Книга Нарушенный обет - Несси Остин

Секунду-другую значение его последней фразы не доходило до смятенного разума Шелли. А когда она поняла, что Стивен имеет в виду, то почувствовала себя плохо как никогда.

— Ты х-хочешь сказать… — Она судорожно сглотнула. — Ты хочешь сказать, что пришел сюда только для того, чтобы отомстить мне, занявшись со мной любовью?

— Разумеется, — высокомерно ответил Стивен. — И добиться от тебя желаемого оказалось очень легко. Так же легко, как и в прошлый раз в Шотландии.

Шелли захотелось ударить его, обругать последними словами. Но она заставила себя более-менее спокойным тоном продолжить задавать вопросы, надеясь, что произошла ужасная ошибка.

— Ты сделал это только для того, чтобы отомстить за какую-то глупую статью!

— Какую-то глупою статью? — От ярости Стивен побагровел. — Может, для тебя это и так. Но не для меня и не для моих друзей!

— Ну конечно, — покачала головой Шелли. — Представляю, как статья отразилась на твоих нежных отношениях с Ритой. Ведь ты так увлечен ею, что побежал отвечать на звонок невесты, даже не успев выставить меня за дверь. — Она не хотела говорить этого, но злые слова сами вырывались из ее уст. — Можно подумать, что ты святой, а я самая страшная грешница на земле. Так вот ты ошибаешься! — бросила она ему в лицо. — Уж я во всяком случае не спала с посторонними мужчинами, когда у меня был жених!

Стивен выругался. Видимо, его ярость достигла высшей точки. Он подскочил к Шелли, больно схватил ее за локоть и обдал жарким взглядом — таким можно и согреть, и испепелить дотла. Но Стивен явно предпочитал второе.

— Как смеешь ты, подлая тварь, обвинять меня в чем-то? Да я бы на твоем месте сгорел от стыда! Если хочешь знать, то твои наветы такие же лживые, как и вся статья! — Он буквально задыхался от злости, и ему пришлось на мгновение остановиться, чтобы перевести дух. — Я, к твоему сведению, расстался с Ритой сразу после того, как познакомился с тобой. Так что не стоит навязывать мне несуществующие пороки, лучше разберись в своей душе!

Шелли не показала, насколько ее сразила эта новость. Она уже сомневалась в правильности своего поведения как сегодня, так и в течение всего времени, что прошло с того момента, как она покинула дом Стивена. Но оскорбленная гордость взяла верх над благоразумием.

— Ты самый мстительный, жестокий и эгоистичный тип, которого я когда-либо встречала, — с вызовом заявила она, пытаясь не расплакаться па глазах у мужчины, так мучающего ее. — Подумать только, ведь ты заранее спланировал всю эту отвратительную сцену! Даже на цветы разорился. Неужели испугался, что без них я тебе не отдамся?

— В моей власти над тобой я никогда не сомневался, — с горькой усмешкой произнес Стивен. — Просто мне очень понравилось название сорта. И если бы ты понимала по-французски, то сразу бы догадалась о моих намерениях. В переводе это означает… — он выдержал эффектную паузу, — «справедливая месть».

Его слова были полны презрения.

— Ответь мне только на одни вопрос, — после долгого молчания, сказал Стивен. — Ты сама отправилась в Шотландию или тебя послал редактор… на ответственное спецзадание?

— Меня послали на задание, но…

— Но — что? Фотографии в журнале появились сами собой, так же как и статья, написанная с твоих слов?

Шелли открыла рот, чтобы оправдаться, но внезапно поняла, что никакие заверения не исправят того, что произошло. Ей никто и ничто не поможет.

— Пожалуйста, уходи, — дрожащим от подступающих слез голосом прошептала она.

— Как раз это я и собираюсь сделать, — холодно произнес Стивен. Он направился к двери, но вдруг обернулся и сказал: — Я ведь приехал в Брайтон, еще ничего не зная о твоем предательстве. Я просто хотел поскорее разыскать ту, которую посчитал девушкой своей мечты. Но теперь видно, что ты такая же бессердечная, как и все остальные женщины…

7

Как только Шелли услышала звук закрывающейся двери, она кинулась к вазе и вынула оттуда розы. Затем, заливаясь слезами, отнесла их в кухню и принялась запихивать в мусорную корзину. Она полагала, что если выплеснет всю злость и ярость на ни в чем не повинные цветы, то ей станет легче.

Но рана, нанесенная Стивеном, оказалась слишком глубокой, чтобы можно было так просто облегчить боль. Именно боль, физически ощущаемая во всем теле, заставила Шелли броситься на диван и безутешно разрыдаться. Однако вскоре ей стало ясно, что еще долго она не сможет выплакать свои унижение и обиду.

Может быть, никогда. Ведь сегодня Шелли почувствовала, насколько сильно ее влечет к этому человеку. Поэтому и отдалась Стивену так легко и быстро, ведь она безоглядно поверила в искренность его чувств.

А он над ней просто посмеялся. И не дал ей возможности оправдаться, хотя даже приговоренные к смерти имеют право на последнее слово. Буквально облил ее презрением. Растоптал и без того уже израненное сердце. Шелли поняла, что после таких испытаний больше уже никогда не сможет иметь близких отношений с мужчинами. И со временем превратится в одинокую желчную особу, которую ничего в жизни не радует — и все потому, что однажды встретила Стивена Лонгвуда!

А ведь у них и правда мог получиться роман. Его последние слова и признания насчет разрыва с Ритой свидетельствовали об этом. Если бы только он выслушал ее… Но нельзя повернуть время назад. Как бы ей ни хотелось быть рядом со Стивеном, отныне это невозможно. И он так и останется при своем мнении, что она оказалась «такой, как все остальные», то есть хитрой, двуличной и бездушной особой.

От этой мысли Шелли стало так плохо, что она решила выпить чего-нибудь успокоительного. Но едва поднялась с дивана, как зазвонил телефон. На мгновение она представила, что это Стивен, который все-таки решил выслушать ее оправдания, и дрожащей рукой сняла трубку.

— Д-да?

Она услышала голос мамы. Конечно, чудесам нет места в этом мире.

— Дочка, как у тебя дела?

Шелли перестала судорожно всхлипывать и вытерла слезы и так уже мокрым кулаком. Ее мать переехала в Штаты после того, как вышла на пенсию, и теперь редко виделась со своей взрослой дочерью.

— Хорошо, мама.

— Что-то мне с трудом верится в это. — Голос матери звучал взволнованно, что было совершенно неудивительно. Родители всегда чувствуют, когда их детям плохо, особенно если они так же близки между собой, как Шелли и ее мать.

— Ты ведь плачешь?

— Не совсем, — всхлипнула Шелли.

— Не совсем? — Голос мамы смягчился. — Расскажи-ка мне, что произошло.

— Я не могу! Ты меня возненавидишь!

— Прекрати нести ерунду. Просто поделись со мной твоими проблемами.

Отчаяние Шелли было такое глубокое и ей так хотелось облегчить сердце, что вскоре мама уже знала всю историю. Вернее, ту версию, которая была призвана не растревожить ее чуткого сердца. Шелли не сказала, кем является Стивен, как глупо она разболтала все Джессике, в результате чего появилась ужасная статья…