Книга Еще не поздно. Время собирать камни - Павел Дмитриев

Поле для фантазии огромное, но желательно получить сразу прорыв, вау-эффект, а не муторное и долгое писание бумаг и заседание в комитетах. Привлечь газеты и журналы, да что там, одна хорошая статья в «Техника – молодежи», и люди сами завалят письмами, только выбирай, что пореальнее. В крайнем случае придется снять цикл обучающих фильмов и показать по телевизору в прайм-тайм. Надо не забыть молодежь, детей… неужели коммунисты не найдут денег, чтобы снабдить контроллерами детские производственные участки и кружки Дворцов пионеров? Заодно придется подкинуть товарищу Шелепину идею сводить туда на экскурсию членов Президиума ЦК, как раз увидят много нового на понятном уровне техники[48]…

Что еще?! Да хоть первомайская демонстрация! Долой псевдоизобретение графической станции и зубодробительный чертежный софт, все равно ничего толкового на ПР-8/16 не выходит. Показывать нужно именно примитивную автоматизацию… Что всегда требуется толпе? Разумеется, кроме водки, хлеба и зрелищ? Флажки с лозунгами! Их можно рисовать на кумаче прямо в открытом кузове грузовика и раздавать всем желающим. А дизайн картинки задавать с экрана… А что, кроме шуток, получится хорошая вирусная реклама! И для НИИ польза, давно руки чешутся уволить к черту художника-алкоголика, но не отвлекать же для малевания тупых транспарантов нормального сотрудника?

Вот только остался всего месяц, успеем ли? Надо дозвониться до «Интела», пока там не кончился рабочий день, переориентировать Федора и Иванов на новую работу. Или…

– К черту полумеры! – пробормотал я, сворачивая к ближайшей автобусной остановке. – Еще не поздно.

– Соня, вставай! – до Алеши сквозь натянутое на самые уши одеяло донесся голос матери. – Батя уже за столом.

– Мам, рано же! Гимн еще не играл! – постарался применить старую «отмазку» тринадцатилетний парень. – Можно я еще пять минуточек полежу?

– Сам вчера просил! – К словам добавилось движение вытаскиваемой из-под головы подушки.

– Ну, ма-а-ам!

– Холодную воду нести? – присоединился с кухни ехидный мужской голос.

– Тише ты! – шикнула женщина. – Маленького разбудишь, будешь сам укладывать вместо того, чтобы идти на демонстрацию!

– А-а-а! Сейчас! – Алешу как подменили, он буквально взвился над кроватью. – Я забыл! – бросил паренек на бегу и через секунду скрылся за дверью туалета, по-взрослому клацнув задвинутым шпингалетом.

– С нечищеными зубами за стол не пущу! – с улыбкой выдала привычную нотацию мать, даже не надеясь, что ее кто-то услышит.

Можно сказать, обычное утро семьи, разве что вставать мужу пришлось почти на час раньше – сосед предупредил, что первого мая трамваи в районе не ходят, да и автобусов мало, так что до метро проще идти пешком. Пустяки, а ведь еще осенью, до покупки в кредит благоустроенной квартиры-полуторки, приходилось каждый день добираться аж из Томилино. «Помоги, Господи, старой Лукерье, не зря ее дохаживала», – прошептала женщина, и в который раз рука потянулась перекреститься. Уж на что вредная приживалка, даже как помирать стала, отблагодарила: «Возьмите, ребятки дорогие, за все хорошее облигации из сундука, что в дровянике во дворе». Муж аж плюнул тогда в сердцах, бесполезная бумага, разве что титан[49]разжечь при случае. Насилу уговорила замок старый сбить, припереть узел с добром да заховать подальше под диван. И ведь как в воду глядела, года не прошло, пропечатали в газетах специальный государственный указ по ускоренному погашению, враз с первой таблицы двести рублей выиграли. А за ним вообще счастье свалилось, первую четверть цены кооперативного жилья разрешили платить «трехпроцентками», а там и Леню на отдел поставили…

Бум-м-м! – «взорвалось» на кухне что-то особо увесистое.

– Пельмени! – легко определила на слух женщина. – Говорила вчера, не ставь тарелку на край!

– Блин!

– Ох, горе ты мое! – Жена с укором метнулась на звук. – Даже пожарить без меня не смог! Зачем я только обе пачки вчера ухнул?[50]

– Я только дверку открыл, а они сразу хрясь! – попробовал оправдаться глава семьи, отряхивая от ошметков теста выходные брюки. – Не злись ты, сейчас соберу и вымою! – добавил он при виде далеко не радостного лица супруги.

– Совсем дурак? Про осколки забыл? Не настолько мы сейчас бедные, вали в ведро!

– А что есть будем? – слабо возразил мужчина, послушно заметая остатки пельменей на вытащенный из-под раковины совок.

– С голоду не умрем!

Вместо несчастных пельменей в масло, уже начавшее стрелять с чугуна сковороды раскаленными каплями, полетели скатанные на скорую руку котлеты из картофельного пюре, за ними куски сала с корейки, а «хрущевский холодильник» под окном расстался с последней склянкой запасенных с осени соленых груздей. Окончательно картину праздничного завтрака завершили широкие белые колечки лука да баночка сметаны, из которой Евдокия машинально выплеснула отстоявшуюся за ночь воду.

– Надо сменить потребкооператив, – нашел к чему придраться муж. – Соседям привозят колхозную, с нее не вода, а масло отстаивается. А дороже-то кооператив на копейки выходит!

– Тьфу на тебя, – со смехом отмахнулась жена. – Вырос на своем заводе с железяками ржавыми, нормальной жизни не видел!

– А что? – удивился Леонид, на секунду оторвавшись от стахановского размешивания сахара сразу в двух кружках.

– Не бывать маслу со сметаны, – пояснила женщина. – Это у нас даже дети в люльках знают. Будем брать госторговскую, поди, там завод большой, со станками иностранными, не отравят. А то я за пять лет на ферме такого навидалась…

– Однако соседи едят, нахваливают…

– Нешто забыл? Тетка моя загнулась, хлебнула походя «кисленького» молочка! – отрезала жена. – Ешь давай и смотри мне, на рубаху пятно не посади, я после восьмого марта едва ее отстирала!

– Так то ж в войну…

– Мам, я новые полуботинки надену? – вклинился в незлую перепалку сын, который умудрился добраться до кухни с обувью в руках. – Теплынь на улице, в ботах пацаны засмеют!

– Нечего щеголять! – не задумываясь, возразила мать. – Весь день на улице будете, ни присесть, ни погреться!

– Можно, Леша, – в пику ей разрешил отец и, поднимая свой пошатнувшийся авторитет, важно добавил: – Я уже месяц как в демисезонные перелез!

Авторитет главы семьи – дело святое… Да и не до разговоров, когда завтрак на столе.

Семья как раз допивала кофе, когда пристроенное на холодильник радио по-настоящему начало новый день страны: «Пик! Пик! Пик! Пик! Пик! Пик!»