Книга Гений войны Рокоссовский - Владимир Дайнес

Основой деятельности Рокоссовского на посту командира дивизии стал приказ Реввоенсовета СССР № 340/70 от 6 ноября 1929 г. «Об итогах боевой подготовки РККА и Флота за 1928/29 года и об учебных целях на 1929—1930 учебный год». В приказе отмечалось, что были достигнуты некоторые успехи в организации и поддержании взаимодействия между пехотой и артиллерией, особенно в звене полк – дивизия, войска впервые получили практику использования артиллерии РГК, механизированных войск и автотранспорта, более широко проводились совместные учения авиации с наземными войсками[72]. В то же время в боевой подготовке были выявлены существенные недостатки: отсутствие твердых навыков в подготовке целесообразного решения путем ведения систематической разведки и личной рекогносцировки; частое нарушение управления войсками в динамике боя; слабая организация службы связи; неумение артиллерийских начальников по собственной инициативе сопровождать пехоту огнем и колесами и др. На новый учебный год Реввоенсовет СССР поставил следующие задачи: усвоить практическим путем Полевой устав 1929 года; овладеть искусством организации и ведения сложных форм боя; освоить высшие формы оперативного и тактического искусства; улучшить содержание учений, создавая на них предпосылки для творчества командиров; повысить подвижность и мобильность войск, артиллерийскую и техническую грамотность комсостава всех степеней; тренировать начсостав в управлении ударными группировками; поднять качество руководства боевой подготовкой; широко использовать моторизованные отряды в совместных действиях с другими родами войск и др.[73]

К. К. Рокоссовский, руководствуясь приказами РВС СССР и командующего войсками Белорусского военного округа А. И. Егорова, особое внимание уделял организации и проведению тактических учений. Части дивизии в 1930 г. отрабатывали темы, связанные с форсированием водных преград, ведением наступательного и оборонительного боя. Оценивая деятельность К. К. Рокоссовского на посту командира дивизии, Г. К. Жуков говорил: «Рокоссовский был очень хорошим начальником. Блестяще знал военное дело, четко ставил задачи, умно и тактично проверял исполнение своих приказов. К подчиненным проявлял постоянное внимание и, пожалуй, как никто другой, умел оценить и развить инициативу подчиненных ему командиров. Много давал другим и умел вместе с тем учиться у них. Я уже не говорю о его редких душевных качествах – они известны всем, кто хоть немного служил под его командованием…[74]».

Еще более ответственные задачи Реввоенсовет СССР ставил перед армией на 1932 учебный год. К ним относились: решительное овладение искусством управления боем соединенных родов войск; освоение и применение современной техники и глубокой тактики, особенно на фронте ударных армий; наступление ударных группировок в условиях насыщения их современными техническими средствами; нанесение одновременного удара на всю глубину расположения противника (глубокий бой); применение танков, особенно танков дальнего действия; атака и прорыв укрепленных районов и др.[75]

В войсках широко практиковались опытные тактические учения, связанные с отработкой вопросов организации и ведения глубокого боя и глубокой операции. Основными темами были: наступление ударной армии под угрозой флангового удара противника; подготовка и проведение армейской наступательной операции с перегруппировкой сил в сторону флангов; проход механизированного корпуса через фронт прорыва и действия его в оперативной глубине обороны противника и др. Весной 1932 г. в Белорусском военном округе состоялись учения с привлечением высшего начсостава по отработке пограничного сражения по прикрытию мобилизации, сосредоточения, оперативного развертывания и использованию укрепрайонов, а также наступательной операции в условиях пограничного сражения и с прорывом заблаговременно подготовленной обороны противника. Рокоссовский, как и другие командиры дивизий, принимал активное участие в этих учениях. Навыки, приобретенные им тогда, несомненно, пригодились ему в грозные годы Великой Отечественной войны.

Однако не все обстояло так гладко с освоением новых способов ведения боя и применением технических средств. И. П. Уборевич в своем докладе начальнику Штаба РККА А. И. Егорову от 5 мая 1932 г. отмечал: «Командиры 3-го кавалерийского корпуса Тимошенко, 6-й кавалерийской дивизии – Вайнер, бывший командир 7-й кавалерийской дивизии – Рокоссовский подготовлены вполне удовлетворительно, но недооценивают опасности для кавалерии со стороны авиации[76]». Особенно Уборевича тревожило то, что командиры дивизий по требованию наркома по военным и морским делам К. Е. Ворошилова уделяют много времени личной стрелковой подготовке в ущерб оперативной подготовке.

Служба Рокоссовского в Белорусском военном округе оказалась непродолжительной. В начале 30-х годов резко обострилась обстановка на Дальнем Востоке. В 1931 г. Япония без объявления войны вторглась в Маньчжурию, рассматривая ее в качестве плацдарма для нападения на СССР. Это вынудило советское правительство принять срочные меры для укрепления своих восточных границ. В Забайкалье и Приморье передислоцировались новые части и соединения, а ранее там расположенные переформировывались и пополнялись. Одновременно в Забайкалье направлялись опытные командиры, знакомые с театром военных действий.

22 февраля 1932 г. Рокоссовский снова вступил в командование 5-й отдельной Кубанской кавалерийской бригадой Забайкальской группы войск. Ему предстояло развернуть бригаду в 15-ю кавалерийскую дивизию. Она включала 64, 73, 74 и 75-й кавалерийские, 15-й конно-артиллерийский полки и 15-й отдельный механизированный дивизион, который в сентябре был переформирован в 15-й механизированный полк.

С первых дней вступления в должность командира 15-й кавалерийской дивизии Рокоссовский встретился с большими трудностями. Подготовка частей оставляла желать лучшего. Это наглядно видно из приказа Рокоссовского от 1 июня 1933 г., посвященного проверке 73-го кавалерийского полка. «В основном низкая стрелковая подготовка этого полка объясняется общей расхлябанностью всего состава полка, – отмечалось в приказе, – неумением организовать стрельбы, отсутствием внешнего воинского вида, невысокой дисциплинированностью и попытками большинства начсостава свои неудачи объяснять различными объективными причинами».

Рокоссовский продемонстрировал, что не собирается мириться с подобным отношением к обучению личного состава. Он объявил выговор командиру и его помощнику по политической части «за допущенную расхлябанность, неорганизованность и слабую подтянутость полка, а также за слабое знание начсоставом полка основных уставов[77]».