Книга В поисках тигра - Коллин Хоук

Потом повернулся к детям и сказал:

– Кто хочет сказку?

Ребекка и Сэмми схватили новую книжку и мгновенно забрались к нему на колени. Рен обнял обоих и стал читать бодрым голосом диктора:

– «Я – Сэм. Сэм – вот такой. Ты любишь зеленый омлет с ветчиной?»

Он споткнулся только на слове «повсюду», но ребятишки помогли ему правильно выговорить его, и после этого Рен уже не ошибался. Я была потрясена. Должно быть, мистер Кадам научил его читать по-английски!

Потом Рен попросил Сэмми подержать книгу, а сам обнял меня свободной рукой. Я бережно поставила свою шкатулку на пол и привалилась к нему. Он теснее прижал меня к себе, я положила голову ему на плечо. Рен шутливо водил пальцами вверх и вниз по моему предплечью.

Как только Майк и Сара вернулись, я вскочила и принялась лихорадочно собирать свои вещи. Нервно покосившись на Рена, я обнаружила, что он, не таясь, наблюдает за мной твердым, чуть насмешливым взглядом. Майк и Сара поблагодарили нас и помогли отнести мои вещи в машину. Рен тоже попрощался и вышел, чтобы подождать меня снаружи.

Сара наградила меня многозначительным взглядом, означавшим, что мне придется очень многое ей объяснить. Потом она закрыла дверь, оставив нас посреди холодного декабря. Мы наконец-то были одни.

Рен снял перчатку и провел теплыми пальцами по моему лицу.

– Поехали домой, Келс. Не спрашивай меня ни о чем. Здесь не место. У нас будет достаточно времени позже. До встречи.

– Но…

– Потом, раджкумари. – Он надел перчатку и пошел к своему «хаммеру».

Интересно, когда он успел научиться водить? Я выехала на дорогу и следила за «хаммером» в зеркало заднего вида до тех пор, пока не свернула на боковую улицу, потеряв его из виду.

Тысячи вопросов пульсировали у меня в мозгу, и по дороге в гору я снова и снова перебирала их. Но поскольку шоссе слегка обледенело за ночь, все эти жгучие вопросы пришлось отложить до лучших времен, сосредоточившись на дороге. Когда я проехала поворот и увидела свой дом, что-то показалось мне странным. Понадобилась целая минута, прежде чем до меня дошло, что именно. В окне дома, соседнего с моим, были задернуты занавески. Туда кто-то въехал!

Я поставила машину в гараж и подошла к соседской двери. Постучала, но никто не ответил. Я повернула ручку – дверь оказалась не заперта. Внутри дом обставлен почти так же, как мой, только в более темных, мужских тонах. Мои растущие подозрения подтвердились, когда я увидела старую мандолину, лежащую на кожаном диване. Значит, сюда въехал Рен!

Я прошла на кухню и убедилась, что холодильник и кладовка пусты. Еще я отметила, что нижняя створка задней двери снабжена огромной откидной дверцей.

«Хм-м-м, это может привлечь внимание грабителей. Они запросто проберутся сюда через эту дверь. Боюсь только, что внутри их будет ждать весьма неприятный сюрприз…»

Я бросилась на свою половину и заперла за собой дверь. Мне не нужно было подниматься наверх или заглядывать в платяной шкаф в поисках модной мужской одежды, я и так знала, что она там. Как знала и то, что моим новым соседом стал Рен.

Не успела я сбросить куртку и ботинки, как услышала снаружи шум, который не мог быть ничем иным, кроме как звуком подъехавшего «хаммера». Я выглянула в окно. Рен оказался неплохим водителем. Каким-то чудом ему удалось провести огромную машину между торчащими ветками, грозившими поцарапать краску. Он поставил свой «хаммер» во второй гараж, и я услышала хруст его шагов по обледеневшей тропинке, ведущей к моей двери.

Отперев ее, я прошла в гостиную и уселась в глубокое кресло с откидывающейся спинкой, подвернув под себя ноги и скрестив руки на груди. Я знала, что на языке тела эта поза называется защитной, но мне было все равно.

Я услышала, как он закрыл за собой дверь, сбросил ботинки, снял пальто и повесил его в шкаф. Завернув за угол, вошел в гостиную. Несколько мгновений он внимательно изучал мое лицо, потом пробежал рукой по волосам и уселся напротив меня. Волосы у него были длиннее, чем в Индии. Черные шелковистые пряди упали ему на лоб, и он раздраженно отбросил их. Он выглядел крупнее и сильнее, чем я его помнила. Должно быть, питался лучше, чем раньше.

Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга.

Наконец я сказала:

– Значит… ты мой новый сосед.

– Да. – Он тихо вздохнул. – Я больше не могу оставаться вдали от тебя.

– Я не знала, что ты пытался это делать.

– Разве не об этом ты меня просила? Я старался с уважением отнестись к твоему желанию. Хотел дать тебе время подумать. Привести мысли в порядок. Прислушаться… к своему сердцу.

«У меня определенно было время подумать, – горько вздохнула я про себя. – К сожалению, мои мысли оказались в том же смятении, что и раньше. С тех пор как я уехала из Индии, я утратила способность рассуждать здраво. И я не прислушивалась к своему сердцу с того дня, когда проснулась рядом с Реном в Кишкиндхе. Я на долгие месяцы закрыла от себя голос своего сердца».

– Вот как. Значит, твои чувства… не изменились?

– Мои чувства стали еще сильнее, чем раньше.

Его синие глаза впились в мое лицо. Он снова провел рукой по волосам и подался вперед.

– Келси, каждый день, проведенный вдали от тебя, был для меня сплошной мукой. Я сходил с ума. Если бы мистер Кадам постоянно не занимал меня разными делами, я бы уже через неделю сел на самолет. День за днем я терпеливо исполнял его поручения, но ведь человеком я бываю только шесть часов в сутки. Превращаясь в тигра, я протоптал тропу в ковре своей спальни, часами мечась туда-сюда. Мистер Кадам даже приготовил охотничье ружье, чтобы выстрелить в меня транквилизатором, если я не успокоюсь. Но я не мог утихомириться. Я был словно в горячке, настоящий дикий зверь, сходящий с ума без своей… подруги.

Я вздрогнула и поерзала в кресле.

– Я сказал Кишану, что мне нужно постоянно тренироваться, чтобы вернуть себе боевые навыки. Мы целыми днями дрались, и как тигры, и как люди. Тренировались сражаться разным оружием, когтями, клыками, голыми руками. Пожалуй, драки с Кишаном были единственным, что спасало меня от безумия. Каждую ночь я падал на свой ковер, обливаясь кровью, вымотанный и выжатый до предела. И все равно я… я чувствовал тебя. Ты была на другом конце света, но я часто просыпался от твоего запаха. Я тосковал по тебе, Келс. Как бы сильно Кишан не молотил меня, боль утраты была намного страшнее. Ты снилась мне, я протягивал к тебе руки, но ты все время ускользала. Кадам твердил мне, что это к лучшему и что я должен многому научиться, прежде чем отправиться в Орегон. Наверное, он был прав, но я не желал его слушать.

– Но если ты так хотел быть со мной, то почему… почему ты мне не позвонил?

– Я хотел. Для меня было пыткой слышать твой голос каждую неделю, когда ты звонила Кадаму. Ведь я все время сидел рядом, ждал, что ты захочешь поговорить со мной, но ты ни разу не попросила позвать меня. А я не хотел на тебя давить. Я старался уважать твои желания. Хотел, чтобы ты сама захотела.