Книга Главнокомандующий - Николай Гуданец

– Оу, тут в ларьке есть картофельные чипсы. Как насчёт чипсов, Владлен?

– Не хочу. Это не то.

– Вот, полюбуйся. Капризничает.

– Ничего страшного, – рассудила Эвелин. – Значит, сыт.

Наступившее молчание нарушила сигнальная трель, и Фатима вынула сотовый телефон из кармана халата.

– Слушаю. Да, я в лазарете. Нормально. Даже так? Минутку.

Не выключая телефон, она повернулась к Эвелин:

– Меня вызывают в лабораторию, срочно. Посидишь с Владленом?

– Конечно. Я сейчас в свободной смене.

– Вот и чудненько, – кивнула Фатима и пробормотала в трубку: – Сейчас приду.

– Кстати, Фатима, у тебя в лаборатории найдётся кусок освинцованного кабеля? – спросила Эвелин.

– Надо поискать. А зачем тебе?

– Собственно говоря, мне листовой свинец нужен. Фунта два.

– Так бы сразу и сказала. Надо правильно формулировать техническое задание. Вот уж чего-чего, а этого добра у меня там навалом.

Прежде чем выйти из палаты, Фатима окинула мальчика испытующим взглядом. Владлен всё так же пристально разглядывал потолок, но чёрный провал в памяти, похоже, перестал его мучить.

Когда Фатима скрылась за дверью, Эвелин присела на табурет рядом с койкой, ритмично сжимая в кулаке ворсистый мячик лимонного цвета.

– Как ты себя чувствуешь?

– Хорошо, – с запинкой ответил мальчик. – А вас как зовут?

– Эвелин.

– Я вас помню. Вы меня вчера несли на руках. Верно?

– Да.

– Больше я ничего не могу вспомнить, – виновато промолвил он. – Голова как чужая. Она меня не слушается.

– Наверное, от лекарств. Это должно пройти, – обнадёжила его десантница и переложила мячик в другую руку.

– Тётя Эвелин, а что это у вас? – повернув голову, полюбопытствовал Владлен.

– Теннисный мячик.

– Зачем?

– Чтобы быть сильной.

– А второго такого у вас нету?

– Есть.

– Дадите мне? Я тоже хочу быть сильным, – чуть оживился Владлен и добавил: – Я когда вырасту, буду чужаков убивать. Я их всех поубиваю.

– Хорошо. Будет тебе мячик, – пообещала Эвелин. – В следующий раз принесу.

– А в кобуре у вас пистолет? – продолжал расспросы мальчик.

– Бластер.

– Покажите. Пожалуйста.

Десантница расстегнула кобуру, извлекла увесистый тупорылый бластер, подбросила его на ладони.

– Вот. Нравится?

– Ух ты... – приподнявшись на койке, Владлен умоляюще протянул худенькую загорелую руку. – Дайте подержать. Я осторожно.

– Держи, – разрешила Эвелин.

Зачарованно разглядывая бластер, мальчик сжал ребристую рукоятку так, что побелели костяшки пальцев.

– Он заряженный?

– Да. Впрочем, там два предохранителя. Просто так не выстрелит.

Вдоволь налюбовавшись, Владлен вернул бластер десантнице.

– Тётя Эвелин, а вы замужем? – спросил он.

– Нет, а что? – ответила американка, пряча оружие в кобуру.

– Ничего, – Владлен отвёл глаза. – Я просто так спросил...

Выйдя из медчасти, Фатима торопливо зашагала по магистральному переходу базы.

Сущее наваждение, ведь Эвелин ни капли не похожа на Йоко. И лицо, и фигура совсем другие. Однако в повадке сквозит неуловимое сходство. И такой же тончайший жасминный дурман исходит от кожи. Вот, совсем близко, рядышком, только руку протянуть. Но вязкая робость гнездится в сердце, и на кончиках пальцев сгущается электричество неприкаянной нежности.

Стоило Фатиме пройти насквозь жилой комплекс и свернуть к лабораторному сектору, тут же, здрасьте-насте, навстречу ей топает Щёголев. Как завидел её, так и встал столбом посреди коридора.

– Здравствуй, Фатима.

– Добрый день.

Пришлось ей, хочешь не хочешь, остановиться, поскольку нахально ухмыляющийся дылда загородил дорогу. Не бочком же протискиваться мимо.

– Ты из лазарета? Ну, как там парнишка себя чувствует?

Вот же напасть, за сегодня она уже в третий раз напарывается на этого патлатого козла с томными глазами. И всякий раз, когда он с ней заговаривает, внизу живота всё сжимается, словно в трусики шустро лезет волосатая липкая ручища. На редкость сексуально озабоченный тип. Ну его в болото.

– Сносно. Слушай, Сергей, там в лаборатории аврал. Некогда мне.

Однако Щёголев и не думал посторониться.

– У меня вечером собирается компашка своих ребят, – развязно сообщил он. – Может, присоединишься?

Просто руки чешутся влепить ему оплеуху, чтоб впредь не привязывался.

– Не имею ни малейшего желания. Пропусти.

– Как знаешь...

Разочарованный Щёголев отступил в сторону, и Фатима заспешила по коридору дальше.

Одуренно красива персияночка, даже когда злится. Глазищи мечут антрацитовые молнии, точёные ноздри раздуваются. С такой норовистой кобылкой намучаешься, пока взнуздаешь. Зато уж потом лихие скачки обеспечены.

Он смотрел ей вслед, закусив губу. Аж до неприличия хороша фигурка, тонкая и гибкая, как хлыст, ноги от зубов растут. Уже одна только походочка шибает, как двести двадцать вольт по яйцам. Неужто и вправду она мужиков на дух не переносит... Ладно, разберёмся.

Красотка скрылась за углом, и Щёголев направился дальше своей дорогой, в наблюдательный пункт вивария.

По табло над входом справа налево бежала строка, набранная крупным багровым шрифтом: «Зона повышенной опасности. Посторонним вход строго воспрещён!»

Достав из нагрудного кармана личную карточку, Щёголев сунул её в щель на косяке, и гидропривод медленно распахнул перед ним толстую бронированную дверь.

– Добрый день, Сергей Георгиевич, – томно улыбнулась ему сидящая перед линейкой мониторов стажёрка из Кембриджа Джейн Галахер.

– Приветствую. Как там наш новичок?

– Всё так же, абсолютно неконтактен. Хотя стал принимать пищу.

– Что ж, для начала неплохо, – пробурчал Щёголев, через плечо Джейн разглядывая своих подопечных на мониторах.

Большинство пленных медузняков пребывало в послеобеденной дрёме. Те, что бодрствовали, беспокойно прохаживались по своим боксам из угла в угол, косолапо загребая студенистыми ножищами.

Разумеется, внимание Щёголева сразу же приковал декапод, который разлёгся на пористой подстилке террариума и нежился под мелким водяным крошевом, сыплющимся на него из потолочных форсунок.