Книга Как "поймать" мужа - Дина Аллен

Стефани смотрела на него широко раскрытыми глазами — ее неожиданно объял страх.

Выражение глаз Рэя изменилось — в них загорелся темный огонек желания. Взяв ее за руку выше локтя, он сказал жестко:

— Хватит. Поехали отсюда.

Рэй увез ее с бала, не сочтя нужным сказать «спокойной ночи» своим родным. Он вел машину молча, и за считанные минуты они доехали до дома. Любовник продолжал молчать, когда ввел ее в лифт, затем в квартиру и, наконец, в спальню. Там он включил бра, задернул портьеры, повернулся к Стефани и впервые за полчаса заговорил:

— Ну а теперь покажи мне, что я приобрел. Хочу видеть товар лицом… и не только лицом…

Девушка уставилась на него — требование было совершенно недвусмысленным. Нет, нет, я не могу этого сделать, думала она в панике, не могу! Глаза ее обратились к Рэю, моля о пощаде. Но он смотрел на нее не мигая, лицо его, казалось, заострилось от предвкушения наслаждений. Странный темный огонек снова засветился в глубине его глаз. Последние надежды девушки испарились. Ее отказ, вне всякого сомнения, будет им воспринят как вызов. Они заключили сделку, он свои обязательства выполнил, теперь и ей пора отрабатывать долги.

Сделав над собой усилие, Стефани постаралась не думать сейчас о Рэе и роскоши этой квартиры. Как тут не вспомнить об убожестве мест, где приходилось мыкаться последнее время, о том, как ходила грязная и голодная. Она забросила руки за спину и расстегнула верхнюю пуговку платья.

Рэй наблюдал, как девушка снимает с себя вещи одну за другой, бросая их на пол. Оставшись в длинной шелковой комбинации, сбросила бретельки с плеч, и комбинация сама соскользнула к ногам — оставалось лишь переступить через нее. Мужчина стоял, засунув руки в карманы брюк. А Стефани сбросила туфли, нагнулась, чтобы снять белые чулки… Нахлынуло чувство стыда и отчаяния. Выпрямившись, она почувствовала в глазах Рэя острый голод самца, крохотные капельки пота поблескивали на его верхней губе. Девушка застыла недвижно, но он подстегнул ее нетерпеливо и грубо:

— Ну же, дальше!

Она неуверенно замотала головой.

— Не буду! Будь ты проклят! Не желаю! Рэй посмотрел ей прямо в глаза.

— Все, что я пожелаю, — напомнил он уговор.

Под взглядом мужчины ее воля к сопротивлению таяла, как льдинка на солнце. Она медленно стянула с себя нижнее белье — два комочка шелка и кружев выпали из пальцев на ковер.

И тогда он подошел и дотронулся до нее. Стефани зажмурилась, не желая видеть этого человека, пытаясь не думать о нем. Сначала его пальцы действовали как-то неуверенно, легко касаясь ее тела, но каждое прикосновение словно оставляло ожог на коже. Постепенно его руки стали более уверенно ощупывать ее. Ей стало тяжело стоять без движения, позволяя мучителю делать то, что ему хочется. Он отошел и разделся, затем подошел вплотную, прижал свои ноги к ее ногам, и девушка почувствовала гладкость его обнаженной кожи. Рэй нагнулся, и, ощутив его губы на своей груди, она непроизвольно ахнула и торопливо прикусила губу. Твердая плоть уперлась в нее. Но она все еще не разжимала век и стояла перед ним одеревеневшая, неуступчивая. Он снова начал ласкать ее, и теперь руки его были торопливыми, дрожащими от вожделения. Мужчина не выпускал ее из объятий и гладил, гладил. Невыносимый жар соблазна охватывал их обоих. Стефани с трудом сдерживала дрожь в теле, пыталась подавить просыпающуюся в ней самой жажду неизбежной близости. Дыхание его стало хриплым, тяжелым, прерывистым. Неожиданно Рэй рывком оторвал ее от пола, подняв на руки, отнес в постель, опустил и оказался над ней. Раскрыв глаза, она увидела над собой его лицо, потемневшее от желания. Он закрыл ей глаза ладонью. Стефани рывком отклонила голову. Глаза ее горели, когда она с отвращением выкрикнула:

— Я ненавижу тебя!

Брови его подскочили от изумления. С хмурой усмешкой он пробормотал:

— Ну, это что-то новенькое. Посмотрим, как ты сейчас будешь меня ненавидеть.

Да, с этой секунды она уже не могла его ненавидеть. Стефани пыталась лежать неподвижно, как бревно, быть полностью отчужденной, думать только о том, как он и все его дражайшие родственнички ей противны. Но рассудку вопреки грешное женское тело предало ее, и она обнаружила, что волнообразно двигается ему навстречу, вбирая его, что пальцы ее впились в его плечи, а изо рта вырвался вопль наслаждения.

Затем застонал и Рэй. Разрядив свое возбуждение, он поцеловал ее. Испытывая приступ жгучего стыда за то, что оказалась такой безвольной, Стефани едва не разрыдалась. Оттолкнув его, она соскочила с постели, убежала в ванную и заперлась. Ее трясла нервная дрожь. Она прижала ладони к губам, чтобы до него не донесся ее плач. Плакать хотелось больше от зла на себя, чем от горя. Почему она дала волю своему глупому телу? Ну зачем? Да очень просто — потому что ей было хорошо. Да, репутация Рэя, покорителя женских сердец, была вовсе не беспочвенной — он знал, как ублажить женщину и довести ее до чувственного исступления, знал, как заниматься любовью. Нет, нет — не любовью, а как мастерски заниматься сексом. Любовью тут не пахнет! Это слово ей даже в голову не приходило в течение всего акта. Вот именно акта, думала Стефани, стоя под душем. Если бы она сумела внушить себе, что все это было не по-настоящему, что она просто, как актриса в пьесе, играла некую роль, тогда ей бы удалось отрешиться от позорной сути происшедшего. Но девушка презирала себя за то, что наслаждалась близостью, в то время как Рэй попросту употребил ее для удовлетворения низменной страсти. Ну, справедливо ли? Почему женщина не способна употребить мужчину для своего наслаждения столь же бесстыдно? Если бы она могла найти способ откровенно грубо использовать этого самодовольного самца, унизить его, показать, что ни в грош не ставит его человеческое достоинство. Почувствовал бы он ее переживания?

Мысль о том, что она лишь сыграла роль в унизительном постельном спектакле, застряла в голове и не оставляла в покое.

Стефани приняла душ, вытерлась, надела купленный утром купальный халат и, вернувшись в спальню, обнаружила Рэя спящим. Она достала черную шелковую ночную рубашку, надела и шагнула было к постели, но остановилась. Девушка посмотрела на спящего мужчину так, будто впервые увидела, да ведь и впрямь он не останавливал ее взгляда. Когда она впервые познакомилась с семейством Баго, внимание ее целиком сосредоточилось на Конраде. А видя Рэя, настолько нервничала из-за его подозрений и тратила столько душевных сил, чтобы не выдать свой страх, что было не до разглядывания его физиономии. Но теперь, когда он спал, она изучала его лицо и подумала, что, хотя он в чем-то схож с остальными Баго, но в то же время наименее типичный из них. Те все блондины, у Рэя волосы каштановые. Так вот он какой: четко очерченные скулы, хорошая линия высокого лба, чувственный рот, длинные ресницы…

Любовник раскрыл глаза, и их взоры встретились. Он не вздрогнул, а лишь перевел взгляд с ее лица на черную шелковую рубашку, прилегавшую к телу, ничего не обнажая, но и ничего не пряча. Рэй сел в постели, нарушив молчание:

— Надеюсь, ты уже без ненависти относишься к этому занятию?