Книга Техник Большого Киева - Владимир Васильев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пард опустил глаза, вперился взглядом в затейливый текстурный узор на крышке стола. Заговор. Черт побери! Пард ненавидел политику и всегда норовил держаться от нее подальше.
— Во встряли, — протянул он. — Хоть собирай прямо сейчас вещички и двигай куда подальше…
— Ты что? — изумился Гонза, округлив миндалевидные глаза. — Ты с ума сошел? Отказаться от таких перспектив?
Пард вопросительно поглядел на приятеля.
— А ты видишь у нас какие-нибудь особенные перспективы?
Гонза хмыкнул, приподнял кепочку и почесал между ушами. Это был верный знак, что гоблин взволнован.
— Посуди сам. Если Вольво добудет секрет изготовления машин, нынешнего Техника он свалит в два счета. И ведь в главном мы ему поможем. Неужели наши ставки при таком раскладе не возрастут? Кроме того… Я точно выяснил, что нынешний Техник — не вирг. Не знаю кто, но не вирг. А если Техником станет вирг… Вольво, к примеру. С кем он немедленно закрутит тактический союз? А? С каким виргом?
— С Жерсоном, — прошептал Пард. — Е-мое… Вот что такое — новая эпоха. Союз науки и бандитов… А я-то думал…
— Как ты полагаешь, почему Жерсон тебя не тронул тогда, после стрельбы на левом берегу?
У Парда по спине прогулялись мурашки. Оказывается, все это время он ходил по лезвию ножа у края пропасти.
С минуту приятели-техники молчали.
— М-да, — протянул Пард. — Получается захватывающее кино, е-мое! Аж мороз по коже.
Он поежился. И спросил:
— А если Вольво поймет, что мы догадались?
— Ну и что? Думаешь, он не понимает, что нам его путь даже более выгоден, чем тот, который мы изначально предполагали избрать сами? Да понимает прекрасно! И раз мы решились, то останемся с ним до конца. И это ему тоже весьма на руку. Пойми, сейчас он сколачивает команду — ту, которая поможет ему свалить нынешнего Техника, а впоследствии будет работать на него как на нового Техника. Войти в эту команду — значит крепко и надолго встать на ноги.
Пард опять задумался. Перспектива была впрямь очень заманчивая… но и пугающая. Да и могла ли существовать в мире безопасная перспектива крепко встать на ноги? Вряд ли.
— Ладно… — протянул Пард. — Будем осторожны… И не станем раскрывать карты раньше срока. Так?
— Так! — подтвердил Гонза. — Именно так и никак иначе.
Гонза поморщился и добавил:
— Удивляюсь я тебе, Пард. Вроде бы отчаянный и бывалый парень. Такие дела в прошлом проворачивал… И колеблешься, словно девочка в первый раз.
— Таких крупных дел я еще не проворачивал.
— Значит, пришло время крупных дел. Не век же контрабанду из Москвы таскать? Привыкай, громом тебя по кумполу.
— Тебе хорошо, — буркнул Пард. — У тебя опыт. А я кто по сравнению с вами, долгожителями? Мотылек-однодневка…
Гонза, который был вшестеро старше Парда, доверительно положил на плечо человеку зеленоватую кисть:
— А что тут поделаешь, приятель? Если в мир пришли вы, короткоживущие люди, значит, это кому-нибудь нужно. Да и к новому вы приспосабливаетесь куда быстрее, чем остальные. Так что еще неизвестно, кому проще.
— Ты уже собрался? — Пард сменил тему.
— А что мне собираться? Главное, не забыть кепочку.
Гонза хихикнул.
— Вот шельма. — Пард тоже улыбнулся. — Слушай, Гонза, а сколько лет ты ее носишь? Я все хотел спросить, да как-то не получалось.
— Пятьдесят… — Гонза вдруг задумался. — Нет, уже шестьдесят… э-э-э… шестьдесят три. Точно, шестьдесят три.
Пард вздохнул. Даже кепочка была больше чем вдвое старше его. Факт этот почему-то поверг Парда в меланхолически-задумчивое состояние.
— Кстати, — вспомнил Пард. — А что с тем эльфом, которому я письмо в «Славутиче» оставлял?
Гонза пожал плечами:
— Да ничего в общем-то. Один из охранников Вольво однажды появился на двенадцатом этаже, пошушукался с коридорным и исчез. А эльф через трое суток выехал.
Гонза снова хихикнул:
— Он раза три в Большой Урал звонил по межгороду, денег небось выкинул уйму. Что ты ему там наплел?
— Да так, чушь всякую, — уклонился Пард, соображая, какую свинью подложил, не подумав, Ульдору. — А с визиткой приставучего гнома что?
— Чиста, — ответил Гонза. — Визитка, и ничего более. Я ее Алвисиду отдал — он, кажется, работу ищет, может, наймется к этим шахтерам…
— Алвисиду? — изумился Пард. — А он что, здесь, в Центре?
— Проездом был, — объяснил Гонза, залпом допил пиво и уже было намерился заказать еще, но тут зазвонил телефон.
— Алло! — немедленно отозвался Пард, встрепенувшись и выудив из кармана телефон-трубку.
— Это Вольво, — прозвучал знакомый голос. — Едем поездом с Центрального вокзала. Я заказал вагон. Номер поезда — шестьсот двадцать один. Вагон — восьмой.
— Вагон? — удивился Пард. — Нас же меньше, чем помещается в купейник.
— Купейник, — проворчал Вольво. — Что я — урод в купе ездить? Я спальный заказал. Ладно, запоминай: отправление в восемнадцать ноль пять, за вами заскочит Бюс. И вообще, лучше отправляйтесь с остальными. Впрочем, можете и сами, если хотите, но… чтоб к отходу поезда сидели в вагоне. Ясно?
— Вполне, — сказал Пард. Голос у него сам собой стал спокойным и уверенным. Даже солидным. — Восемнадцать ноль пять, шестьсот двадцать первый, вагон восемь, Центральный вокзал.
— Верно, — отозвался Вольво. — Пока… Кстати, Пард, моя секретарша передавала тебе персональный привет.
— Что? — переспросил Пард, но трубка уже разразилась короткими гудками.
Пард озадаченно поглядел на черный брусок сотового телефона, спрятал его в карман и отхлебнул, чтоб в голове прояснилось.
— Выезжа…
— Не нужно, я все слышал, — перебил его Гонза. — Я же гоблин, не забывай.
Пард в который раз за сегодня глубоко вздохнул. Верно. Все верно. Уши у гоблинов не просто декоративщина. Они — орган слуха, если по-научному. А слух у гоблинов…
«Привет, — подумал Пард. — Персональный. Вот уж не ожидал. Но если я к ней подкачусь, что скажет Вольво?»
Гадать было бессмысленно.
Пард взглянул на часы. Без десяти пять. До отхода поезда оставалось чуть больше часа.
Рыжий гном Бюскермолен появился в зале таверны в четверть шестого. В руке он нес фибровый чемоданчик с кричаще-яркой надписью «Drossle den Motor ab!» на плоском черном боку. Следом спустился Роелофсен с яркой сумкой на длинном ремне.
— Эй, охотнички! — зычно бросил Бюскермолен в зал. — Ну-ка, живо похватали манатки и на выход!
