Книга Щит Времени - Пол Андерсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Если я прекращу работу и каким-то образом передам предупреждение Патруля, помощь будет оказана открыто – эскадрильей темпороллеров, ворвавшихся в ночь. Операция, возможно, спасет Чандракумара и определенно положит конец замыслам Раор. Но тогда она и ее подручные скроются, чтобы продолжить свои попытки, и мы не будем знать, где и когда они объявятся в следующий раз. – Эверард пожал плечами. – Выбор у меня невелик».
Он повернулся и двинулся в сторону реки. Интуиция подсказывала ему, что там находятся несколько дешевых таверн и в любой он найдет ночлег, убежище, а может, и новые сплетни о Феоне. Завтра. Завтра царь вернется домой с неприятелем, наступающим ему на пятки.
«Полагаю, мне не стоит слишком удивляться такому повороту событий. Шалтен и его ребята разработали прекрасный план. Но каждый патрульный знает, или обязан знать, что в любой операции именно планы погибают первыми».
Дом находился в пригороде Окленда, где вы общаетесь с соседями ровно столько, сколько вам хочется. Дом был небольшой, скрытый пиниями и дубами, росшими в конце ведущей в гору подъездной аллеи. Оказавшись внутри, Эверард нашел обстановку холодной, мрачноватой и старомодной. Красное дерево, мрамор, вышитая обивка, толстые ковры, темно-бордовые портьеры, книги на французском в кожаных переплетах с золотым тиснением. Великолепные копии Тулуз-Лотрека и Сера́, выполненные с предельной точностью, совершенно не вязались с интерьером.
Шалтен обратил внимание на выражение лица Эверарда.
– Да-да, – произнес он по-английски с акцентом, который Эверард не мог определить, – мое любимое пристанище, pied-à-terre, так сказать, – Париж старых добрых времен. Утонченность до отвращения, стремление к новизне, доводящее до умопомешательства, а для наблюдателя, знающего все наперед, – пикантность с оттенком горечи. Когда мне предложили работу здесь, я захватил эти вещи с собой на память. Пожалуйста, будьте как дома. Я приготовлю нам выпить.
Он протянул руку, и Эверард пожал ее, костлявую и сухую, как птичья лапка. Агент-оперативник Шалтен был тщедушным человечком со сморщенным лицом и массивным лысым черепом. Наряд его состоял из пижамы, шлепанцев, вылинявшего халата и кипы, хотя он вряд ли исповедовал иудаизм. Когда штаб-квартира Патруля договаривалась о встрече, Эверард поинтересовался, где и когда появился на свет хозяин дома.
– Вам незачем это знать, – последовал ответ.
Вначале Шалтен был по-настоящему гостеприимен. Эверард устроился в чересчур плотно набитом кресле и отказался от шотландского виски, так как ему предстояло возвращаться в отель на машине, однако согласился на пиво. Чай с «Амаретто» и «Трипл сек» не соответствовали французским вкусам Шалтена, но постоянство, похоже, было ему не свойственно.
– Если вы не возражаете, я буду стоять, – послышался надтреснутый голос.
Длинная трубка лежала на бюро рядом со специальной коробкой, поддерживающей определенную влажность табака. Он набил трубку и закурил тошнотворно-душистую смесь. Эверард, отчасти из самозащиты, раскурил свою, вырезанную из корня вереска. Атмосфера все же располагала к общению.
В конце концов, их объединяла общая цель, и Шалтен, понимая это, постарался разрядить обстановку.
Болтовня о погоде, о пробках на дорогах, о преимуществах кухни у Тадича в Сан-Франциско заняла первые минуты разговора. Затем он обратил на гостя странно поблескивающие желто-зеленые глаза и произнес:
– Итак, вы расстроили планы экзальтационистов в Перу и частично устранили их. Захватили сбежавшего испанского конкистадора и вернули его туда, где ему положено быть. Вы вновь столкнулись с экзальтационистами в Финикии и также вывели из строя несколько бандитов.
Подняв руку, Шалтен продолжил:
– Нет, пожалуйста, без излишней скромности. Конечно, подобные операции требуют хорошо сработавшейся команды. В организме великое множество клеток, и все они функционируют, потому что ими управляет дух. Вы не только руководили работой группы, но и действовали при необходимости в одиночку. Примите мои поздравления. Вопрос в том, хватило ли вам времени на отдых после этой операции?
Эверард кивнул.
– Вы уверены? – настаивал Шалтен. – Для отдыха пока есть время. Вам пришлось немало пережить, это серьезная нагрузка. Мы разрабатываем следующий этап, и он будет, похоже, еще более опасным и напряженным.
Шалтен изобразил на лице улыбку.
– Или, учитывая ваши политические взгляды, я должен был сказать, что работа будет опасной и ответственной.
Эверард рассмеялся:
– Спасибо! Благодарю вас. Но я в самом деле готов работать. Меня беспокоит, что экзальтационисты до сих пор разгуливают на свободе.
На английском это замечание звучало нелепо, но только темпоральный язык имел грамматическую структуру, пригодную для описания перемещений во времени. Пока не требовалась абсолютная точность, Эверард предпочитал родной язык. Собеседник отлично понял, что́ подразумевал патрульный.
– Надо завершить эту работу, прежде чем они покончат с нами.
– От вас никто не требует непосредственного участия в событиях, – сказал Шалтен. – И хотя Штаб надеялся, что вы, с вашей квалификацией, проявите инициативу, но они на этом не настаивали.
– Я сам хотел этого, – проворчал Эверард. Он крепко сжал чашечку трубки, чувствуя, как согреваются пальцы. – Хорошо. Каков ваш план и как в него впишусь я?
Шалтен выпустил клуб дыма.
– Сначала подоплека. Вам известно, что тринадцатого июня тысяча девятьсот восьмидесятого года экзальтационисты находились в Северной Калифорнии? По крайней мере один из них имеет прямое отношение к провокации в Финикии. Они предприняли строгие меры предосторожности, использовали разрешенные перемещения во времени, чтобы замаскироваться, и так далее. У нас нет возможности взять их там. Сам этот факт может открыть нам путь для разыгрывания новой партии, но они, понятно, знают, что мы о них знаем. В тот день экзальтационисты держались особенно осторожно, тщательно избегая любых действий, в которых не были абсолютно уверены.
– М-да. Разумеется.
– Однако, изучив вопрос, я пришел к выводу, что существует еще одна небольшая зона в пространстве-времени, где, вероятно, они скрываются. Это только предположение, точные данные отсутствуют, но сама гипотеза заслуживает внимания.
Длинный мундштук указал на Эверарда.
– Догадываетесь, о чем речь?
– Ммм… здесь и сейчас. Ведь вы поэтому сейчас здесь.
– Правильно. – Шалтен усмехнулся. – Я провел недели в этой отвратительной эпохе, вынашивая планы, продумывая ловушки, кропотливо перебирая деталь за деталью. И так каждый день. Не исключено, что напрасно. Как часто человек растрачивает свой интеллект впустую! Поможет ли вам выпестованный мною плод? – Он выпустил изо рта тягучее облако дыма. – Догадываетесь, как я дошел до мысли о перспективах этого периода для нас?
