Книга Щенок Питер и несгрызаемая кость - Юлия Евграфова

Все расхохотались – и Беленькая, и Рыженькая, и даже Сигизмунд.

– Это и есть наш дрессировщик! Это он показал нам все трюки. Он может любую собаку выучить чему хочешь…

– Другие номера смотреть будете? – перебила Рыженькая. – Сейчас начнётся моё любимое. Сначала слон Фима, а потом… потом…

Рыженькая начала подтявкивать от восторга.

– А потом прощальное выступление Лёвушки. Самое последнее. Мы его на пенсию провожаем, – объяснил Мальчик. – Посмотрите, больше нигде такого не увидите.

И друзья остались смотреть другие цирковые номера.

«Хоть сто лет проживу, а сегодняшнего дня не забуду», – восторгался Филька.

«Как же такую громадину прокормить?» – изумлялась Ласка, наблюдая за слоном.

«Эх, Алинку бы сюда! Ей бы очень понравилось!» – жалел Питер.

Когда слон вышел на арену, Ласка в первую секунду испугалась и поджала все четыре лапы – она никогда не видела такого гигантского животного, больше коровы. Одна нога слона была толще, чем колода, на которой хозяин колол дрова на ферме. А слоновье ухо такое огромное, что в погожий день под ним запросто можно прятаться от солнца.

И, правду говорил Питер, нос у слона оказался длинным, как хвост. Этим хвостом, то есть носом, то есть хоботом слон переносил с места на место тяжёлые брёвна, да ещё и жонглировал ими в воздухе. Потом забрался всеми четырьмя ногами на большущий мяч и там стоял, не шелохнувшись. Будто это и не мяч вовсе, а просто удобная кочка.

Когда слон ушёл с манежа, свет приглушили и заиграла такая торжественная музыка, будто приехал самый королевский король. Человек в красном костюме с золотыми пуговицами выкатил на середину манежа обитую бархатом тумбочку. Должно быть, трон. А потом прикатил другие тумбы. Публика перестала смеяться и хлопать, все замерли в ожидании чего-то необыкновенного. Тут-то и появился ОН.

Лев Лёвушка вышел из-за кулис в свете прожекторов, и Фильку с Лаской чуть не сдуло на улицу в панике. Даже Питер, видевший льва в зоопарке, икнул и поджал хвост. Лев хоть и был размером меньше слона, но выглядел куда более грозно. Он бесшумно ступал сильными лапами, бил себя по бокам хвостом с кисточкой и подозрительно смотрел на зрителей. Словно выбирал, кого бы сегодня съесть на обед. Зрители притихли, никому не хотелось, чтобы его заметили и на обед выбрали. Лев вышел на середину манежа, сел, потом раскрыл пасть и зарычал так грозно, что у зрителей вырвался дружный возглас: «Ах!» – а одна девочка в первом ряду громко сказала:

– Папочка, пойдём домой.

– Можно я тоже пойду? – дрожащим голосом спросила Ласка у стоявшего рядом Мальчика.

Мальчик лизнул её в макушку и шёпотом успокоил:

– Не бойся! Лёвушка специально рычит, чтобы люди помнили, что он – царь зверей. А на самом деле Лёвушка – добряк, каких в цирке мало.

Наконец лев перестал рычать и даже широко всем улыбнулся, раскланялся. А перед девочкой, которая больше всех испугалась, положил голову на бортик и стал таким послушным, что детям захотелось его погладить по мягкой гриве.

Пришёл дрессировщик в чёрной накидке, с чёрными усами и гладко зализанными волосами. Начал давать льву команды. Он щёлкал хлыстом, а Лёвушка грациозно прыгал с тумбы на тумбу, словно он – не лев, а балерина. Затем принесли обручи, но не те, через которые прыгала Рыженькая, а специальные, львиные. Их выставили в ряд, свет выключили, барабанщики в оркестре забили в самые большие барабаны. Усатый дрессировщик чиркнул спичкой и поджёг обручи. Они ярко запылали, а лев забил по арене хвостом и зарычал.

– Сейчас как прыгнет! – громко воскликнул один маленький мальчик.

– Ни за что не прыгнет, – тихо сказал Филя. – Пусть он сто раз царь зверей! Где это видано, чтобы по своей воле в огонь сигали? Так можно и бока подпалить.

Дрессировщик строго сказал: «Ап!» – Лёвушка напрягся и сердито покосился на усача. Можно было подумать, что лев сейчас его укусит. Но вместо этого лев присел, затем оторвался от манежа и пролетел сквозь все горящие обручи. Приземлился по другую сторону пламени и опять всем широко улыбнулся. Восторженные зрители так аплодировали, что чуть все ладошки не отбили. Но и это было не всё!

Когда обручи погасили, дрессировщик попросил Лёвушку сесть на бархатную тумбочку, а сам подошёл и что-то тихо скомандовал. Лев широко-широко раскрыл пасть, а дрессировщик положил туда собственную голову. Лев пасть прикрыл…

Филька не сомневался, что вот тут-то лев в отместку голову и откусит. Нечего над животным издеваться и заставлять в огонь прыгать! В зрительном зале повисла такая тишина, что было слышно, как над ареной жужжит муха.

Но не зря говорили, что Лёвушка добрый. Какое-то время подержал голову дрессировщика во рту, а потом осторожно раскрыл пасть и голову выплюнул. Может, просто дрессировщик не понравился ему на вкус?

Ярко вспыхнул свет, музыка заиграла громко, как на свадьбе. Все зааплодировали и затопали ногами. Дрессировщик с обслюнявленной головой кланялся во все стороны. А потом вспомнил, что не он здесь главный, и громко сказал:

– Сегодня мы провожаем нашего Лёву на заслуженный отдых. Давайте все вместе ему поаплодируем и преподнесём подарок.

Все ещё громче захлопали и затопали, а Лёвушке вынесли и надели на шею венок из цветов и листьев.

– Могли бы по такому случаю сделать венок из сосисок, – неодобрительно заметил Филя.

– Это венок из лавра, дерева победителей, – объяснил Мальчик.

Питер принюхался и узнал знакомый запах: от венка пахло, как от маленьких листочков, которые хозяйка кидала в суп. Должно быть, она делала это для хозяина, чтобы тот не забывал, что он победитель. Вспомнив про хозяев, Питер тяжело вздохнул.

Глава 16,

в которой можно оказаться в клетке со львом

После представления его участники легли отдохнуть, потому что вечером им предстояло все номера повторить. Филька, Ласка и Питер сидели во дворе под вагончиком и делились впечатлениями.

– Для тебя, Питер, я вижу в цирке большое будущее, – важно признал Филька. – Нужно только, чтобы рыжий дрессировщик в ботинках увидел твои фокусы. А если ему не понравится, я могу его ботинки сгрызть.

Вдруг Фильку тихо позвали по имени. Из-за крайнего вагончика осторожно высунулись Сиплый с Куцым.

– Пришли узнать, как вы здесь. Не обижают?