Книга Все идет по кругу - Сьюзен Даймонд

— Не хотите посмотреть, раз вы все равно здесь? — спросил он Дину.

Через несколько минут Дина отправилась наблюдать за работой патологоанатомов, а Полли последовала за Вире в его офис, находящийся в задней части здания.

— Входите! — Грэм широко распахнул дверь со стеклянными вставками. — Привлекательные женщины в моем кабинете такая же редкость, как и одетые трупы.

— Я не хотела бы отнимать у вас время… — пробормотала она.

— Все нормально. Должна же быть хоть какая-то передышка между трупами.

В его кабинете почти негде было присесть, массивный деревянный стол стоял напротив двери и занимал значительную часть пространства. Здесь находилось огромное количество ящиков и полок, заставленных самыми разными книгами, — например, «Старинные микроскопы и способы измерения», «Трехмерная френология изображения черепа». Слева от Полли на стене висел длинный плакат, надпись на котором гласила «HIC LOCUS EST UBI MORS GAUDET SUCCURREREV1TAE».

— «Место, которое…» Нет, «Этого самое место, где смерть рада помочь жизни». Нет, «живущим», верно? — спросила Полли.

— Верно. То же самое написано на стене в Медицинском университете Нью-Йорка и во многих других местах, где производят вскрытия. Мой старший сын изготовил этот плакат в прошлом году, а домохозяйка помогла его оформить. У младшего сына собственные представления о том, каким должен быть девиз коронера. — Он указал на диплом в черной рамке, где было написано «OBESA CANTAVIT».

— Что это означает? — спросила Полли.

Она взяла руку скелета и начала аккуратно сгибать ему пальцы.

— «Толстушка спела песенку», или, если выражаться литературным языком, «Полная леди спела песню». Я с трудом нашел школу, где бы мои сыновья смогли изучать латынь… Я разведен, — добавил он, наблюдая за Полли. — Моя жена не хотела заботиться ни о наших детях, ни обо мне. «У меня нет никакого желания заниматься домашними делами и прочей ерундой», — говорила она.

— Боюсь, у меня тоже, — вздохнула Полли. — В последнее время у нас с дочерью не очень хорошие отношения.

— Чем вы занимаетесь? Я имею в виду, где работаете? Вы коллега Дины?

— Я финансовый аналитик, личный, не профессионал, — быстро ответила она.

Полли так и не придумала краткое и достаточно благозвучное название своему занятию.

— Я занимаюсь ценными бумагами нашей семьи. Фактически это наши с детьми деньги, на которые мы живем. Можно сказать, финансы. Они также требуют определенного анализа. Но не думаю, что подобная тема очень уж интересна.

— Я бы хотел узнать подробнее.

«Расспрашивай человека о нем и его делах, тогда он всегда будет считать тебя интересной собеседницей», — напоминала ей мама. «Но он же расспрашивает обо мне», — парировала Полли.

— Ну, я читаю годовые отчеты, выпуски акций, документы компании. Изучаю продажи и приобретения, расспрашиваю о вкладах, судебных процессах, зарплатах служащих. Сравниваю данные маркетинга, те, что получаю из самой компании, и информацию со стороны. Нахожу различные статьи, какие-то выдержки. Смотрю, что данная компания продает и насколько охотно потребители скупают товар.

— Но при этом все забывают о сути, правда?

— Стараюсь так не делать. На самом деле спрос снижается независимо оттого, нужен мне товар или нет. Иногда я очень хорошо зарабатываю, а порой не получаю совсем ничего. В любом случае не думаю, что это интересная тема для беседы за ужином.

— Моя сфера деятельности гораздо лучше, — согласился Вире. — Такая чистенькая и сухая. Я одинокий отец двух подростков; наверное, у меня должна быть личная жизнь. Но, думаете, кто-то захочет слушать по вечерам рассказы о вскрытиях? Знаете, даже если какая-нибудь девушка решит пригласить меня в гости, то к концу дня наверняка спустит с лестницы. Что мы будем обсуждать за ужином? Гангрену? И даже моя привязанность к смерти вряд ли поможет.

— Странно, — покачала головой Полли. — В моем случае как раз все наоборот.

— Как так?

— Ну, бедная молодая вдова и все такое — большой популярности у меня никогда не было. Правда, многие старались оказывать мне знаки внимания так, чтобы я ничего не заметила.

— И почему мне так не везет? Лучше бы я тогда убил свою жену, вместо того чтобы развестись с ней.

— Думаю, в случае убийства это не сработает. Полагаю, каждая одинокая девушка мечтает видеть своим спутником врача, в какой бы области он ни специализировался.

— Да, в наше время многих людей совершенно не смущает вид крови. В фильмах ее достаточно. А вот части тела способны распугать кого угодно.

— А зачем вам здесь столько частей тела? — Полли обвела кабинет взглядом.

— Я нахожу это поучительным, — сказал он. — Понимать, что осталось после смерти, а во многих случаях даже явилось ее причиной. Каждый образец рассказывает об истоках трагедии. Например, кусочек угля под стеклянным колпаком — это сегмент легкого курильщика. Фотография позади — поперечный разрез легкого, почти недифференцированная масса. Под следующим колпаком розовый кусочек, похожий на губку, — это часть здорового легкого. Мужчина примерно того же возраста, около сорока, казнен посредством удушения гароттой, как мне кажется. На фотографии позади изображен поперечный разрез его легкого, где можно увидеть вены и фрагменты альвеол.

Он поднял руки ладонями вверх, как бы извиняясь за свои слова.

— Мертвые учат живых не тому, как они умерли, а как надо жить.

Полли сидела очень тихо, желая, чтобы ее собеседник продолжал говорить.

— Многие из нас действительно вдохновенные личности. Коронеры — может быть, даже все патологи — известные упыри. Знаете, некоторые их коллекции ужасов достойны внимания: руки с семью пальцами, рога, выросшие на голове человека, скелеты сиамских близнецов, умерших в младенчестве. Меня никогда не вдохновляли отклонения в развитии, тем более что сама природа не смогла помочь, зато самые обыкновенные вещи способны изумлять. Нормальность — вот настоящее чудо.

Он взял в руки маленькую прямую косточку.

— Это одна из двадцати семи костей кисти. Самый лучший управляемый механизм, когда-либо созданный. — Он показал рукой в сторону стола. — Мне нравятся кисти. А еще глаза, внутренне ухо, гломерулярные мембраны. И прочая ерунда, которая ничем не лучше разговоров об отчетах о наличных запасах.

«Мне нравится этот мужчина», — подумала Полли.

— А теперь, — сказал следователь, сжимая ладони, — зачем все-таки вы пришли ко мне?

— Вы думаете, мы пришли сюда не из-за того мероприятия, которое Дина собралась организовать для студентов-медиков?

— Точно, — улыбнулся он.

— Раз уж так получилось, мы можем узнать, как умер один человек?

— Это не совсем в порядке вещей, но если вы знаете следователя, просто спросите.