Книга Невидимая смерть - Евгений Федоровский

– Это слишком грубо, – проговорил Юстин.

– Не спорю. А как бы сделали вы?

– Можно было переснять карты в самолете или каком-либо укромном месте.

– У нас не было фотоаппарата.

– Так что же вы сделали?

– Главный ключик был в мальчишках.

– Каких мальчишках?

– Обычных деревенских. Они любят мастерить воздушных змеев, а карта превосходный материал для змея… Сделали так, как и задумали. Замечу, я пользовался свободой передвижения, так как инспектировал несколько аэродромов в этой зоне. В ту ночь выехал на автомобиле к месту предполагаемой посадки. Через какое-то время услышал грохот моторов. Фарами подал сигнал. Штурман опустился на пустое поле чуть ли не рядом, а самолет, это был нерадиофицированный «юнкерс», приземлился километрах в десяти дальше. Я забрал у штурмана карты, но несколько листов, которые для нас интереса не представляли, вложил обратно в планшет. Штурман пошел к месту посадки самолета, я проселком поехал в другую сторону. На рассвете далеко впереди себя увидел ребятишек. Они неслись быстрее жеребят. Я выбросил планшет на дорогу, а сам свернул в березовую рощу. Машину они не заметили, но планшет нашли, стали вырывать друг у друга. Кто-то заглянул внутрь – мигом растащили листы карт, навигационную линейку, карандаши, компас, ветрочет. К самолету они не побежали, иначе пришлось бы отдавать свалившееся с неба богатство, а повернули обратно.

Беербаум чуть улыбнулся:

– Дальнейшие события развивались, как по писаному. Штурман заявил о пропаже планшета, сказав, что, видимо, он оборвался в момент прыжка с самолета. Красноармейцы прочесали весь район, нашли одну карту. Мальчишки уже смастерили из нее змея. Удалось вернуть и кое-что из планшета. В особом отделе подумали, что карты просто-напросто разворовали ребятишки. Я по своим каналам переправил их в Берлин…

Назавтра майор говорил о другом.

– Если бы вы побывали у рейхсминистра Геббельса, то пришли бы в восторг от небольшого аппарата, сконструированного для него лично компанией «Телефункен». Через эту миниатюрную штуку доктор подключается к любой телефонной линии и подслушивает кого угодно. Однако оставим без внимания и этот чудо-телефон, и те шесть управлений, которые в его управлении ведают устной и печатной пропагандой, кино и театром. Нас интересует его седьмое управление – так называемое «Управление контрмер». Здесь собирают информацию со всего мира. Сюда поступают важнейшие издания, причем передаются через агентов или подставных лиц. Сотрудники абвера – люди тут не посторонние. Не собираюсь перетряхивать постельное белье, тем не менее скажу, что с женой Магдой у рейхсминистра отношения далеки от идеала. В их дела приходится порой вмешиваться даже фюреру. Большую часть времени Геббельс проводит в холостяцкой квартире на Ранкештрассе, балуясь с какой-либо очередной кинозвездой. Но, серьезно говоря, эта квартира используется и для иных целей. Здесь принимаются люди, которых нежелательно видеть в стенах Министерства пропаганды. Эти люди подкупают иностранные газеты, распускают слухи, в качестве репортеров собирают разные сведения… Редактор «Ангриффа» фон Берг ездил в Австралию, пересек вдоль и поперек всю страну, посетил резидентов, установил контакты с японцами и представил в Берлин подробный доклад. Колин Росс из издательства Ульштейна был в США, сфотографировал заводы и военные порты и исчез, когда американские службы пошли по его следу…

– А вот как действуют кинокомпании, – оживился Беербаум. – Они часто предпринимают экспедиции, чтобы снимать либо документальные, либо художественные фильмы, которые требуют натурных съемок. Одна такая группа провела несколько месяцев на острове близ Чили, работая над фильмом «Робинзон Крузо». Не удивляйтесь, фильм так и не вышел на экраны, хотя остров отличался изумительными красотами. Главное, он находился в важном стратегическом месте, где могли отстаиваться наши субмарины… Германская фирма УФА взялась за производство дружественного фильма о Польше. Съемочные группы месяцами разъезжали по стране, перевели многие километры пленки. Фильм тоже не попал на массовый экран, а к нам в абвер…

– Вы, случайно, не знаете начальника радиопропаганды у Геббельса? – спросил однажды Беербаум.

– Нет, – отозвался Юстин.

– Ходамовский – ас радиоразведки. Он много времени проводит в разъездах по заграницам. Разумеется, под чужим именем. Понимая, что для эффективного радиошпионажа потребуется много специалистов, он настоял на издании постановления об обязанности каждого молодого нациста, посылаемого за границу, проходить определенную техническую подготовку. Благодаря его стараниям сначала в Геттингене, потом в других городах стали создаваться радиошколы для членов гитлерюгенда… Вообще говоря, радио – подлинная находка для разведки. Мы строим радиостанции в Греции, Болгарии, Конго, Аргентине, Китае, Сиаме. Их обслуживают немцы. Они сообщают Германии важные сведения, вылавливают в эфире шифровки, направляемые в их адрес. Если раньше агенты сносились друг с другом посредством объявлений в газетах, то теперь они настраиваются на нужную волну, получают инструкции, передают кодированные донесения…

Служанка приносила обед. Майор не унимался и за столом. Он показывал, как держат вилку в Польше или у русских, о чем говорят в неофициальной обстановке, какие любят блюда и выпивку, почему, к примеру, чайную ложку после размешивания сахара обязательно вынимают из стакана, а где на это не обращают внимания. Каждый день он сообщал что-либо новое. Он не считал нужным что-то скрывать от Юстина, близкого самому Пикенброку.

3

В середине августа 1939 года квартиру в Далеме посетил Пикенброк – опять в тирольке, полувоенном френче.

– Собирайте чемоданы, – объявил он с порога. – Для вас выхлопотали два места в делегации Риббентропа, Линда будет вторым переводчиком, Юстин – советником по культурным вопросам.

– Куда едет Риббентроп?

– К Сталину. Германия хочет заключить с ним пакт о ненападении.

Новость ошеломила Юстина и Линду. Они знали о непредсказуемых скачках гитлеровской политики, предполагали, что фюрер, начав с Австрии и Чехословакии, готовясь к нападению на Польшу, будет и дальше направлять свои усилия на восток – на Прибалтийские республики и СССР. Что же остановило его?

– Мне не совсем понятен этот шаг, – откровенно признался Юстин.

Пикенброк приосанился:

– Вы учились в Целлендорфе и не могли знать о том, что фюрер провел еще одно совещание с руководителями военного, экономического и партийного аппарата. Он изложил дальнейшую стратегию рейха. Чехия превратилась в протекторат. Польша? Чувствуете, какую шумиху подняли наши газеты против коварства поляков? Вопрос о начале войны – дело нескольких дней, пока мы не накалим докрасна немецкий народ.

– Ну а падение Польши сделает более сговорчивыми Венгрию и Румынию, – договорил Юстин, начиная кое-что понимать.

– Именно так! Они волей-неволей включатся в нашу орбиту. Что же касается Югославии и Греции, то на них набросятся «Тосканские волки» Муссолини.