Книга Колесница белого бога - Татьяна Морозова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Досталось ему тогда, конечно, от матери «на орехи». Но микенское приключение иногда вспоминалось. Томило своей незавершенностью, что ли…
Вот и сейчас мальчишке не терпелось обследовать руины храмов, дворцов и гробниц Мероэ самостоятельно. Но Марджани оставалась начеку.
– Мероэ был резиденцией королей…– торопился, быстро проходя дальше, экскурсовод.
– А почему здесь все так сильно напоминает Египет? – прервал его мальчишка. – Город был резиденцией египтян?
Гид запнулся на полуслове и посмотрел на Марджани. Она усмехнулась и кивнула.
– Действительно, Мероэ в период, когда здесь находилась королевская резиденция, испытывал египетское архитектурное влияние. Но не все так просто. Сначала египтяне покорили жителей страны Куш, затем сами кушиты покорили египтян и даже правили как фараоны. Но уже век спустя под натиском ассирийцев кушитам пришлось уйти из Египта, а еще через сто лет египтяне изгнали их и из Напаты, бывшей кушитской столицы. И кушитские цари перенесли свой административный центр на пятьсот километров вверх по течению Нила, в Мероэ. Царство Куш остается загадкой и сегодня. Недавно обнаружен древний комплекс по производству золота, ему более четырех тысяч лет. Страна Куш, или верхняя Нубия, славилась гигантскими запасами золота. Но сами кушиты золотом не пользовались. Все оно уходило на ежегодную дань Древнему Египту. Название Нубия происходит от древнеегипетского слова «нуб», что в переводе означает «золото». Если вы обратили внимание, здесь преобладают невысокие скалистые горы. Эти горы изобилуют золотоносным кварцем, из которого еще в древние времена люди каким-то фантастическим образом научились извлекать драгоценный металл. Долина Нила вокруг Мероэ во времена его расцвета была зелена и благодатна, но выпас скота вместе с истреблением деревьев на дрова для плавильных горнов привели к истощению почв. Вероятно, это повлекло за собою закат страны Куш…
Мишка слушал вполуха. Долетающие слова гида преображали в его воображении скучные однообразные развалины Мероэ. Храмам, дворцам и скромным, в сравнении с гигантскими пирамидами Гизы, царским пирамидам возвращалась былая мощь и красота… Сухие днища бассейнов наполнялись голубой водой, над ними вырастали пальмы и кусты, сплошь осыпанные душистыми цветами… Что-то такое Мишка видел на одном из египетских курортов в раннем детстве…
– История этого города – важная глава в истории человечества. Но пока о жизни Мероэ и других городов царства Куш, а это и есть Древний Судан, нам известно не больше, чем узнал о них Геродот от жрецов Элефантины две с половиной тысячи лет назад. Увы, узнал он очень мало. А что было до того… – гид развел руками.
В сумке Марджани запел сотовый телефон. Она быстро вытащила мобильник, поднесла его к уху и отошла на приличное расстояние. Экскурсовод стал в открытую пялиться на нее… И Мишка счел момент очень удобным, чтобы ускользнуть из-под надоевшей опеки хотя бы на полчаса. Парень тихонько, не привлекая внимания, отошел к кучке задумчивых иностранцев с рюкзаками, иностранцы с понимающим видом разглядывали остроконечный некрополь.
Царские пирамиды Мероэ Мишка увидел издалека, когда они только подъезжали к каменистой равнине, над которой высились искусственные пологие холмы разрушенного города. Их геометрия поражала. Кажется, что это место не имеет ничего общего с Землей…
Мальчишке очень хотелось самому исследовать развалины храма Амона, рядом с этими руинами на север протянулась железная дорога. «Железка» пересекла два холма, сложенных из материала, напоминающего черный и блестящий булыжник. Кусочек этого шлака из остывших золотоплавильных печей парень решил прихватить на память.
Мишка плавно отделился от туристов и направился мимо могильных курганов, мимо невысоких, крутых, с обваленной верхушкой, пирамид к холмам у железной дороги. Гид рассказывал, будто когда-то здесь возвышался на искусственной платформе огромный, с колоссами у входа, облицованный красным кирпичом храм. Наверняка остались какие-то подземные ходы, ведущие к забытым сокровищам…
Мальчишка был уже на полпути к цели, как его нагнала запыхавшаяся от бега Марджани.
– Ты что? Сумасшедший?! Я же велела тебе не отходить от меня даже на метр! – крикнула она и цепко схватила Мишку за руку.
– Я просто хотел посмотреть поближе те развалины, – парень не привык спорить с женщинами, хоть иной раз очень хотелось, но в любой ситуации нужно оставаться джентльменом, – вон те! А ты говорила по телефону…
– Послушай, я отвечаю за тебя головой, – кажется, Марджани поняла, что переборщила с эмоциями, и теперь примирительно улыбалась. – А там нет ничего интересного. Только охрана. Пойдем к машине. Наверное, ты голоден? – и она повлекла его за собой на площадку, где остались их верблюды. Затем они вернулись на автостоянку, там их ждал Махмуд. Водитель прикорнул на заднем сиденье автомобиля, стоявшего в тени под навесом.
– А теперь мы отправимся в оазис Газали, – радостно сообщила Марджани после ужина в небольшом ресторанчике.
Мишка с удивлением смотрел, как она подсыпает в стакан с водой какой-то порошок.
– Ты чего? Обычная лимонная кислота. Лучше любого лимонада… – улыбнулась Марджани и пообещала: – Ты увидишь диких животных на воле. Здорово, да?
Путешественники заночевали в отеле…
Наутро автомобиль вновь выехал на трассу, пролегавшую через пустыню. Опять по обеим ее сторонам замелькали небольшие холмы и скалы. От однообразия пейзажа мальчишкой овладевала дремота. К тому же Махмуд включил магнитофон, салон затопила тягучая восточная мелодия. Марджани кто-то названивал, и она отвечала в трубку односложные «да» или «нет»…
И вдруг машина резко затормозила. Мишка открыл глаза и увидел прямо на дороге мальчика лет семи с пустой пластиковой бутылкой в руках. Откуда здесь взялся малыш, парень додумать не успел. Потому что в следующий миг из-за выступа скалы выскочил всадник, а за ним выехали две «Toyota-Hilux», эту марку суданцы зовут «бокаси», с вооруженными до зубов людьми в кузовах.
– Что это?! – крикнул парень, когда в окна их автомобиля нацелились сразу несколько оружейных стволов.
– Захват, – медленно проговорила Марджани и нажала на ручку своей двери…
– Гучумба…
Дэвид лежал, не открывая глаз. Сознание вернулось внезапно, но сейчас он чувствовал себя так же странно, как человек, просыпающийся после длительного наркоза, а может быть – как младенец, прислушивающийся к звукам внешнего мира после родового стресса. Состояние малоприятное. То ли ты уже здесь, то ли ты еще там.
– Гучумба! – разнеслось эхом.
Голос принадлежал человеку. А само слово… «Погодите-ка, – подумал археолог, – это слово на кушитских наречиях значит “чужак”!». Дэвид резко открыл глаза.
Он лежал на ровной поверхности. Прямо над ним нависало иссушенное ветрами сморщенное лицо старика. Кожа его была темна, но, скорее, вследствие загара. Взгляд не выражал ни любопытства, ни сострадания. Удостоверившись, что приблудный человек жив, старик намочил пучок сухого мха голубой жидкостью из небольшого стеклянного сосуда.
