жить было бы гораздо лучше. Я коплю на новый компьютер, старый слишком старый, надо новый. – Риккардо с трудом переводил на английский сильно искаженный испанский. – Мне осталось немного, сто долларов.

Засмеявшись, Риккардо дал ему сотню, вызвав восторженный вопль. Парень укатил, и Дженни прагматично заметила:

– Вряд ли мы увидим его завтра. Он наверняка отправится покупать новый компьютер, а потом, естественно, засядет его опробовать.

Риккардо посмеялся.

– Да, я поспешил. Лучше бы я дал ему деньги завтра перед отъездом.

– Ну, наверняка здесь немало мальчишек, которым нужен новый компьютер. Так что завтра у нас будет новый сопровождающий.

Они прошли в бунгало. Риккардо осторожно спросил у Дженни:

– Пойдем купаться или ты слишком устала?

– Нет, я не устала. Концерт был замечательный. А я после хорошей музыки чувствую себя прекрасно. Как это говорится? Крылья вырастают?

Риккардо посмеялся.

– Надеюсь, ты от меня не улетишь. Но давай пойдем к берегу.

Они переоделись. К разочарованию Дженни, Риккардо руки ей не подал и даже не смотрел в ее сторону. Ее это немного обижало, хотя обижаться было глупо. Не мог же он знать о ее смешных девичьих фантазиях!

Вода под ногами на первый взгляд была темной и страшноватой. Но оказалась ласковой и нежной. Дженни с удовольствием плавала, стараясь, впрочем, не отдаляться от берега, боясь заблудиться. Внезапно фонарь у бунгало мигнул раз, другой, и потух. Их накрыла кромешная тьма. Даже на небе не было ни единой звезды. Дженни остановилась, запаниковав. Куда плыть? Туда или сюда?