Книга Ненавижу женщин - Анна Сызранова

Неизвестно как в расписание лекций, состоящее сплошь из тем: «Новые бланки отчетности по ЕСН за 3 квартал 2005 года» и «Особенности возмещения НДС по товару, предназначенному на экспорт», вклинилась тема «Психология современного человека» или что-то в этом роде.

Я опоздала, как обычно. Между партами бродила женщина, внешне похожая на Марию Арбатову, только стройнее. И говорила вещи, которые главным бухгалтерам слышать нельзя. Аудитория, состоящая из полных женщин с химической завивкой на голове, недоуменно ерзала. Психолог Екатерина Андреевна рассказывала о том, как часто человек думает, что хочет одного, но на самом деле его убеждения диктуют ему противоположный стиль действий. И человек имеет обратный своим желаниям и потребностям результат. О том, как часто иллюзии стоят на нашем пути.

Я сидела, грызла ручку и думала о своей жизни. Впервые за много лет. Я не достигла успеха на должности главного бухгалтера. Не стала к тридцати годам экономистом банка. Это не успех – десять лет упорно заниматься одним и тем же (в смысле, работать в различных компаниях), активно обучаться выбранной профессии, но иметь в качестве заработной платы прожиточный минимум. Это же полный провал по всем пунктам – работа у меня нелюбимая, так еще она не может обеспечить достойное качество жизни. Хоть бы что-нибудь одно, что ли. Скажете, так живут девяносто процентов людей во всем мире?

Екатерина Андреевна все ходит между рядами и повторяет – человек зачастую сам не знает своих комплексов, тех, что невидимыми глыбами, сформированными в детстве, стоят на его пути и мешают жить. Значит, я уверена в том, что единственное в жизни, чего я достойна – это жить в маленькой квартире и заниматься нелюбимым делом.

Психолог начала рассказывать о человеческих потребностях. Пирамидку рисовать на доске. Самая главная – воздух, разумеется. Потом вода, пища. Дальше пошло интереснее. Следующие, оказывается, признание, уважение и так далее. Тут я задумалась во второй раз. За последние полгода я на своей работе не то, что наград, простого «спасибо» не слышала. Например: «Благодарю, Ольга Андреевна, что вместо пятидесяти тысяч налогов я плачу всего три. Вот вам премия двадцать». Виноват ли приход Иры Харченко, или я выбрала не ту профессию? Собираясь тесным кружком бухгалтеров, делаем вывод – мы бойцы невидимого фронта, и лавров в этой должности не дождешься. Немного легче, что я такая не одна. С моей компанией подруг мы еженедельно ходим в баню. Там мы и получаем комплименты и похвалы – друг от друга. Обсуждая очередную перерегистрацию. Хвастаясь, как поставили на место налогового инспектора. Здесь я встречаю понимание того, какая тяжелая и неблагодарная у нас работа. Все считают бухгалтеров нахлебниками. Мы же не менеджеры по продажам, которые несут деньги в фирму. Мы сидим, стулья просиживаем да бумажки перекладываем. Но в моей конторе и менеджеров не особо баловали. Значит, я выбрала не ту фирму? Не ту жизнь? Что я сделала не так?

Психолог продолжала издеваться. Аудитория, еще не оправившаяся от обесценивания собственной должности, послушно что-то записывала в тетрадках. Вокруг было много знакомых, все те, с кем сталкиваешься в очередях в налоговой инспекции, каждый месяц, квартал и год.

Речь зашла о чем-то вовсе непонятном:

– Представьте, – сказала Екатерина Андреевна, – что вам осталось жить всего один год. Что вы будете делать? Чем займетесь?

Точно не балансами – пришло мне в голову. Следующая мысль сразила меня наповал – а я ведь точно не знаю, сколько мне осталось жить. Может, и меньше, всякое бывает. На что я трачу свою жизнь?

– С кем проведете это время? С кем разорвете отношения? А если жить вам осталось на год, а месяц?

Она мерно ходила между партами. Её шаги были как удары маятника. Как секунды того времени, что у нас оставалось…

– А если жить вам осталось всего один день? Пойдете ли вы туда, куда ходите каждый день? Будете ли делать то, что всегда? Как вы проведете оставшиеся часы вашей жизни?

Мне стало совсем плохо. Потому что я отчетливо представила себе этот последний день своей жизни. Что захочу провести его с мужем и с Петькой. Гулять с ними по зоопарку, смеяться, обнимать и целовать. Чтобы они меня запомнили.

На работу не пойду точно. Я поняла, к чему психолог клонит. Каждый день своей жизни надо жить, как последний. А как живу я? Зачем я вообще езжу на работу? Если это не настолько важно для меня. Если я могу этого не делать. Зачем я каждый день хожу в этот коллектив, смотрю на эти лица? Раньше, помимо основной деятельности, у меня там были враги, друзья. Теперь нет ни тех, ни других. Что я там делаю?

А Екатерина Андреевна уже заставляла нас делать упражнения.

– Что такое вы? Вы – не ваше тело. Не мысли, не работа, не дети. Вы – что? Возьмите пять листов бумаги, и напишите на каждом самые важные для вас в жизни вещи. Распределите их по значимости.

Я подумала, что кусочков маловато, и написала:

№ 1 Муж и Петька

№ 2 Секс

№ 3 Радость движения – то, что это очень важно, я поняла, когда сломала ногу и месяц ходила на костылях с тяжелым гипсом.

№ 4 Друзья и общение с ними

№ 5. Работа

– А теперь представьте, что вы лишаетесь одной важной для вас вещи в жизни. Возьмите этот кусок бумаги и порвите его.

Бухгалтера зашуршали бумажками. Я убрала «Работу».

– А теперь еще одна вещь потеряна вами безвозвратно.

Мне стало грустно. Следующими были друзья. Я представила себя вдалеке от всех подруг, от шумных дней рождения, вечеринок, свадеб и походов в клубы. Смяла «Друзья».

– А теперь еще…

Выбор был невелик. Пришлось расстаться с «Радостью движения». Я представила себя в инвалидной коляске, и настроение у меня совсем испортилось. Местами послышались всхлипывания. Совершенно неподготовленная аудитория разваливалась, как корабль, затертый льдами. Плакали, вероятно, те, кто не сэкономил листки, как я, записав мужа и сына на одну бумажку, а расписал на каждой всех членов одной семьи, и теперь медленно и мучительно расставался с каждым по очереди. Екатерина Андреевна была неумолима:

– А теперь еще одну важную вещь у вас отняли.

Я рассталась с сексом. Поскольку уже была безработным инвалидом в коляске и без друзей, это расставание далось мне легко. С ужасом ожидала следующих слов. Но нас пожалели.

– Я не буду отнимать у вас последнюю важную вещь. Многие плачут, когда рвут бумажки с именами любимых, детей или своими собственными.

Странно. Себя написать мне не пришло в голову.

– Пусть у вас останется то, что вы пометили цифрой № 1. Но знайте – то, что вы написали – это не ваша личность. Это только важные для вас вещи. То, что у вас останется после потери их всех – это и есть вы. Подумайте об этом. Что вы делаете для себя? Кто вы? Что вы? Где вы?

С занятий я шла с гудящей головой. Вопросы поселились в мозгу, как черви. А позволять им ползать там не следовало, иначе они разрушат мою жизнь. Самый главный вопрос прогнать не удавалось – зачем я работаю в «Телеком-Продвижение» уже пять лет? Маленькая бедная контора с придирчивым директором. Ни карьеры, ни богатства я здесь не получу. Что меня держит именно в этой фирме? Ответ пришел сам. Есть только одна вещь, вернее, человек, из-за которого мне приятно ходить на работу. Артур Игорев. Князь. Всегда улыбнется тебе навстречу. Пойдет с тобой покурить (твои же сигареты, но это детали). Посмеется твоему анекдоту, скажет комплимент, угостит беляшом, подаст пальто, прикурит, откроет двери такси, донесет тяжелые сумки, расскажет смешной случай,… на кого это похоже?