Книга Ангелополис - Даниэль Труссони

– Давайте кончать с делом, – сурово предложила Анджела. На левой стороне ее лица появилась царапина. Подвинув кресло к связанному ангелу, она положила блокнот на колени и постучала ручкой по листу бумаги. Под ровный ритм металлического скрипа пружины исследовательница проговорила: – Допрос самца нефилима, тысяча девятьсот восемьдесят четвертый год, Монпарнас, Париж.

Анджела посмотрела на Луку, словно проверяя, продолжает ли он снимать, a затем снова повернулась к ангелу.

– Существо было поймано на улице Риволи примерно в полвторого ночи; ему была произведена инъекция кетамина по дороге к нашему помещению на Монпарнасе. Предварительное наблюдение указывает на то, что созданию от двух до трех сотен лет и оно обладает всеми характеристиками нефилима. Первоначальные попытки разговорить ангела окончились безрезультатно. Он не идет на контакт.

Анджела посмотрела на монстра, и Лука направил на пленника камеру. Тот глядел сузившимися глазами. Лицо твари раскраснелось от гнева, a дыхание – благодаря стягивавшим грудь веревкам или ярости – сделалось надсадным и отрывистым. Под кожей змеились вены, грозя лопнуть от перенапряжения.

Скользнув по нему холодным, лишенным всякого интереса взглядом, Анджела проговорила:

– Значит, начинаем. Ты готов?

Ноздри существа гневно расширились, показывая боевой настрой, подобающий рангу и происхождению нефилима. Верлену была знакома эта ярость падшего ангела. И хотя мужчина много лет не перечитывал Мильтона, он не мог не вспомнить о Люцифере – ярчайшей звезде небесной, ниспавшей в недра земные, погубленной красотой и гордыней.

– Говори, тварь, – произнес Владимир, становясь позади пленника и затягивая путы.

Закрыв глаза, создание легким, певучим, характерным для ангелов голосом произнесло:

– Если б слова могли охранять, то голос мой выступил бы на мою защиту.

– Загадки никуда нас не приведут, – сказал Владимир.

– Тогда и я помолчу какое-то время, – ответила тварь.

Глянув на ангела, Владимир коротким движением ударил его по лицу. Струйка голубой крови выступила на губах, потекла по подбородку, спустилась на грудь. Ангел улыбнулся. Злая, дьявольская улыбка, полная высокомерия.

– Вы и в самом деле считаете боль эффективным средством? Я прошел через такие муки, какие вы даже вообразить не сможете.

Женщина встала, положила блокнот и ручку на кресло, скрестила руки на груди и обратилась к Луке:

– Думаю, он станет более сговорчивым, если я сама буду говорить с ним.

Изображение резко вздрогнуло, и в кадре появился Лука – оставив камеру на столе, так чтобы были видны Анджела и ангел.

– Я не могу оставить тебя с глазу на глаз с этой тварью.

Женщина мягко прикоснулась к его руке.

– Нефилим надежно связан. Мне известно, что он располагает полезной нам информацией, надо только разговорить его.

Анджела снова посмотрела на ангела. Тот уже закрыл глаза, явно ожидая окончания допроса. На лице ее появилось решительное выражение, и Верлен понял, что Анджела примеряет себя к ангелу, думает, по силам ли ей поставленная задача, дает себе обет добиться победы. Знакомое чувство. Именно оно заставляло его продолжать охоту.

– Выйди, Лука, – проговорила она, открывая дверь. – Я позову тебя, если возникнет какая-нибудь проблема.

Фильм на мгновение прервался, а потом продолжился под мерцанье и тарахтенье проектора. Яркую лампу над головой потушили, в уголке стола зажегся настольный светильник, бросавший на ангела голубую тень. Анджела Валко сидела в металлическом кресле напротив ангела. Они остались в одиночестве.

– Прошу вас назвать свое имя, – проговорила исследовательница.

– Персиваль Григори-третий, – ответило крылатое существо. – Сын Снейи и Персиваля Григори-второго.

Верлен внимательнее посмотрел на создание, пытаясь понять, каким образом этот цветущий молодец мог превратиться в того, с кем он встречался в Нью-Йорке. Знакомый ему Персиваль Григори представлял собой больного калеку с бледной кожей и водянистыми мутно-голубыми глазами. Запечатленный же на пленке ангел был прекрасен; кожа его лучилась здоровьем, золотые волосы блестели, на лице было выражение, полное превосходства и неприязни. Более того, между ним и ангелологом существовало потрясающее сходство. Всякий, кто увидел бы их рядом, сказал бы, что видит кровных родственников. Тем не менее Анджела никогда не знала подлинной сущности своего отца. Никто из них не мог заподозрить того, что откроется с течением времени. Там, в 1984 году, они еще ничего не знали.

– Персиваль, – проговорила Анджела более мягким тоном, как бы примеряя на себя новую роль – молодой женщины, стремящейся очаровать раздражительного компаньона. – Не хотите ли выпить?

– Благодарю, – ответил ангел. – Водки. Крепкой.

Женщина поднялась и зашла за ширму. Охотник услышал звон стекла. Она немедленно возвратилась с хрустальным бокалом в руке.

Персиваль перевел взгляд на свои связанные руки.

– Будьте любезны…

Пока Анджела после недолгих колебаний развязывала веревки, Верлен испытывал желание каким-нибудь образом впрыгнуть в кадр, остановить ее, отвести в сторону, предостеречь против пленника. Сердце его упало при мысли о том, что вот-вот должно было случиться. Анджела Валко могла попасть в ловушку.

Когда с запястий Персиваля упали веревки, исследовательница подала ему бокал с водкой и возвратилась на свое место.

– Теперь пора отвечать на мои вопросы.

Глотнув, существо проговорило:

– Возможно. Но для начала у меня есть собственный вопрос: как вышло, что такая очаровательная молодая женщина проводит столько времени в этом лабораторном застенке? Едва ли подобное времяпровождение способно доставить большое удовольствие.

– Работа приносит мне удовольствия особого рода, – произнесла Анджела. – Одним из которых является поимка и изучение подобных вам тварей. Вы предоставили бы превосходный демонстрационный образчик для моих студентов.

Персиваль улыбнулся, на лице его появилось жестокое выражение.

– К великому счастью, я не столь брутален, как мой дед. Он убил бы вас в первые пять минут после встречи: разорвал бы на части и оставил истекать кровью. Мне и в голову не пришло бы убивать вас столь грязным образом.

– Это обнадеживает, – проговорила Анджела, запуская руку в складки своего белого лабораторного халата. Достав из кармана пистолет, она наставила его на Персиваля. – Потому что сама я не страдаю подобными комплексами.

Допив водку, ангел повертел бокал в руках, как бы раздумывая над тем, что теперь делать, a потом резким движением швырнул его в женщину. Бокал разлетелся вдребезги, осколки его со звоном упали на пол.

– Развяжите меня, – приказал он.

Откинувшись на спинку кресла, Анджела улыбнулась.