Книга Нефть! - Эптон Билл Синклер

Мистер Аскотт заметил, что доставка будет особенно трудна, потому что дороги, по которым придется возить материал, находятся в отвратительном состоянии. На это отец ответил, что он это знает и собирается прямо от мистера Аскотта заехать к главному управляющему всеми дорогами округа. Мистер Аскотт сказал, что это хорошо и что он, с своей стороны, тоже сделает что-нибудь. И отец пригласил его приехать в ближайшие дни на работы, чтобы осмотреть промыслы. Они пожали руки друг другу, и у Бэнни опять волосы были взъерошены — во время деловых разговоров их не трогали. Вот так все и было. Дорогой в автомобиле отец повторил свое любимое изречение: «Смазочное масло дороже стали». Отец подразумевал под этим, что вы всегда должны предоставлять нужным вам людям некоторую долю участия в вашей прибыли, — они становятся частью вашей «организации» и быстро исполняют все ваши требования.

Они подъехали тем временем к управлению главного инспектора местных дорог, где у отца было второе, крайне важное частное совещание. Инспектор, мистер Бэнцигер — небольшого роста, плутоватый, с очками на носу — не принадлежал по своему костюму к разряду богатых людей, и Бэнни узнал это по тону. Здесь не было обмена сигарами с золотыми ободками, не было разговоров о погоде, отец сразу приступил к делу. Он сказал, что приехал в Бич-Сити, чтобы наладить одно крупное дело, которое потребует сотни рабочих рук и даст миллионы долларов общине.

На вопрос о том, захотят ли власти, ведающие дорогами, оказать содействие и сделать это возможным, мистер Бэнцигер ответил, что, разумеется, власти пойдут навстречу, насколько это потребуется для скорейшего достижения такой цели, но беда в том, что появление нефти на участке «Проспект-Хилл» застало их в такой момент, когда у них нет фондов для спешных работ. Мистер Росс ответил, что такое положение вполне возможно, но что необходимо принять все меры для того, чтобы из него выйти, и все должны работать вместе.

Мистер Бэнцигер колебался и спросил, чего же, точно говоря, желает мистер Росс. Отец объяснил, что он только что начал работать там-то и там-то, и, вынув из кармана маленький план, указал, какие улицы ему необходимо нивелировать и где какие рвы засыпать щебнем так, чтобы его строевой лес мог быть доставлен к четвергу.

Мистер Бэнцигер сказал, что, может быть, это и можно будет устроить, и послал своего секретаря — единственное постороннее лицо в комнате — за мистером Джонсом. Тотчас отец понял, конечно, в чем дело, и, как только секретарь вышел, достал из кармана маленькую пачку кредитных билетов и сказал, что так как мистеру Бэнцигеру придется теперь работать сверх нормы, много хлопотать, то будет справедливо вознаградить его чем-нибудь за труд; он надеется, что в будущем им немало придется поработать вместе и что он всегда очень заботится о своих друзьях. И мистер Бэнцигер спокойно положил пачку кредитных билетов в карман и ответил, что он все это вполне понимает и уверен, что местные власти окажут всякое содействие человеку, который работает на пользу общины и для развития ее промышленности. Мистер Росс может быть уверен, что работы по исправлению дорог начнутся завтра утром. Они обменялись рукопожатиями, и отец с Бэнни вышли из конторы. Отец сказал Бэнни, что он никому никогда, ни при каких обстоятельствах не должен рассказывать о том, чему он был сейчас свидетелем, потому что у всех должностных лиц бывают враги и завистники, желающие воспользоваться всяким случаем, чтобы лишить их места, и они могут изобразить это так, будто отец дал мистеру Бэнцигеру взятку. Разумеется, это не имело ничего общего с взяткой: мистер Бэнцигер все равно исправил бы дороги, так как это его обязанность, а то, что отец дал ему, это был просто маленький подарок, так сказать, благодарность за его хлопоты. Было бы просто неприлично не дать ему ничего, когда вы получаете большие деньги, а здесь бедняга живет на нищенское жалованье. Без сомнения, у мистера Бэнцигера была семья — жена, дети; у них, наверное, были долги; жена его, может быть, была больна, и они не могли заплатить доктору. Мистеру Бэнцигеру придется, вероятно, остаться сегодня в конторе до позднего вечера и торопить своих подчиненных поскорее приняться за дело. Это может вызвать неудовольствие его начальников, которые сделают ему выговор за то, что он действует без их разрешения. Начальники эти, наверное, состоят пайщиками каких-нибудь крупных компаний, которые, конечно, желают, чтобы дороги исправлялись только для каких-нибудь их собственных предприятий. В подобного рода делах вы всегда бываете окружены целой сетью интриг, и вам все время надо быть настороже. Не воображайте, что вы можете явиться в какое-нибудь адское место и взять из его недр на несколько миллионов долларов природных богатств без того, чтобы вас не окружала целая стая хищников, старающихся вырвать эти богатства из ваших рук.

Все это звучало очень разумно и убедительно, и Бэнни внимательно слушал лекцию отца, сводившуюся к его неизменному правилу: «Надо относиться бережно к своим деньгам». В любой день с отцом могло случиться несчастье, и тогда все дела лягут на плечи Бэнни. Поэтому он должен как можно скорее дать себе отчет в том, что все те люди, которых он будет встречать, будут стараться более или менее хитрыми уловками присвоить себе часть его денег. Бэнни не желал опровергать доводов отца, но просто отдался ходу своих мыслей и воскликнул:

— Но, папочка, тот мальчик Поль, помнишь? Он, наверно, не захотел бы воспользоваться нашими деньгами. Я предлагал ему, он наотрез отказался взять и ушел, даже не простившись со мной.

— Да, я знаю, — сказал мистер Росс. — Но ведь ты говорил мне, что вся его семья сумасшедшая. Очевидно, и он тоже, только немного в другом роде.

II

Теперь Бэнни все время думал над вопросом: можно ли было вывести из поведения Поля Аткинса заключение, что он сумасшедший? Если да, то это означало, что и он, Бэнни, тоже немного сумасшедший, так как Поль произвел на него необыкновенно сильное впечатление, и Бэнни не переставал думать о нем. Он отдал дань чувству чести, так сильно развитому в Поле, решив, что он постарается не быть лгуном даже в пустяках. Кроме того, встреча с Полем заставила Бэнни в первый раз отдать себе отчет в том, как спокойна и комфортабельна была его собственная жизнь. На следующее утро после встречи с Полем, когда он открыл глаза, лежа на мягком матраце удобной постели с белоснежными полотняными простынями, под теплым и легким как пух одеялом, — первой его мыслью было: а как-то спал эту ночь Поль? — Где он нашел себе пристанище? Неужели ему пришлось спать на голой земле? Бабушка Бэнни, когда видела его сидящим вечером на земле, кричала ему, что он «простудится и умрет…», а как же он, Поль? Позже, сидя за обильным завтраком в роскошной столовой отеля, он не находил уже никакой прелести в стоявших перед ним густых сливках, яйцах, ветчине, кексах и замороженном винограде. Поль в это время был голоден, так как он был чересчур горд, чтобы есть незаработанный хлеб, и Бэнни среди окружающего его комфорта снова почувствовал непреодолимое влечение к этому строгому анахорету.

На следующий день после бурного собрания у миссис Гроарти Бэнни уселся под высокой пальмой против отеля, надеясь, что, может быть, Поль пройдет мимо. Но вместо него пришли миссис Гроарти с мужем и мистером Демпри в сопровождении мистера и миссис Бромлей с их временными друзьями — двумя евреями портными. Это была депутация от «средних» участков, заявившая, что их собрание продолжалось до часу ночи и решило расторгнуть их общее соглашение и действовать всем самостоятельно, — каждый за себя; и вот теперь собственники «средних» участков пришли просить мистера Росса заключить с ними отдельный договор. Бэнни сказал, что его отец отправился с геологом исследовать почву; они могут подождать его. Но Бэнни прекрасно знал, как отец не любил иметь дело с небольшими площадями и подписывать отдельные небольшие договоры.