Книга Улица Окопная - Кари Хотакайнен

На Тенерифе, красивейшем острове вулканического происхождения, нас ожидал еще один сюрприз. Сразу после приземления и паспортного контроля эти типы из стеклянной комнаты закурили. Абсолютно уверенный в своей правоте, я попросил местного служащего призвать к порядку курильщиков. Однако тот заявил, что в здании разрешено курить. Я бессильно рухнул в пластиковое кресло.

Мы вложили в путешествие столько духовных и материальных ресурсов, что я не мог поверить, нежели эти гнилые отбросы общества, эти черви, распространяющие рак, эти нелюди, сознательно отравляющие себя и окружающих, с разрешения официальных лиц напрочь испортят наш первый день отпуска?

Тогда я решил, что если помимо работы и семьи я сосредоточусь на чем-либо в своей жизни, так именно на борьбе с курением во всех его проявлениях.

Восемь минут.

Примерно столько времени жизни сжигает он с каждой сигаретой. Я подсчитал, что если он выкуривает пачку в день, то теряет 160 минут в день, в месяц – 4800 минут, или 80 часов. Я продолжал считать, как поворачивать нож в ране. В год это 960 часов, всего 40 дней. Жизнь шакала укорачивается на 40 дней каждый год.

Ты проживешь ущербные годы.

Я отберу у тебя Пасху и Рождество.

Я отберу у тебя прекрасную середину лета.

У тебя не будет декабря.

У тебя не будет Нового года.

У тебя отбирают каждый год 40 дней. Но не тебе решать, что это за дни.

Решает организм, ты принимаешь его решение, а я этому рад.

Я решил разместить свои мысли на Доске информации в подъезде.

Агент

Одежда провоняла, машина провоняла, работа провоняла. И голова раскалывается. Если совсем прижмет, поеду ночью в Юлистаро,[11]стану посреди поля подышать всей грудью.

Мерья скрипит, как балконная дверь, когда закончится эта воскресная дребедень, мы никогда не бываем вместе, потому что все выходные ты ошиваешься на смотринах.

Ошиваюсь. Напрасно Мерья так говорит.

Сегодняшние клиенты бесцветны. Сомневаюсь, что кто-то клюнет. Если только та пара на последнем показе. Супруга растаяла при виде фонтанчика и керамических гномов. Да и мужик ее многообещающе расхаживал по мансарде. Я уж не заикался, что в дом надо вбухать по меньшей мере пятьдесят тысяч, прежде чем что-то путное выйдет. Они уехали на довольно новом «пассате»-универсале, и прикид на уровне: мужик в дорогих штанах явно не из ситимаркета. Доход где-то триста пятьдесят грязными, с такими деньгами объект потянут.

Может, и займется огонек. А может, нет.

Под конец дня котелок не варит. Мозги прокисли, еще бы: весь день в машине без кондиционера жарища, носишься с объекта на другой. На третий. На четвертом такое плетешь, что потом и не вспомнишь.

А некоторые еще и в машину звонят. Как тот умник, который даже не представился и не оставил контактной информации. Таким лишь бы информацией поживиться, никогда ничего не купят. Мы обсуждали это с Рииттой-Майей. В районе действует шайка, они шляются по просмотрам, марают ковры, ленятся даже натянуть полиэтиленовые тапочки, торгуются, вынюхивают плесень. Настоящая школа со своими приемчиками. Их узнаешь сразу, еще в дверях. Кстати, они не смотрят в глаза, когда берут проспекты, и тихо растворяются в комнатах. Иногда думаю, не стащили б чего.

После душа я встал на весы.

Восемьдесят девять с половиной. По данным таблицы из журнала «Красота и здоровье», лишних примерно 17 килограммов.

Сухонен сбросил за год 22 килограмма, перейдя только на воду, хлебцы, домашний сыр, капусту и тунца. Но при этом в списке Сухонена были в то время только серьезные объекты – ухоженные двухкомнатные квартиры в многоэтажках в престижных районах. Легко худеть, когда никто мозги не трахает. Отчего бы не пить водичку, если флэты так и рвут из рук. Духовный аспект похудения незаслуженно забыт, в прессе только и верещат о калориях, обвиняя любителей нажраться на ночь.

Я соскочил с весов, сало по бокам пошло волнами.

Я ухватил с каждой стороны сколько мог и слегка помял – убрать бы на фиг.

Под завязку десятичасовых новостей на MTB длинноволосый метеоролог выделывался перед картой погоды, обещая на завтра похолодание. Я никогда не верил этому типу. Но на четвертом канале и того хуже. Там они нарочно устраивают с погодой цирк, не въезжая, что для агентов по продаже недвижимости и фермеров погода – более чем существенный фактор. Особенно важна погода при продаже домов. Если идет дождь, клиенты смотрят «Формулу-1». Если светит солнце, и смотрины удачно вклиниваются между разогревом и стартом, на обочине наверняка будет полно машин за пять минут до демонстрации.

Иногда погода – уже половина сделки. Когда ласковое вечернее солнце подсвечивает желтые стены старого дома, и последние лучи, стекая с крыши, удачно ложатся на дворовые строения, клиент готов. Он думает: здесь я буду сидеть следующим летом с любимой и холодным пивком. Именно так обстоят дела, только руководители телевизионных каналов этого не понимают, позволяя волосатым метеорологам выдрючиваться.

Я обмотал полотенце вокруг бедер и открыл дверь на террасу. Дорога на Туусулу буквально ворвалась в дом.

Взял со стола эпистолу по завтрашнему дню – обдумать тактику поведения. К счастью, на этой неделе выставляются две приличных квартиры в многоэтажках, да еще тот дом, по которому надо составить договор продажи. До ужаса плохой дом, благо, черепица не падает на голову, однако ожидания – выше крыши. Люди совсем потеряли голову. Если строение в границах Хельсинки, а на дворе пара кустов, вынь да положь миллион.

Просмотрев цены на квартиры многоэтажек, я сопоставил их со списком клиентов и тут же обнаружил потенциальную сделку.

Времени было почти десять, но я все равно позвонил.

Личный контакт произвел большое впечатление на семью Ромппайнен, они как раз искали в этом районе что-то подобное. Мы договорились о встрече. Я пообещал показать им квартирку до официального просмотра. Правда, не сообщил, что предложу этот же вариант семье Каллио.

Вышла Мерья, спросила, так ли необходимо орать на террасе в трубку посреди ночи. По-моему, так я не орал. Мерья сказала, что об этом лучше уточнить по ту сторону забора у Сайраненых. Я ответил, что если я и спрошу что-то у Сайраненых, так это бензин для газонокосилки, не более.

Я еще немного посидел на террасе, пытаясь снова стать Ярмо. Ведь все выходные я был Кесамаа-Квадратные метры-добрый день. При работе с клиентами превращаешься просто в фамилию, теряешь ощущение себя. Только когда прошибает пот, ты осознаешь, что все-таки существуешь в некоторой форме посреди шума кольцевой дороги в субботний час пик.