Книга Контрразведка. Тайная война. - Николай Лузан

Тот, похоже, был настоящей оперативной находкой. В те тяжелейшие дни, когда обстановка на фронте менялась каждый день и враг, казалось, находился повсюду, иметь в чужом стане свои глаза и уши было пределом мечтаний военных контрразведчиков. Но Макеев не спешил с решением. Гитлеровцы тоже не лыком были шиты. Опасаясь самому оказаться игрушкой в руках абвера, он продолжил дальнейшую проверку Прядко.

Она заняла немного времени, и уже через несколько суток Петр находился в особом отделе 6-й армии. После беседы с начальником — капитаном госбезопасности Павлом Рязанцевым Прядко согласился сходить в разведку и под личным руководством капитана принялся на ходу осваивать непростую азбуку разведки и контрразведки.

О том, что контрразведчики в нем не ошиблись, лучше всего говорит оперативная и личная характеристика на зафронтового агента Гальченко, позже утвержденная Рязанцевым.

В ней отмечалось:

«Прядко Петр Иванович, оперативный псевдоним Гальченко, он же Петренко, кадровый сотрудник абвергруппы 102, 1913 года рождения, уроженец М. Каневцы, Чернобаевского района, Полтавской области, украинец, кадровый военный, в Красной армии с 1937 года.

Принимал участие в разработке…

По своим качествам исключительно толковый работник, грамотный, сообразительный. Быстро и хорошо ориентируется в боевой обстановке.

К заданиям относится серьезно и выполняет их точно в соответствии с нашими указаниями…»

Какие задания и где их предстояло выполнять, такими вопросами Петр, видимо, не задавался. В те суровые дни перед бойцами и командирами Красной армии стояла только одна задача: как можно больше забрать жизней врагов. И потому столь неожиданный поворот в своей службе и судьбе он встретил как должное. Короткое слово «надо» не оставляло места для сомнений. С того дня начался короткий и яркий путь Петра Прядко в разведке.

Вряд ли в ту лихую годину Макеев, Рязанцев, а тем более сам Петр думали, что спустя семьдесят лет совершено секретные донесения и рапорта из дела зафронтового агента Гальченко станут предметом исследований историков отечественных спецслужб, войдут в известные сборники: «Смерш», «Военная контрразведка России. История, события, люди» и послужат основой для настоящего очерка. Тогда все они думали только о том, как выжить и победить!

Тем временем обстановка на фронте серьезно осложнилась. Враг снова перешел в наступление, а в тылу советских войск активизировалась его агентура. Руководство особого отдела 6-й армии вынуждено было форсировать подготовку Петра. В ночь с 14 на 15 января зафронтовой агент Гальченко под легендой дезертира-перебежчика перешел на сторону гитлеровцев. Первая часть задания была им выполнена. Вторая и более сложная, связанная с внедрением в подразделение абвера — абвергруппу 102, осуществлявшую разведывательную и диверсионную деятельность в полосе обороны 6-й армии, могла закончиться ничем. Путь из лагеря в немецкую разведку оказался непрост.

Оказавшись в сборно-пересыльном пункте в окрестностях города Славянска Донецкой области, Петр испил до дна горькую чашу советского военнопленного, прежде чем попал в поле зрения вербовщиков из абвергруппы 102. Голод и холод, унижения со стороны охраны — нет, не они стали главным испытанием для него, а презрение товарищей по несчастью, когда они узнали, что он пошел на сотрудничество с гитлеровцами и решил стать их шпионом.

Расчет капитана Рязанцева на то, что грамотный, толковый офицер, «обиженный на советскую власть», может оказаться для абвера гораздо более перспективным, чем десяток перевербованных сержантов и рядовых, которых пачками забрасывали в советский тыл, полностью оправдался. Уже на первой ознакомительной беседе Петр приглянулся заместителю начальника абвергруппы 102 Петру Самутину. Набивший руку на вербовках агентов еще в петлюровской контрразведке и съевший собаку в своем деле, он положил глаз на «пышущего ненавистью к Советам» смышленого офицера.

Прошло несколько дней, и положение Петра резко изменилось. Пусть пока под охраной, его направили в базовый лагерь подготовки абвергруппы 102, находившийся в то время в городе Славянске. После беседы с ее начальником, кадровым военным разведчиком подполковником Паулем фон Гопф-Гойером, за Петра взялись инструкторы: начали спешно готовить теперь уже агента Петренко для выполнения шпионского задания.

26 января новоиспеченный агент абвера, получив разведывательное задание собрать информацию о частях 6-й армии, выехал к линии фронта. Благополучно перейдя ее, он 2 февраля уже находился в кабинете капитана Рязанцева. Возвратился Петр не с пустыми руками. Нескольких дней пребывания в абвергруппе 102 ему хватило, чтобы изучить ее структуру, собрать установочные и характеризующие данные на ряд кадровых сотрудников. Более того, он исхитрился добыть сведения на пятерых агентов, готовившихся для заброски в советский тыл.

В те суровые дни, когда военная контрразведка только начинала делать первые шаги по агентурному проникновению в гитлеровские спецслужбы, операция «Зюд» — такое кодовое название она получила с легкой руки Павла Рязанцева — стала несомненным успехом. О нем он доложил начальнику особого отдела Юго-Западного фронта комиссару государственной безопасности 3-го ранга Николаю Селивановскому. Операция «Зюд» и работа с перспективным зафронтовым агентом Гальченко была взята им на личный контроль.

В целях укрепления оперативных позиций Петра в абвергруппе 102 Павел Рязанцев с помощью офицеров штаба армии подготовил для Гопф-Гойера «ценную разведывательную информацию».

14 апреля подошел к концу срок выполнения задания агентом Петренко в расположении частей Красной армии, и он вынужден был снова возвращаться к «своим». Пережив несколько тревожных минут, контрразведчики, осуществлявшие его вывод за линию фронта, в темноте ошибочно оказались на минном поле, Петр вышел к немцам.

В группе Петренко встретили как героя. Добытые «ценные сведения» Гопф-Гойер доложил командованию 17-й пехотной армии вермахта. Вслед за этим последовало повышение Петра по служебной лестнице. Удачливого агента Петренко назначили командиром разведывательной группы. В ее состав в качестве его заместителя вошел агент Чумаченко, а радистом стал агент Погребинский. Их начали интенсивно готовить для выполнения важного задания.

Гитлеровское командование накануне крупного контрнаступления под Харьковом остро нуждалось в свежих разведданных о противостоящих частях Красной армии.

Гопф-Гойер решил, что именно группа опытного Петренко должна первой осесть в тылу советских войск и обеспечить штаб 17-й пехотной армии необходимой информацией.

17 мая группа была переброшена через линию фронта. Погребинский передал в эфир первую радиограмму об успешной легализации. Все последующие его сообщения шли под диктовку военных контрразведчиков. Здесь сказалась предварительная работа Петра с агентами абвера. После задержания контрразведчиками они на первом же допросе сознались в связях с германской разведкой и предложили свои услуги.

Операция «Зюд» набирала обороты. О важной роли в ней Петра Прядко-Гальченко было доложено начальнику Управления особых отделов НКВД СССР комиссару государственной безопасности 3-го ранга Виктору Абакумову.