Книга Лунная девушка - Анна Овчинникова

Принцессу?

Нет, на горной тропе лежал просто жалкий комок грязного меха, и воины с воплями тыкали в него древками копий, приказывая пленнице подняться. Но Наа-ее-лаа только тихо стонала, судорожно кутаясь в грязную шкуру ти-мана, пытаясь втянуть под нее крошечные ступни с обрывками золотистых сандалий.

— В чем дело? — рявкнул Го-ва-го, галопом врезавшийся в толпу своих подданных.

— Унита не хочет идти! — сердито крикнул один из воинов.

— Не можешь идти — не можешь жить! — тут же злобно гаркнул кто-то, и многие но-вансы подхватили этот свирепый клич. Некоторые, не теряя времени зря, уже выхватывали из ножен ножи…

Наа-ее-лаа сделала отчаянное усилие, привстала — и рухнула лицом вниз. Мгновенно очутившись рядом, я приподнял ее и увидел, что девушка без сознания.

— Не можешь идти — не можешь жить! — заорал какой-то воин у меня над головой, но я встал, держа принцессу на руках, и взглядом заставил его замолчать.

— Я ее понесу! — заявил я, твердо посмотрев в глаза вождю.

За спиной Го-ва-го верхом на одном из воинов возник Ортис с исцарапанной хмурой физиономией; услышав мои слова, он почему-то яростно ощерился… Но Го-ва-го утвердительно кивнул и, пристально взглянув на меня, умчался вперед.

Порядок восстановился, только теперь я следовал среди замыкающего отряда с лунной девушкой на руках, не имея даже времени положить ее на землю и убедиться, что она жива. Но-вансы все быстрее мчались вперед, и я бежал рядом с Та-ваном, неся закутанное в шкуру бессильное неподвижное тело. «Не можешь идти — не можешь жить!»

К счастью, этот переход длился недолго. Вскоре мы взбежали на перевал, и внизу открылся вид на широкую зеленую долину, полную белых дымов.

— Теплые Земли! — сказал Та-ван. — Мы первыми пришли сюда после рассвета. Теперь на ближайшую улу долина принадлежит нам!

Женщины и дети но-вансов с радостными криками бросались в дымящиеся озерки, выскакивали из горячей воды и начинали кататься по густой бледно-зеленой траве. Многие воины следовали их примеру; но-вансы, всегда такие осторожные и бдительные, теперь вели себя, как школьники на каникулах.

Правда, Го-ва-го послал дозорных на главные тропы, но вождь сделал это скорее по традиции, чем опасаясь нападения. Та-ван успел объяснить, что Теплые Земли издавна считаются таким же местом всеобщего перемирия, как и храмы Зо-ала. Поскольку но-вансы первыми пришли в эту долину после рассвета, она считается их священной собственностью до конца следующей ночи — точно так же, как это было принято в дюжине других подобных долин, разбросанных по Свободным Горам.

Я без труда отыскал небольшое озерцо в укромном месте среди густого кустарника и положил Наа-ее-лаа на берегу. Развернув шкуру ти-мана, я несколько секунд молча смотрел на исхудавшее, грязное, жалкое существо, в которое превратилась прелестная принцесса Лаэте.

Вдруг кустарник раздвинулся, и рядом появился Та-ван.

— Боишься, что убегу? — мрачно осведомился я.

Но-ванс некоторое время смотрел, как я пытаюсь привести девушку в чувство.

— Опусти ее в озеро, — наконец буркнул он. — Здешняя вода залечивает даже старые раны. Если на то будет милость Зо-ала, унита выживет! Хотя я бы лучше съел ее прямо сейчас.

С этими словами Та-ван исчез, а я без колебаний последовал его совету.

Раздев Наа-ее-лаа и сняв с ее обмороженных ног остатки плетеных сандалий, я обнаружил, что девушка не только сильно истощена, но и с ног до головы покрыта ссадинами и синяками. Хорошо, что Та-ван не слышал, какими словами я отзываюсь о его народе, способном так обращаться с беспомощной пленницей!

Я опустил девушку в исходящую паром горячую воду у берега, поддерживая голову со спутавшимися темно-рыжими волосами. Вскоре тепло привело принцессу в чувство, она вздохнула, открыла глаза — и с громким криком рванулась из моих рук.

— Не бойся, я хочу тебе помочь… В тот же миг Наа-ее-лаа ударила меня по щеке, располосовав ногтями кожу.

— Как смеешь ты, кархан, прикасаться к Высочайшей среди равных! Отпусти меня, скрэк!

Я понимал далеко не все слова, которые обрушила на меня дочь Сарго-та, но было ясно, что принцесса Лаэте негодует на столь бесцеремонное обращение с ее царственной особой.

Второй удар был нацелен прямо в глаза; я невольно выпустил девушку, вскочил…

И только тут принцесса осознала, что находится полностью в моей власти. Раздетая догола, она лежала на мелководье, над ней возвышался «кархан» и «скрэк» (что бы ни означали эти слова), и нас разделял только клубящийся над водой пар.

Негодование Наа-ее-лаа перешло в ужас. Она прикрыла руками грудь и, прежде чем я успел что-нибудь предпринять, ринулась на глубину.

Моим первым побуждением было прыгнуть следом, но принцесса уже поплыла, как рыба, к дальнему концу озерка. Тогда, подхватив рюкзак, я бросился по берегу в обход…

Я успел как раз вовремя: девушка каким-то чудом сумела доплыть до мелководья, но выбраться на берег уже не смогла.

Ее силы полностью иссякли, и она наверняка бы захлебнулась, если бы я не вытащил ее из воды. Наа-ее-лаа не сопротивлялась, пока я ее вытирал и закутывал в свою запасную рубашку, только дрожала, с отвращением отворачивая лицо. Я опустил принцессу в спальный мешок, сел рядом и успокаивающе улыбнулся.

— Понимаю, это не подходящее ложе для Высочайшей среди равных, зато теперь тебе будет тепло, Наа-ее-лаа. Не бойся меня, я…

— Дочь ямадара не боится какого-то жалкого кархана! — заявила принцесса Лаэте.

Но ее слова прервал надрывный кашель, который свел на нет всю царственную ярость этой реплики и напомнил мне, что я имею дело с больной девочкой, на которую не следует сердиться.

— Хорошо, что ты меня не боишься, — заметил я, доставая из рюкзака засохшие кусочки гриба, найденного во время последнего привала. — Только меня зовут не Кархан, а Джулиан.

— Ты — кархан! — прохрипела Наа-ее-лаа и снова зашлась кашлем.

Ну что на это можно было сказать?

Я счел за лучшее промолчать и заняться воспитанием ее высочества, когда она почувствует себя лучше. А пока размочил кусочек гриба в теплой воде и поднес ко рту Наа-ее-лаа.

— Ешь!

Девушка молча отвернулась.

Тогда я начал есть сам — и не успел покончить со скудной трапезой, как рядом снова появился Та-ван. При виде ва-гаса принцесса вздрогнула, вся съежилась, но презрительно прошипела:

— Румит!

Молодой воин не обратил внимания на оскорбление.

— Го-ва-го собирается поохотиться на ти-ма-нов, — обратился он ко мне. — Если хочешь поесть мяса, можешь пойти с нами.

Я уже много дней исступленно мечтал о мясе, — но отрицательно покачал головой.

— Не могу, Та-ван.