Книга Черный мел - Кристофер Дж. Эйтс

— Не трогай! — крикнул Джолион, когда заметил, чем занят Джек, подскочил к нему и вырвал кружку. — Оставь мои вещи в покое, понял?

— У тебя там какая-нибудь долбаная инсталляция?

— Нет, его список дел, — ответил Чад, увидел перекошенный рот Джолиона и пожалел о том, что не сумел удержать язык за зубами. — Не спрашивай, — добавил он. — Так, пустяки.

Джек отошел от стола и снова устроился в кресле, а Джолион с бормотанием принялся раскладывать свои вещи по местам.

Эмилия почувствовала растущее напряжение и попробовала все сгладить.

— Ну, Джолион, — сказала она, — когда же мы наконец услышим то, что ты весь вечер собирался нам сообщить?

Джолион повернулся к ней, уголки губ приподнялись в улыбке.

— Сейчас, Эмилия, уже совсем скоро, — ответил он, поставил флакон с аспирином в кружку и запрыгнул на кровать.

XVII.Позвольте мне кое-что прояснить. Я не собирался вас обманывать, цель моего рассказа совершенно другая. Сейчас я перечитал все написанное до сих пор. Похоже, я так и не назвался. Просто забыл. А впрочем, в подсознании я собирался лишь проиллюстрировать расстояние, какое я прошел со времени моей юности — очутился на другом континенте. Итак, позвольте представиться по всей форме. Здравствуйте, меня зовут Джолион Джонсон. Очень рад с вами познакомиться.

Кроме того, я не объяснил кое-что еще. Рассказ мой должен служить не только предостережением и моим признанием. Я пишу для понимания настоящего Чада, того, все время скрытого. Если я сумею понять истинного Чада, возможно, мне удастся его победить.

XVIII(i).Рассказывал в основном Джолион, который не возражал, когда Джек расцвечивал его повествование яркими деталями. О пахарях и о «носочниках». В изображении Джека трое из «Общества Игры» стали какими-то ведьмами из «Макбета».

В комнате плавали облака сизого дыма. Марк по-прежнему лежал на полу с закрытыми глазами, но, услышав об «Обществе Игры», слегка приподнялся на локтях — признак небывалого воодушевления, и вдруг сказал:

— Записывайте меня!

— И все? — спросила Эмилия. — Ты хочешь участвовать в игре, Марк? И никаких вопросов?

— Предложение очень интересное, — ответил Марк. — Сейчас везде мало интересного.

— И представь, сколько у тебя появится возможностей унизить Джека, — сказал Чад.

Эмилия нахмурилась и возмутилась:

— Как я могу унизить Джека больше, чем он сам унижает себя каждый день? Собственными словами!

— Нет, все правильно, — возразил Джек, — твои слова лишний раз доказывают, что психологам до историков далеко. — Джек изобразил, будто раздирает рубашку у себя на груди.

— Эмилия, а вдруг он прав? — сказал Джолион, испытующе глядя на нее. — Что, если Джека победить невозможно?

— Еще как возможно! — презрительно ответила Эмилия. — Ему щитом служит чувство юмора. Остается выяснить, от чего он себя защищает, и наш историк… уйдет в историю. — Она поморщилась: — Каламбур получился. Извините, я не хотела!

— Видите, милая с виду студентка-психолог уже на шаг впереди всех нас, — произнес Марк, и его локти безвольно заскользили по полу. Наконец его голова снова очутилась на подушке, и он пробормотал: — А это уже интересно.

— Десять тысяч фунтов, Эмилия, — сказал Джолион и присвистнул. — И потом, представьте, как будет весело! Наверное, Игра нас всех очень сплотит. А нам нужно держаться вместе, не забывайте.

Эмилия поерзала в кресле, как будто ей вдруг стало неуютно, и призналась:

— Лично для меня дело вовсе не в деньгах.

— Не в деньгах? — удивился Джек. — А ты подумай, сколько красивых туфель ты сможешь на них купить!

— Джек, заткнись, а?

— Да ладно тебе, Эмилия, скажи «да», хотя бы на время, — сказал Джолион.

Чад узнал знакомые интонации в его голосе, такую просьбу Джолиона не разочаровывать его.Но Джолион, похоже, как будто не сознавал силы своих слов. Чад полагал, что друг не был бы и вполовину убедителен, будь его методы всего лишь уловкой, трюком.

— Эм, пожалуйста… ради нас всех!

Эмилия какое-то время смотрела в пол, а потом перевела взгляд на друзей:

— Ну ладно… Допустим, я участвую. Но прежде чем мы пойдем дальше, мне бы хотелось узнать больше об этом странном маленьком «Обществе Игры».

С закрытыми глазами Марк еще раз затянулся и помахал самокруткой в воздухе.

— Да ведь это почти самое интересное, — заметил он, когда Джолион забрал из его рук бычок.

— Кто они такие, я не знаю, — начал Джек, — зато могу точно сказать, кем они не являются. Они не скрытые гомосеки, как «носочники».

— Джек, да ты гомофоб! — воскликнула Эмилия.

— Что тут гомофобского? — наигранно возмутился Джек. — Неужели надо называть человека гомофобом только потому, что он признает в другом настоящего скрытого гея? Достаточно взглянуть и увидеть в его глазах то, что он прячет свое истинное «я» от равнодушного общества! Согласитесь, прежде чем на самом деле посочувствовать человеку, вначале необходимо разобраться, кто он такой! Разве моя проницательность и склонность замечать, что кое-кто подавляет свои истинные потребности и желания, — гомофобия? Он подавляет свои мечты, свою жажду… свою всепоглощающую любовь к длинному и твердому мужскому члену!

Джолион закашлялся дымом, он пошел у него из носа, и глаза наполнились слезами.

— Вот видишь, Джек, — сказала Эмилия, — ты считаешь нетрадиционную ориентацию чем-то смешным. Ты постоянно шутишь про голубых, хотя на самом деле нет ничего смешнее, чем секс обычный. Одни сплошные поезда и туннели. С помощью юмора ты пытаешься отгородиться и защититься от всего, что тебя пугает. А это тебя явно пугает. У тебя настоящая фобия, Джек, страх — это и есть фобия.

— Слушайте, — начал Джек, — ничего я не боюсь. А гомосеков так просто обожаю. И потом, мне кажется, у нас нет особых причин для разногласий. Наоборот, мы можем кооперироваться, чтобы достичь целей. Взять, к примеру, женщин. Нам хочется их трахнуть, а геи любят с ними разговаривать. Ни мы, ни они не интересуемся действиями друг друга. Так что мы, конечно, можем прийти к какому-то взаимовыгодному соглашению.

— По-моему, они шпионы, — произнес Марк, вдруг садясь. — Ой, Джек, извини, я имел в виду не геев, а «Общество Игры». Я не хочу сказать, что моя догадка гораздо любопытнее твоих постоянных шуточек и подколок.

Тут Марк и Джек переглянулись, как дуэлянты, которые оценивают расстояние до барьера. Затем Марк продолжил:

— Всем известно, что наш университет долгое время был и, возможно, остается до сих пор вербовочной площадкой для британских спецслужб. Кстати, Джек, ходят слухи, что твой наставник по истории — один из их «охотников за талантами».