Книга Точка сложности. Как я работала в Facebook - Рэнди Цукерберг

Спустя месяц состоялся марш протеста, в котором приняли участие две сотни городов и двенадцать миллионов людей. Этот марш стал самой большой демонстрацией против терроризма за всю историю. И в конце концов его политическое влияние оказалось настолько сильным, что подтолкнуло колумбийское правительство и мятежников к возобновлению мирных переговоров.

Поступок Оскара был необычайно отважным, но не единственным в своем роде. Сегодня по всему миру в кофейнях и на задворках, в студенческих общежитиях и на площадях городов другие храбрые люди используют технологии, чтобы изменить мир. В руках молодых идеалистов «Гугл», «Фейсбук» и «Твиттер» приобретают новое значение. Из кучки веселых приложений и пары адресов в Интернете они превращаются в средство, с помощью которого можно изменить мир. И проложить путь к свободе.

Подобные примеры мы видели в Египте и Тунисе во время Арабской весны[16], когда огромное количество молодых активистов по всему Среднему Востоку и Северной Африке высыпало на улицы в борьбе за социальную и политическую свободу. Подобное до сих пор происходит в России, Китае, Иране и ряде других стран.

Но изменения касаются не только политики. Интернет способствует появлению новых рабочих мест и формирует экономику. Хотя мировая экономическая ситуация по-прежнему хрупка, Всемирная сеть предоставляет средства для ее развития, новые вакансии и возможности. Недавно появившиеся и уже заслуженные веб-компании используют Интернет в качестве полигона для развития бизнеса. В 2011 году результаты исследования «Глобального института Маккинзи» о значении Интернета показали, что на каждое рабочее место, не связанное с Сетью, приходится два, появившихся благодаря ей. И эта цифра неуклонно растет, ведь все больше людей и компаний выходят в онлайн.

Выгоды коннективизации не ограничились одним лишь развитием экономики. Согласно отчету Всемирного банка, в 2012 году индийские фермеры, выращивающие картофель, увеличили свой доход на 19% благодаря использованию мобильных приложений. А производители бананов из Уганды — на 36%.

Когда случается беда или катастрофа, Интернет может спасти жизнь, вызвать помощь, воссоединить влюбленных и поддержать наиболее уязвимых членов общества. Когда в 2011 году в Японии произошло землетрясение, сотни тысяч людей воспользовались «Фейсбуком», «Твиттером» и «Гуглом», чтобы разыскать пропавших друзей и родных, а гигантские пожертвования, сделанные онлайн, пошли на организацию рабочих групп.

При помощи Интернета информация путешествует быстрее и дальше, чем когда бы то ни было. Позитивная информация распространяется стремительнее. К примеру, если мне понравился ресторан, я всегда могу порекомендовать его друзьям. Довольно быстро перемещается и негативная информация. Как только со мной случается неприятность, об этом тут же узнают мои знакомые. С другой стороны, для развития собственного бизнеса в Сети нужно прикладывать двойные усилия. Мир, где каждый человек сам себе медиакомпания, не прощает ошибок.

Как-то раз я огорошила голливудского продюсера, заявив: ««Фейсбук» лишил нас возможности выпускать плохие фильмы. Хотя снимать их все равно придется, просто ради того, чтобы удержаться на плаву в бизнесе». Раньше плохой фильм мог пользоваться успехом целый уик-энд, ведь для формирования общественного мнения требовалось несколько дней. Однако теперь в «Фейсбуке» и «Твиттере» люди могут высказать все, что думают о кино, уже через несколько часов после того, как оно вышло в прокат.

Конечно, кричать об этом на всех углах не имеет смысла. Если постоянно твердить «Осторожно, волки!», тебе перестанут верить. Нужно время, чтобы общество оценило преимущества и выгоды такого подарка. Используя его с умом, мы сможем обеспечить доступ к знаниям, уничтожить старые барьеры недопонимания и дать право на голос тем, кто прежде оставался бесправен.

В последующие десять лет в Сеть выйдут еще три миллиарда людей. И в основном это будут подключения через мобильный телефон. На смену многим предметам (например, записанным от руки рецептам, грудам квитанций в ящиках стола и печатным фотографиям) придут их цифровые эквиваленты. Открытие дверей, регулировка звонков и освещения, поддержка нужной температуры и фиксация замков будут осуществляться одним нажатием кнопки. Машины превратятся в «умных перевозчиков», управляемых автопилотом. А «умная одежда» и медицинские приборы позволят регулировать состояние здоровья. Наши взгляды на доступ к информации, воспитание детей и имущественные вопросы меняются с шокирующей быстротой.

Еще недавно все это называли научной фантастикой. Теперь это научный факт.

Глава 4

точка Я

Я и самоидентификация

Притворяться — отвратительно. Приходится подстраиваться, менять свое поведение в зависимости от случая. Окружающие порой советуют пересмотреть собственные взгляды, пожертвовать идеями ради успеха, подыграть ситуации. Но чем дольше притворяешься, тем быстрее забываешь, какой ты на самом деле.

Быть искренним вовсе не обязательно значит пользоваться всеобщей популярностью или дружить со всеми и каждым. Однако мне всегда было проще спать по ночам, если днем я себя не обманывала.

К счастью, люди начали постепенно адаптироваться к Интернету. Все чаще мы замечаем, что вместо выдуманных ников пользователи предпочитают использовать свои реальные имена и данные. Этот переворот в сознании стал важной вехой в истории развития инновационных технологий.

Можете вспомнить свой самый первый дурацкий электронный адрес или свой ник в чате? Я могу. Меня звали Peggy42st. Тогда я как раз играла роль Пегги в школьной постановке мюзикла «42-я улица».

Помню, как вскоре после моего поступления в Гарвард мама решила провести со мной разъяснительную беседу. Она попыталась вбить мне в голову, что нормальные люди ведут себя скромно, не выставляют себя напоказ и не придумывают себе дурацких имен. Как раз после этого разговора один из моих будущих одногруппников нашел меня в «Америке онлайн». Знаете, какой у него был ник? Ни больше ни меньше — igotl600.

Вот и опровержение маминой теории.

Помните, как подбирали веселенькие картинки к профайлу или утаскивали полюбившиеся цитаты? Признаюсь, я не раз испытывала слабость к непонятным, но якобы полным глубинного смысла строкам. Обычно это были отрывки из песен. Бессчетное количество раз в моем статусе появлялись фразы «Я верю, что могу летать», «Я вижу знак» или «Я разбита на осколки».

Пожалуй, стоит уточнить. Может, в это трудно поверить, но в действительности я вовсе не была Пегги с 42-й улицы. Я была Рэнди из Доббс Ферри. Я могла называть себя Пегги в Интернете, но в жизни ею не являлась. Хотя на заре появления социальных сетей это не имело никакого значения. Мои друзья прекрасно понимали, что Пегги — это Рэнди, и не переживали по этому поводу.

Зато сейчас профайл Peggy или igotl600 в «Фейсбуке» выглядел бы настоящей дикостью. И причина даже не в том, что я выросла, — вырос и сам Интернет.