Книга Крадущийся кот - Кэрол Нелсон Дуглас

Саванна Эшли кое в чем сильно напоминала саму Темпл: ее первый взгляд был на обувь. Белые летние туфли Темпл на фиолетовой лакированой шпильке высотой двенадцать сантиметров, с трехцветными — ярко-синий, изумрудный и фиолетовый — помпонами на носках (последний писк сезона), не вызвали даже тени зависти на профессионально-неподвижном лице звезды.

— Здравствуйте, — Саванна Эшли разговаривала абсолютно монотонно, как будто в летаргическом сне. Разобрать интонацию было нелегко., — Я не хочу привлекать слишком большое внимание прессы в начале недели, оставим это до финала конкурса. У меня божественный гардероб, но мой парикмахер приедет только в четверг. Сейчас он занят — работает с одной королевской особой, прибывшей с визитом.

— Может быть, я могу задать вам несколько вопросов сейчас, чтобы не терять времени потом?

Саванна повела плечами. Этот жест привлекал внимание к их гладкой шелковистой коже, слегка оттененной перламутровой пудрой.

Темпл перетащила один из металлических стульев через клубок свернутого кабеля и поставила на достаточном расстоянии от звезды, чтобы не задохнуться в волнах своих самых нелюбимых духов «Эмерад».

— Что за атмосферу вы надеетесь уловить здесь для вашего нового фильма? — начала она издалека, но в полной боевой готовности: блокнот на коленях, твердый карандаш навис над бумагой.

Саванна Эшли пошевелила пальцами правой руки, как будто крутя в них невидимый шарик:

— Ну… Настроение и все такое… Вы понимаете, о чем я.

— Вы… э-э-э… работаете по системе Станиславского? — Угу.

— Это сразу видно, — заметила Темпл.

— Но сейчас мое настроение ужасно. — Она сделала паузу, точно ожидая, что кто-нибудь предложит свои услуги по немедленному его исправлению. Однако все вокруг были заняты своими делами, и Темпл была ее единственной слушательницей и зрительницей. Густые, мастерски наращенные ресницы печально опустились. — Я не могу сосредоточиться. Не могу поймать вибрации. Погрузиться в атмосферу. Прочувствовать душевные переживания.

— О чем это кино, которое вы снимаете? О стриптизе?

— Лента, — поправила Саванна с большей живостью и лучшей артикуляцией, чем все, что она до сих пор произнесла. — Лен-та! И моя роль — танцовщица, а не стриптизерша. Исполнительница экзотических танцев. — Ее руки, единственная подвижная часть тела звезды, застывшего в балетной позиции, взлетели к тонким обнаженным ключицам. — Я пытаюсь проникнуть в суть образа, в духовный центр… всего этого.

Саванна Эшли наклонилась вперед, не меняя отсутствующего выражения лица. Сладкий шлейф духов «Эмерад» удавкой захлестнул горло Темпл.

— Некоторые из них, — произнесла актриса театральным шепотом, — неудавшиеся танцовщицы. Некоторые — неудавшиеся женщины. Большинство из них плохо выглядят без одежды, пока не начинают двигаться. Я, разумеется, играю не обычную исполнительницу экзотических танцев.

— Вот как? — Темпл лихорадочно порылась в памяти, пытаясь вспомнить нужные имена. — Мата Хари? Салли Ренд? Темпест Шторм? (Известная американская стриптизерша, звезда бурлеска) Красивое имя, у меня машина так называется.

— Я не могу ответить, — сказала Саванна. — Сценарий держится в секрете. По правде говоря, я вообще не могу говорить. — С чем — с чем, а с этим Темпл готова была согласиться. — Я совершенно разбита после вчерашнего.

— Вчерашнего? Вы имеете в виду…

— Это ужасное происшествие.

— Убийство? -

— Да. Мы очень расстроены.

— «Мы»?..

— Мой зайчик и я. Моему зайчику выпало на долю находиться в гримерке, когда это случилось.

— Ваш… зайчик — свидетель убийства? И что он там видел?

— Не он, а она! — лицо Саванны Эшли, и без того неподвижное, превратилось в ледяную фарфоровую маску.

— Она, — растерянно произнесла Темпл и поняла, что не знает, что сказать дальше.

Саванна Эшли нагнулась, очень прямо держа спину, как будто единственный сустав ее прекрасного, но безжизненного тела находился ниже поясницы, подняла с пола розовую полотняную сумку, стоящую возле ее стула, и продемонстрировала Темпл, торжественно, точно музейный экспонат:

— Они думают, — произнесла она своим странным пульсирующим шепотом, — что негодяй оставил след своей обуви на одной из сторон. Так что они сняли отпечатки с домика моего зайчика.

— След обуви. Отпечатки. Зайчик, — Темпл понимала, что ее бормотание выглядит несколько слабоумным, но Саванна Эшли ничего не замечала.

Актриса расстегнула молнию на сумке и извлекла на свет большой комок серебристого пуха. Она разместила его у себя на коленях, обтянутых белыми колготками с кружевным узором.

— А! Зайчик! — воскликнула Темпл, наконец-то поняв, о чем речь.

Бледно-голубые кукольные глаза вспыхнули впервые за весь разговор:

— Мой бедный зайчик, моя Иветта оказалась наедине с этим монстром! Она видела все… происходящее. И это было кошмарно. Сначала негодяй оглушил бедняжку, — рука Саванны неожиданно очень похоже изобразила удар карате. — Затем он… перетащил ее безжизненное тело, — на удивление выразительные руки актрисы сыграли пантомиму с подниманием, перетаскиванием и воздеванием к небу, — обмотал стринги, усыпанные блестками, вокруг ее шеи и повесил девушку на крюке для костюмов, высоко… — здесь ее нарочито приглушенный голос сделался тоненьким и жалобным, как у маленькой девочки, — … высоко… на… стене!..

Она измученно откинулась назад, на спинку своего обтянутого искусственной зеброй стула.

— Иветта все это видела и слышала. Я не могу даже представить, какую травму это ей нанесло, но могу вам сообщить, что моя крошка сама не своя со вчерашнего утра!

Сверкнувшие глаза и яростное ударение заставили Темпл отшатнуться, точно накатившая волна духов «Эмерад».

Темпл опустила глаза на пребывающую в депрессии крошку. Несмотря на весь свой длинный мех, Иветта выглядела миниатюрной. Темпл обнаружила спокойную, но трогательно-печальную мордочку с огромными круглыми глазами аквамаринового цвета и нежно-розовым носиком, оттененными черной маской.

— Она великолепна! — признала Темпл с искренним восхищением, гораздо большим, чем она сумела изобразить по отношению к самой Саванне Эшли. — У меня тоже есть кот, угольно-черный, но он беспородный.

— У Иветты нет ни единого беспородного волоска. Она абсолютно чистокровна — серебряный персидский окрас. Ее полное имя — Даймонд Блю Мун Сирена Иветт.

— А она взрослая? Выглядит такой маленькой…

— Иветте два годика, — сказала Саванна, — и она всегда путешествует вместе с мамочкой.

— Луи — мой кот — гораздо крупнее. Он весит почти двадцать фунтов.

— Иветта весит шесть и восемь десятых фунта, — сказала Саванна гордо. — Она не создана для того, чтобы переживать такой ужасный шок. Если я встречу этого жалкого негодяя, который убил бедную девушку и пнул мою Иветту, я сама его повешу, лично. Своими руками.