Книга Цветок папоротника - Ольга Юнязова

На острие свечи

Мерцает нимб огня,

Хрустальные лучи

Уходят в глубь меня,

Из сердца моего

Лучи уходят в даль,

Туда, где центр Всего,

За звездную вуаль.

Едины Ночь и День.

Я знаю – час настал

Отдать свой Свет и Тень

В Божественный Кристалл,

Нести трехмерный крест

Сквозь лабиринт времен.

Я Тот, кто был, кто есть,

И Тот, кто не рожден.

Ошеломленный Александр дождался, когда Оксана откроет глаза, и спросил:

– Это чьи стихи?

– Как чьи? – удивилась она. – Мои, конечно! Разве можно чужими стихами выразить свое состояние?

– Твои?! И давно ты их сочинила?

– Вот только что. – Оксана смотрела на него с не меньшим изумлением, словно не понимая, что такого странного в том, что человек выдает четыре четверостишия без черновиков и творческих мук. Как будто это в порядке вещей – вот так разговаривать рифмами.

Несмотря на то что это не укладывалось в его сознании, Александра сейчас больше занимало другое:

– А откуда ты узнала про лучи, про кристалл, про трехмерный крест? Галина рассказала?

– Я же говорю: сон приснился. Я как будто была в открытом космосе, но не в скафандре, а… Как будто я была пламенем свечи, но не самим пламенем, а только той точкой, которая на самом острие… Ну, я же говорю, что это невозможно описать… Я даже сама сейчас не понимаю многого из того, что было предельно понятно во сне.

– И что? Там было что-то про лучи, про кристалл. Ну постарайся, хоть как-нибудь… Я попытаюсь понять!

– Ну хорошо, попробую. – Оксана смотрела на Александра, но он видел, что на самом деле ее взор уходит в противоположную сторону, в глубь сознания. – Только не говори потом, что я сошла с ума и горожу какой-то бред. Вполне вероятно, что некоторые символы я не смогу назвать знакомыми нам словами. ТАМ мне было все понятно без слов.

Вселенная – это кристалл. Ее кристаллическая структура многомерна (не могу это объяснить пока, не проси), но самый последний, верхний слой кристалла – это трехмерный мир. Расстояния между узлами кристаллической решетки трехмерного мира, как, впрочем, и всех остальных, стремятся к нулю (ты ведь учился в школе, тебе должны быть понятны эти термины), значит, кристалл является абсолютно твердым телом. Поэтому любое действие, произошедшее в любом месте этого кристалла, мгновенно отражается во всем кристалле.

Символ «едины Ночь и День» означает, что нет разделения между светом и тьмой, между добром и злом, все есть одно неделимое целое. И… вот это самое трудное для моего понимания… центр кристалла находится на поверхности сферы, радиус которой равен бесконечности, а середина этой сферы вот здесь. – Оксана показала средним пальцем точку на груди. – Это для меня здесь, – поправилась она, – а для тебя – у тебя в груди, и у каждого человека вот здесь середина. Потому эта точка и называется «сердце» – «середина центра».

– А лучи? – Александр чувствовал, как его бьет мелкая дрожь и слегка кружится голова.

– А лучи – это наша связь с центром всего. Они выходят из сердца и идут во все стороны, но символически в трехмерном мире они проявляются как оси координат – помнишь из геометрии, наверное, – поэтому они похожи на трехмерный крест.

– А «лабиринт времен» – это что? – Александр перешел на шепот.

Оксана закрыла глаза, пытаясь восстановить образ.

– Это… вижу, но уже не понимаю. Точнее, понимаю, но очень глубинной какой-то точкой сознания. А когда пытаюсь вытащить это понимание на поверхность, то… В общем, чтобы это объяснить, мне придется приводить много примеров. Как-нибудь потом, если вспомню.

– А в двух словах? – Глаза Александра горели как два угля.

– В двух словах: прошлое, настоящее и будущее – одновременны и бесконечны.

– Спасибо! – обреченно вздохнул Александр. – Все стало гораздо понятнее.

Оксана засмеялась:

– Не переживай, я тоже уже ничего не понимаю. Сон тает, растворяется, и вполне вероятно, что для того чтобы осознать все то, что я тебе сейчас наговорила, у меня уйдет не один год и даже не десять лет. А может быть, несколько жизней.

– А может быть, ты все это уже давно знаешь?

Оксана пожала плечами:

– Прошлое и будущее одновременны, не забывай. Да и вообще… – Она встала и потянулась. – С чего ты взял, что к этому стоит относиться серьезно? Это всего лишь сон.

В доме началось будничное утреннее движение. Вся семья Кузнецовых готовила Владимира к поездке в город.

– Пойду помогу донести фляги с молоком до машины, – сказал Александр, – а потом мы этот разговор обязательно продолжим. Хорошо? У меня еще море вопросов.

– А ничего, что я не пойду помогать? – робко спросила Оксана. – Мне как-то неловко бездельничать, когда все работают, как пчелы.

– Отдыхай, трудоголик! – засмеялся Александр. – У тебя здесь совсем другие дела.

Он ушел, а Оксана, упав на заправленную постель, снова заснула.

Стихи

Проснулась Оксана от громкого возбужденного заикающегося голоса Володи-младшего, который доносился из соседней комнаты. Ему что-то отвечал низкий надтреснутый голос Александра. Они явно о чем-то спорили. Но смысла этого спора Оксана разобрать не могла, да и не особенно хотела.

Ей показалось, что в спальне немного душно, и она, встав с постели, подошла к окну и открыла его. Звуконепроницаемый стеклопакет вместе со свежим воздухом впустил музыку деревни: крики петухов, лай собак, урчание трактора.

– Ты предатель, дядя Саша, – обиженно подвел итог спора Вовка.

Оксана вздрогнула, стало неловко оттого, что она случайно подслушала разговор из соседней комнаты, где окно тоже было распахнуто настежь.

– Володя, – шутливо оправдывался Александр, – ну не относись к этому так серьезно. Это была всего лишь игра.

– Это для тебя игра, – возмущенно сопел Вовка, – а она сидит там сейчас одна и ждет тебя. Ты обещал ей, понимаешь! Ты обещал ей! И она тебе поверила. А ты… Ты ее бросил! – В голосе мальчика звучали слезы.

Оксана, почувствовав слабость в коленках, закрыла окно, чтобы не иметь больше возможности подслушивать чужие разговоры. Последнее, что она успела расслышать, – это как Александр сказал:

– Ну хорошо, Володь, давай сегодня вечером…

Оксана села на кровать, пытаясь выгнать из души захлестнувшую ее волну обиды, которой она явно заразилась от Вовки. Вот только непонятно было, за что она обиделась на Александра: за то, что он бросил какую-то незнакомую ей девушку, или за то, что сегодня вечером он снова пойдет к ней, бросив Оксану.