Книга Пустые головы - Вадим Молодых

– Как вы их приложили… – доктор не стеснялся своего восхищения.

– А чего церемониться-то?! Оно же, стадо, невольно передоверяя свою, доверенную богом, функцию мозга другому – единственному лицу, награждает его тем самым и невероятной по масштабу привилегией управления с выгодой для этого конкретного единственного лица. И рождает таким образом противоречие, выражающееся, в частности, в простой зависти. Дуализм ситуации: думать не хотим, не умеем и учиться уметь не собираемся, но ты – думающий – высовываться не смей. Будь, как все – как любой скот из общего стада!

– Точно! И для регулировки сбалансированности этой двойственности мало-мальски идеальная система людских взаимоотношений не найдена до сих пор.

– А идеальная – это когда управляющее лицо не может развивать своё личное благополучие, не развивая тем самым благополучия общего? Так? Такая система невозможна, ибо человек не идеален.

– Возможно… Что она невозможна, – скаламбурил доктор. – Но совершенствование, как бы то ни было, идёт всё-таки! Где эволюционно, а где и революционно…

– Это полное совершенство недостижимо. Но и совершенствование, использующее одну и ту же изначальную базовую систему, бесконечным быть не может. Любая система имеет свои функциональные пределы.

– Вы полагаете, что мы их в нашей системе жизнеустройства уже достигли?

– Похоже на то… Слишком очевидной и массовой становится деградация. Я имею в виду отсутствие мозга.

И чтобы немного взбодриться и мысленно сплясать на этой вершине пессимизма, Антон добавил с ухмылкой:

– Помнится, в начале разговора, вы это прогрессом назвали.

– Да-да… Вот для разного рода «пастырей», с их точки зрения сохранения стабильности привилегий, – это, конечно же, прогресс. Но с точки зрения чистой науки как субъекта истинного прогресса – это не то что деградация, это вообще нонсенс! Человек без мозга – не человек!!!

И тут он перешёл на конспиративный, впрочем, громкий и горячий, шёпот, которым, не в силах сдержаться, выкладывают первому встречному вселенскую тайну-сенсацию – опровержение всех догм:

– Слушайте, Антон… Так наши с вами безмозглые, выходит, ничем от насекомых не отличаются! Даже – от простейших одноклеточных!!! Те ведь тоже жрут, спят, размножаются… И всё! Что ж они – тоже люди?!

В его глазах уже горело безумие, которое он словно бы пытался затушить вспененной влагой, блестевшей на губах.

– Успокойтесь, вам же машину вести…

Не сказал Антон, а заявил, пытаясь снять горячку, но голос его, заражённый возбуждением, дрогнул-таки.

Однако помог.

– Да… Да, вы правы. Поехали.

Док довольно спокойно вырулил с парковки, выехал на улицу, но забираться в левый ряд не стал, а остался в правом – неспешном. Успокоился.

– Кстати, об отличиях… Я убеждён, что должны быть внешние отличия.

– Вы о чём?

Доктор снова начал горячиться.

– Послушай, Антон! Чё мы с тобой, как на рауте? Давай на «ты» уже… А? Давай… – те?

Малой глянул на него – абсолютно открытый взгляд, правда, не на Антона, а на дорогу – на Антоне мелькали только фрагменты взгляда – но и на дорогу он смотрел тоже честно – ехали хоть и медленно, но хлопотно, машин много. Естественный ответ на дружелюбие:

– Давай… – те!

И вот взгляды на секунду встретились. Оба расхохотались и хлопнулись ладонями.

– О чём речь, спрашиваешь? О том, что у безмозглых обязаны быть внешние отличия от нормальных людей. Слишком серьёзный изъян, чтобы никак не проявиться.

– А с чего вы взяли… ты взял, что это изъян? Мозг, да ещё самостоятельно работающий – это ненужная в устоявшемся мироустройстве вещь. Рудимент. Как копчик или аппендикс.

– То есть, ты хочешь сказать, что это именно они как раз более прогрессивны?

– Можно сказать и так… При существующей заданности, когда тебя с детства регламентируют, самостоятельно думать и придумывать стало незачем… Вот тебе и эволюция…

Антон, когда озвучил эту вполне логичную вещь, сам осёкся, испугавшись её простоты и очевидности.

– И именно поэтому в наше время наблюдается такой напряг с гениями…

Это док вложил ещё один кирпичик в стену отчуждения безмозглых. И Малому это понравилось – он продолжил с поправкой на «вновь открывшиеся обстоятельства дела»:

– Кстати… Природа гениальности ведь так до сих пор и неясна. Чего только ни делали: и мёртвые головы вскрывали, как консервные банки; и мозги умерших гениев на дольки резали – рассматривали в микроскоп; и взвешивали целиком; и сравнивали – ничего не ясно. Одно известно – от веса уж точно не зависит…

– И от наличия…

– Что?

– Я говорю: почему бы не предположить, что и от наличия тоже?

– Да ну?! – Антон изумился до бледности.

– А что? – док продолжал провоцировать. – В могиле Гоголя при перезахоронении его головы не оказалось… Почему бы не допустить, что её… изъяли, скажем так, чтобы не обнаруживать отсутствия в ней мозга?

– Да ну?!!! – снова повторил Малой с ещё более яркой интонацией. – Кто такой коварный-то? Заговор, типа? Бросьте. Это всё обычные колдовские штуки! Всем известно, что Гоголь был мистик… Да и как, простите, без мозгов такую литературу создать?! Абстрактно он мыслил очень ярко!

– Ярко, ярко… Но есть свидетельства очевидцев, рассказывавших, что Гоголь, когда работал, был в состоянии транса – не здесь на Земле, не среди людей, не в общей – их, людской – реальности, а в своей какой-то! До того, как встать за свою конторку, он в транс входил или уже в процессе работы – неизвестно. Но «тащило» его по полной программе!

– На подобных фактах основывается теория, что мозг не рождает мысли… Вернее, не мозг их рождает.

– Да?! А кто… Или что?

– А они уже есть…

– Как это?

– Да так же примерно, как это в теории может быть со временем – оно просто есть, а мы все в нём движемся… Причём, заметьте, в одном направлении. Но если в одном можно, грубо говоря, туда, значит должно быть можно и обратно! Мы просто ещё не знаем, как… Так и с мыслями – они уже есть. В информационном поле – типа, «мысли в воздухе витают»… У высшего разума… В россыпях господа бога… Называйте это скопище, как хотите! Они есть, эти биты информации, и они общедоступны. А мозг каждого конкретного человека – это своего рода антенна, которая их и улавливает. Всё зависит от настройки антенны: один ловит симфонию, другой – попсу; один – теорию относительности, другой – карточную аферу. Гоголь, наверное, особым способом настраивал свою «антенну», чтобы точно ловить нужное ему.

– Наверное, наверное… Красивая теория… Но и она не объясняет природу гениальности…

– Но зато она объясняет, вернее, подтверждает материальную природу мысли… Ну, или по крайней мере, её волновую природу.