Книга Гитлер_директория - Елена Съянова

Трехлетние дети в военной или трудфронтовской форме, с флажками, тянущие ручонки в нацистском приветствии, были привычным зрелищем в тридцатые годы в Германии и вызывали умиление у иностранных кинооператоров, старавшихся запечатлеть их для истории.

Пятилетние дети в форме уже ходили строем, с такими, к примеру, речевками:

Тот, кто хочет стать солдатом,

Тот оружие должен иметь,

Заряжать его порохом должен

И гладкою твердой пулей!

Настоящий пик государственного внимания наступал, когда ребенку исполнялось десять лет. Все годы «тысячелетнего рейха» день 15 марта был совершенно особым днем в жизни немецких семей.

Ежегодно все мальчики, достигшие десяти лет к 15 марта, обязаны были являться в штаб-квартиру Имперского молодежного союза для регистрации.

Процедура обставлялась торжественно. Дети получали в подарок книги и значки; они выходили взволнованные, с сознанием исполненного гражданского долга. Ни они, ни их родители не представляли себе, какому тщательному изучению будут подвергнуты все сведения о мальчике и его семье, в особенности — о расовой чистоте. В течение следующих тридцати пяти дней (с 15 марта до 20 апреля, дня рождения фюрера) функционеры штабов Имперской молодежи решали все будущее мальчика, сортируя карточки с данными по определенным категориям.

«Расово чистые» зачислялись в «Юнгфольк», младшую группу — от 10 до 14 лет. Необычайно пафосная процедура приема происходила 20 апреля — в день рождения фюрера.

…Мой дорогой Генрих!

Сегодня, 15 марта 1942 года, мне поручено послать тебе торжественное поздравление по поводу твоего предстоящего вступления в ряды Молодежи Адольфа Гитлера. Как каждый «пимпф» (член «Юнгфольк»: от 10 до 14 лет, — Е.С.), ты, конечно, твердо знаешь «швертворте» (нацистская клятва верности. — Е.С.) и «Хорст Вессель» (нацистский гимн. — Е.С.) и легко пробежишь 60 метров за 12 секунд (норматив. — Е.С.). У тебя еще есть четыре года, чтобы научиться остальному. Поздравляю и крепко обнимаю тебя.

Твой друг Кронци

15 марта 1942 года, Берлин

Это письмо написано старшим сыном Мартина Бормана, двенадцатилетним Адольфом Мартином Борманом, которого в семье звали Кронци (от кронпринца. — Е.С.), — десятилетнему Генриху Лею, младшему сыну лидера Трудового фронта.

Генрих Лей с 1939 года вместе с матерью и сестрой жил за границами рейха (Франция, США, Швейцария). В этой семье царили совсем другие настроения и принципы воспитания, и письмо Кронци было, конечно, написано под диктовку его отца с изрядной долей издевки над соратником, вынужденным мириться с такой формой протеста своей жены.

Вполне вероятно, что Борман (с той же издевательской подоплекой) посоветовал Гитлеру именно Лею поручить разработку устава для «Орденсбурген» — «Рыцарских замков» — закрытых учебных заведений для формирования нацистской элиты — учебных заведений высшей категории, после «школ Адольфа Гитлера» и «Наполас» (национал-социалистических школ).

Лей разработал, причем сразу для всех трех категорий. И предложил… Борману отправить в первое же открывшееся такое заведение своего старшего сына, для примера. Одиннадцатилетний, пухлый, приземистый и черноволосый Кронци стал воспитанником школы Адольфа Гитлера, где идеалом считался высокий голубоглазый блондин, гибкий и ловкий; спорту уделялось пять с половиной дней в неделю, преподавание немецкого языка велось по нацистским газетам, а литературы — по антисемитскому еженедельнику «Дер Штюрмер»[1].

Если бы «тысячелетний рейх» дожил до восемнадцатилетия Кронци, то есть до 1948 года, то сын Бормана безусловно попал бы в один из «Рыцарских замков» в Гроссинзее, Зонтхофене или Мариенбурге, где на тысячу воспитанников приходилось пятьсот преподавателей и инструкторов. Правда, после шестилетнего обучения в «школе Адольфа Гитлера» Кронци обязан был бы еще два с половиной года отработать в «Службе труда рейха», либо четыре года пробыть на партийной работе, но сына Бормана, конечно, от этих повинностей освободили бы.

Молодая элита буквально рвалась поскорей попасть в эти «рыцарские замки», окруженные мистическим ореолом тевтонского рыцарства.

Чему их там учили, можно судить хотя бы такому стандарту, утвержденному Леем:

«…По шесть часов в день должно быть уделено верховой езде, поскольку это укрепляет и поддерживает ощущение полного господства над живым существом».

Именно эта цель — достижение господства над живыми существами — и была сутью всего воспитания и образования молодежи Третьего рейха.

«Любое знание есть диверсия против самообладания, — считал Гитлер. — Национал-социалистическое государство должно стоять на двух образовательных идеях. Первое — разжигание огня в сердце моей молодежи и внедрение в ее разум понятия расы. Второе — готовность победить или умереть. <…> Конечная цель образования моей молодежи — создание нового человека, фанатически преданного национал-социалистической идее»

А ведь в течение четырех предшествующих «Третьему рейху» столетий образовательная система Германии считалась лучшей в мире. В Германию всегда ехали учиться. Как нацистам удалось развалить эту систему всего за два года?!

«Инновации — вот ваш инструмент, — поучал все тот же вредоносный Лей министра образования Руста. — Под маркой экспериментов и заимствований иностранного опыта смело наносите удары ломом».

«С университетами проще, — продолжает он же. — Дать трибуну Хайдеггеру, вычистить остатки самоуправления, менять преподавательский состав, поменьше часов в аудиториях, побольше на воздухе… В университетах хороший дух. Когда я сам учился, еще до Первой мировой, у нас и тогда уже хорошо пахло патриотизмом».

(Для сравнения: автор этих строк для обучения собственных детей, живших в Париже, пригласил трех итонских профессоров.)

Руста поучал и Геббельс. «Преподавание религии, — писал он, — должно вестись во всех школах, но в самом темном углу, куда никому не хочется заглядывать. Через несколько лет мы выпустим оттуда учителей-священников прямо под наши знамена».

Во время допросов перед началом заседаний Нюрнбергского трибунала бывшие вожди говорили, что не понимают, как и почему у некоторой части немецкой молодежи вдруг проступила такая звериная, садистская жестокость. Кальтенбруннер, например, заявил следователю, что когда молодые, даже юные солдаты СС соревнуются в меткости стрельбы из огнеметов по играющим на футбольном поле польским детям, то они, безусловно, «находятся под воздействием каких-то наркотических препаратов». А Юлиус Штрейхер, доказывая цивилизованность национальной политики Германии, показывал один из пунктов инструкции для руководителей Гитлерюгенда, подписанного его главой фон Ширахом, по которой командирам отрядов вменялось в обязанность «предотвращать или не допускать драки членов нацистского молодежного союза с еврейскими детьми». Следователь в ответ зачитал абзац из учебника биологии под редакцией Гауха, 1938 года издания: