Книга Американские дети играют с удовольствием, французские – по правилам, а русские – до победы. Лучшее из систем воспитания разных стран - Ольга Маховская

«Счастье, конечно, не купишь. Но можно купить яхту, которая домчит тебя до него», – говорит Джонни Депп, настоящий сангвиник по темпераменту.

Американцы – лидеры в шоу-бизнесе. Они торгуют американской мечтой, а покупает эту мечту весь мир.

Американская мечта о счастье стала и нашей манией. Суть ее можно сформулировать примерно так: «Представитель любого сословия может стать богатым и успешным! Любой может стать счастливым!»

Главным методом достижения американской мечты в самой Америке со времен Великой депрессии считали труд и упорство. Но затем представление о методах несколько мутировало и было заменено на талант и везение. Талант тоже подразумевает не столько природные способности, сколько сообразительность и ловкость.

По части скорости ориентации и ловкости сангвинику нет равных. Выполнение рутинной работы он с удовольствием делегирует другим, под великолепные обещания. Главное, чтобы те не успели сообразить, как именно будет распределяться выгода. Обещания сангвиников очаровывают нас посулами счастья и любви. Наблюдательность позволяет сангвинику заметить, что любовь, счастье, теплота притягивают всех как магнит. А чтобы снискать внимание окружающих, нужно объявить себя ангелом любви и проводником счастья. Но никакого цинизма!

Настоящий герой американского мифа о счастье станет лидером нации или семьи, а не просто халифом на час, и будет заботиться о всеобщей выгоде. Он прокормит и защитит не только себя и семью, но и других. Утешит, развеселит, подбодрит, как герои «Крепкого орешка» или «Один дома». Ловкость, обман, агрессия, неряшливость оправдываются, если они для всеобщего блага, если в результате все участники события счастливо улыбаются.

Меж тем сангвиник может быть эгоцентриком. Он готов заботиться о других при условии их ответной благодарности.

– В США неблагодарность считается одним из тягчайших грехов, наряду с ложью и нарушением общепринятых правил, – объяснила мне выпускница Гарварда Керри Сьюзарленд. – Благодарность – это память сердца. Нельзя забывать человека, который открыл тебе свое сердце. Он ничего не потребует взамен, но будет ждать ответного жеста, добрых слов, рекомендаций. Репутация – это количество благодарностей, на которые мы можем рассчитывать. Она – краеугольный камень американской мечты о счастье.

Благодарность не означает, что люди станут неразлучными друзьями и начнут ходить друг к другу в гости. Для американцев, как мы уже знаем, важна дистанция. С точки зрения русского или француза, американская приветливость носит отстраненный, формальный характер.

Когда тебе улыбаются в Америке, это означает, что тебя заметили. Если тебе улыбаются во Франции, это означает, что тебя вовлекают в интригу, исход которой неизвестен пока никому. А если тебе, глядя в глаза, улыбаются в России, это означает, что тебе доверяют и готовы идти на самый близкий контакт.

У нас улыбаются редко.

Парадокс: приветливость американца компенсируется большой дистанцией между людьми. К этому приучают и детей. Счастье – это синоним бесконечной свободы выбора и права на личное принятие решений. Большая дистанция между людьми гарантирует сохранность частных владений, в том числе детских территорий.

Когда взрослые приходят в гости в семью, они не задают детям вопросы вроде: «А что это у тебя прыщи на лице?» или: «Ну что, ты уже целуешься с девочками?». Публичная оценка (критика!) внешности или поступков – слишком агрессивный способ нарушения границ «Я» ребенка.

Взрослые не заходят в детскую без стука. Поэтому на дверях американских детских нет замков. Договор – сильнее щеколды. Никто не будет рыться в вещах ребенка…

Чувство личной свободы зависит от количества решений, которые ребенок может принимать самостоятельно.

– Вы не боитесь распустить детей? Не слишком ли много свободы? – спросила я Шона, отца троих детей.

– Маленькие граждане живут в свободной стране. При одном условии: тот, кто принимает решения, тот и отвечает за них! Ответственность – серьезный кредит. В следующий раз могут не дать.

Индивидуализм препятствует глубоким привязанностям между людьми. «Сангвиническая модель» исключает отношения созависимости. Он может посочувствовать и помочь, локально, но горе мыкать с вами до конца дней сангвиник не согласится. Бесконечным может быть только счастье, а большое несчастье – это уже «инвалидность», признак неверной ориентации человека в мире.

– Способов стать счастливым – миллион. А стать несчастным только один – отказаться от самой возможности наслаждаться любовью и счастьем, – сказала мне журналистка Кирстен Бронс.

Несколько лет она провела в России. В девяностые ее носили на руках. Она сама восхищалась русскими мужчинами, их эмоциональностью, но с горечью заключала:

– Не верят они в счастье как процесс. Как только счастье накрывает, с ними паника, как будто пришел последний час. Что такого вы говорите своим сыновьям, что они шарахаются от счастливой возможности как черт от ладана?

Кирстен, которая собиралась найти на другом конце земли свое счастье, свить гнездо, родить самых счастливых на свете русско-американских детей, через десять лет работы и жизни в Москве так и уехала домой одна, с разбитым сердцем. Россия осталась в ее памяти страной, где нельзя быть счастливым в принципе, даже если ты хорошенькая, успешная американка…

Однажды она мне показала записную книжку, список контактов в России. Там было тысяч десять записей, не меньше. Я заглянула для сравнения в свою телефонную книгу: 37 контактов в США, большинство из которых я забыла бы, как только вернулась домой. У нас помнят только тех, с кем съели пуд соли.

У меня осталось впечатление, что сангвиник – широко ориентированная матрица с множеством опций. Как телефонная станция с неограниченными возможностями для краткосрочного соединения с любыми корреспондентами в любом конце мира. Не случайно networking – создание сети контактов и агентов для продвижения Я-бренда – обязательный прием по достижению личного успеха и счастья. Загляните в любое руководство по менеджменту, рекламе или PR.

Американскому ребенку предстоит стать счастливым в условиях открытой соревновательности. Конкурс сочинений, конкурс рисунков, конкурс по баскетболу. Но не раз в месяц или четверть. Каждый день! Каждый день ребенку предоставляется возможность дерзнуть и обойти кого-то на повороте.

Когда мой сын пошел в американскую публичную школу и стал обходить по успеваемости своих сверстников из эмигрантской среды, его самооценка росла как на дрожжах. Это происходит с любым русским ребенком, который дома скучает или сидит на уроках тише воды ниже травы от контрольной к контрольной, пока не вызовут… Мы редко хвалим детей. Еще реже мы хвалим то, что они сделали. И совсем не замечаем того, о чем они мечтают.