Книга Прощальная песнь. Ложь Королевы Фей - Мэгги Стивотер

— Ты сердишься на меня? — спросил он.

Я удивленно вскинула голову. При слабом свете огоньков на приборной доске его лицо казалось зеленым и изможденным. Похоже, он с искренним волнением ждал ответа.

— Почему ты так решил?

— Ты притихла. Раньше так было, только, когда ты сердилась.

— Ты сам притих. Я думала, ты злишься на меня за… — Я замолчала, не зная, можно ли упоминать произошедшее в церкви.

Люк вздохнул и махнул рукой.

— Мне не разобраться…

— В чем?

— В тебе. — Он с видимым дискомфортом пожал плечами. — Не знаю, что и делать.

— С тем, что случилось в цер…

— Нет, только с тобой, — поспешно вставил Люк. — Я все жду, когда ты скажешь, чтобы я исчез и больше не появлялся. Когда скажешь, что я тебя пугаю.

— Поэтому я и не прошу тебя уйти.

— Не понимаю.

— Ты все время повторяешь, что ты странный. Те, кого стоит по-настоящему бояться, так о себе не говорят.

— Там, у стены в аллее, я набросился на тебя. Я тебя не напугал?

Так вот он о чем — о поцелуе!.. Как мило, что он волнуется. Я засмеялась.

— Это была не аллея. И ты на меня не набрасывался.

— Однако я не спросил разрешения…

У меня был не такой уж богатый опыт, но я сомневалась, что кто-нибудь просит разрешения, прежде чем поцеловать девушку. Разве что в кино.

— Я ответила на твой поцелуй.

Он искоса на меня посмотрел.

— Я не хотел так далеко заходить… не хотел сделать что-то не так. Не хотел втянуть тебя в неприятности.

Черт, что за глупости!

— Люк, я не сержусь. И… — Я покраснела от собственной смелости. — Я не боюсь неприятностей. Возможно, мне даже понравятся неприятности, в которые ты можешь меня втянуть.

Тут я подумала, что ляпнула лишнее. Вдруг решит, что я доступная женщина. Не так меня поймет…

Люк улыбнулся половиной рта и дотронулся до моего подбородка. Мне захотелось закрыть глаза и раствориться в этом ощущении. Мне захотелось забыть о том, кто я.

— Ты еще ребенок. Ты не знаешь, в какие неприятности я могу тебя втянуть.

Я разозлилась и отодвинулась.

— И как тебя понимать?

— Я не хотел… ну вот, ты снова на меня злишься.

Я холодно на него посмотрела.

— Значит, есть за что. Ты назвал меня ребенком!

Люк расстроено откинулся на спинку сиденья.

— В качестве комплимента.

— Неужели?

— Просто я иногда забываю, как ты молода. — Он пытался подобрать слова. — Ты… похожа на меня. Ты воспринимаешь все так, будто тысячу раз с этим сталкивалась. А твои глаза, когда ты играла… я забыл, что тебе всего шестнадцать.

— Если уж осыпаешь меня незаслуженными комплиментами, не забудь сказать, что я невероятно красива и потрясающе умна. — Мне очень хотелось ему верить, но мой разум не мог принять желаемое за действительное.

— Я серьезно. Хотя ты действительно невероятно красива.

— Кого можно назвать «невероятно красивой», так это Элеонор. Я знаю, какая я. Уж точно не красивая.

При упоминании Элеонор на лицо Люка легло странное выражение.

— Нет, Элеонор нельзя так назвать. Это ты красивая, особенно когда смотришь на меня с таким гордым видом… Ты очень красивая.

Я пристально рассматривала свои руки. На них падал свет от радио, и они будто светились изнутри. Я тихо попросила:

— Повтори еще раз.

Но он сказал:

— Ты особенная.

«Особенная» — так говорят не о девочке в кардигане среди подруг в коротеньких топах. «Особенная» — так можно сказать о редком виде бабочек.

Люк смотрел в лобовое стекло.

— Ты похожа на меня. Мы не игроки, а зрители.

Но в его машине я не была зрителем. В этом маленьком мире, наполненном запахом Люка, я была незаменимым игроком. Мне хотелось то ли заплакать, то ли улыбнуться самой широкой улыбкой.

— Ди, — тихо произнес Люк. — Где ты?

Я посмотрела на него.

— Здесь.

Он покачал головой. Я смущенно улыбнулась.

— Я представила свою жизнь как маленькую планету вдалеке от всех. — Люк провел пальцем по рулю, очерчивая бесконечный круг. — На этой планете живут очень симпатичные пришельцы.

Он осторожно очертил такой же круг по тыльной стороне моей руки. По моей коже побежали мурашки. Ровным голосом, не выражавшим никаких эмоций, Люк спросил:

— Ты все еще на меня сердишься?

Я сидела с полузакрытыми глазами, а он вел пальцем по моей руке к плечу. Его прикосновение казалось легким, словно перышко. Мне было немного щекотно, и от этого ощущения замирало сердце и перехватывало дыхание. Люк наклонился и поцеловал меня. Я закрыла глаза и позволила обнять себя за шею и поцеловать снова. Свободной рукой он опирался о приборную панель. Мимо проехала машина. Я почувствовала сияние фар даже с закрытыми веками.

— Остановиться?.. — прошептал Люк.

Я покачала головой. Он снова поцеловал меня, слегка прикусив мою губу. Я и не думала, что от этого можно сойти с ума. Да правильно ли я целуюсь? Не слишком ли влажный у меня рот? Нравится ли ему? И куда, черт побери, девать язык?

Но часть меня, неподвластная сомнениям, жаждала его прикосновений и хотела прикасаться к нему в ответ. Я будто со стороны наблюдала наш поцелуй. Я видела, как свет приборов освещает половину моего лица, когда я потянулась губами к его губам. Я видела, как его язык осторожно раздвигает мои губы. Я видела, как слабею в его руках. Я слышала, как мое дыхание учащается, видела его глаза, чувствовала его руку на своем бедре, зовущую еще дальше, к неизвестным мне вершинам…

Я замерла. Люк быстро отодвинулся. Он выглядел испуганным, будто рука двигалась без его ведома. Срывающимся голосом он произнес:

— Извини.

Я хотела сказать, что ему не за что извиняться, но сама не знала, так ли это. Я не знала, чего хочу.

— Извини, — повторил Люк. — Я… — Он на минуту закрыл глаза, потом снова открыл и снял машину с ручного тормоза.

Мое бедро горело. Я все еще чувствовала его прикосновения. Меня трясло. Я хотела, чтобы он снова меня поцеловал. Я хотела, чтобы он завел машину и поехал, чтобы я не ждала его поцелуя.

Люк вывел машину на дорогу. В мерцающем свете он казался далеким и незнакомым. Я потянулась к его руке, и, не отрывая взгляда от дороги, он сжал мои пальцы.

Семь

Той ночью я спала на диване. Меня не прельщала мысль ночевать в одной комнате с призрачным существом, и хотя я понимала, что никто не помешает ему быть таким же призрачным в гостиной, на диване спалось лучше.