Книга Саракш: Кольцо ненависти - Владимир Контровский

Максим не часто общался с саракшианками, и поэтому сейчас он во все глаза (стараясь все же не выходить за рамки дипломатической вежливости) разглядывал пандеек. Девушки были симпатичными, однако их портило каменное выражение лиц, делавшее их похожими на ожившие статуи. Интересно, умеют ли они улыбаться, подумал он. Наибольший интерес у Максима вызвала старшая из «кошек». На вид ей было около тридцати, и она была вооружена мечом. Старшая, несомненно, была красива, но глаза… Зеленовато-серые глаза амазонки источали льдистый холод — это были глаза профессионального убийцы, и хотя пандейка нисколько не походила внешне на незабвенного ротмистра Чачу, Максим ничуть не сомневался в том, что по духу они брат и сестра — одного поля смертоносные ягоды. Вот же головорезка, подумал Максим, и откуда только такие берутся…

— Есаул Аанни, — представилась «головорезка». — Имею радость препроводить вас в Дом Беседы.

Она говорила на староимперском, твердо выговаривая согласные, но никакой особой радости ее ледяные глаза отнюдь не выражали. Ритуал, подумал Максим. Есаул? Ну да, в Пандее кавалерия как род войск существовала дольше всех других стран континента, а затем кавалерийские чины и звания перекочевали в спецназ, в корпус «яростных лесных кошек». И тут только он сообразил, что «кошек» только пять, а не семь, как имперцев, и что Аанни — всего лишь командир эскорта, а никак не глава миссии. Странно… Неужели пандейское посольство возглавляет какая-нибудь ветхая старушка, которой сложно добрести до моста?

— Высокий уполномоченный Временного Совета Республики Мак Сим, — ответил Максим по-пандейски (не зря практиковался!), соблюдая вычурные обороты речи. — Радуюсь встрече, есаул Аанни, и готов идти с вами путем, который вы укажете.

На красивом лице пандейки не дрогнул ни один мускул. Она повернулась и пошла, нимало, похоже, не заботясь, следуют ли за ней гости. Аанни шла перетекающей походкой, походкой сильной, ловкой и уверенной в себе хищницы, и Максим подумал, что пяток таких вот «кошек» могут стать серьезными противниками даже для него.

Они шли недолго. Миновав пандейских пограничников (эти оказались мужчинами, механически-отточено взявшими «на караул»), делегация прошла метров сто и остановилась у одноэтажного белого здания с тонированными окнами и широким каменным крыльцом.

— Здесь, — лаконично уронила Аанни, показывая на крыльцо. — Вас ждут, Высокий уполномоченный.

Сказав это, она спокойно отошла в сторону (ее солдаты последовали за ней), села на невысокую скамеечку слева от крыльца и застыла-окаменела. Богопротивным колдовством они превращают мышцы своего тела в камень, вспомнил Максим. Пограничный ротмистр со своими легионерами расположился напротив (он казался ничуть не удивленным), а Максим в сопровождении секретаря-переводчика поднялся по ступенькам крыльца и потянул на себя тяжелую деревянную дверь.

* * *

В просторном холле было полутемно. Вероятно, это было сделано специально — кому-то, наверное, хотелось проверить, как будет себя вести посол бывшей Империи, прибывший на переговоры и оказавшийся вдруг в пустом помещении, где мало света. Но этот кто-то не знал, что Максим хорошо видит не только в полумраке, но и в полной темноте.

Максим огляделся, не обнаружил ничего примечательного, спокойно пересек холл и раздвинул висячую занавеску из стеклянных бус, разошедшуюся с легким звоном; секретарь следовал за ним безмолвной тенью. Комната за занавеской была освещена и не была пустой: в самой ее середине за низким квадратным столом из темного дерева сидела темноволосая женщина в строгом сером брючном костюме: смуглая, с яркими и очень выразительными глазами. А перед столом стояло второе кресло, пустое, и поодаль, у стены, — еще одно.

— Мак Сим, Высокий уполномоченный Временного Совета Республики. С кем я имею радость встретиться?

— Итана Энгу, великая кёнигин Пандейская, — ответила женщина, беззастенчиво рассматривая его с головы до ног. — Радуюсь встрече с Маком Симом — я слышала о тебе.

Голос у кёнигин был бархатно-вкрадчивый. Мягкая кошачья лапка с коготками, подумал Мак, пытаясь собрать в кучу мысли, разлетевшиеся сухими листьями под порывом ветра. Вот это да… Фактическая правительница Пандеи собственной персоной — кто бы мог подумать? Так вот почему она не вышла мне навстречу — статус не позволяет: кто она и кто я… Но обращение на «ты» — это отнюдь не фамильярность царственной особы: согласно пандейскому этикету, оно означает предрасположенность. Хороший знак… И одновременно он понял, что почувствовал маршал Габеллу восемь веков назад, глядя на плененную жрицу, — это было как удар в сердце. Да, пандейские ведьмы действительно существуют, это тебе не сказки… Сколько же ей лет? По виду — лет тридцать, не больше, да и Странник говорил о «молодой жене» кёнига Торира Энгу. И тут вдруг Максим ощутил легкое, почти незаметное покалывание в висках. Э, нет, на экстрасенсорику нас не возьмешь…

— Садитесь, гости, — Итана чуть шевельнула рукой, — будем говорить.

Только тут Мак заметил еще одну женщину, сидевшую за спиной кёнигин, — скорее всего, та была переводчицей. Вряд ли правительница Пандеи в ней нуждалась — она без всякого акцента говорила по-имперски, — однако протокол есть протокол. Каммерер сел, продолжая чувствовать на себе ощупывающий взгляд великой кёнигин. Ах так, сказал он себе, ощущая какую-то странную неловкость, ладно, я тебя сейчас тоже буду рассматривать, ведьма лесная…

Взаимный обмен испытующими взглядами продолжался недолго. Но даже если бы у Максима было больше времени, он вряд ли смог бы описать внешность великой кёнигин. Он сказал бы коротко: эта женщина совершенна (и даже удивительно, что она дочь дикого варварского мира). Единственное, что запомнил Максим, — глаза Итаны, словно две «черные дыры», два провала в параллельные вселенные, где умирает и вновь рождается свет. Да, пандейские ведьмы действительно существуют, и встречаться с ними — не самое простое дело…

— Итак, — похолодевший голос кёнигин вернул его к действительности. — Мне очень бы хотелось, чтобы наша встреча оказалась полезной для обеих наших держав. Запоминайте и записывайте, — она посмотрела на секретарей, — все, что услышите. Волею великого кёнига Пандейского, являющегося также законным императором всех северных земель, я имею сказать: наилучшим разрешением противоречий между Пандеей и бывшей Империей, ныне именующей себя Республикой, станет присоединение бывших имперских областей к Пандее и признание населением этих областей Торира Энгу, великого кёнига, императором Новой Империи. Что имеет на это сказать Мак Сим, Высокий уполномоченный Республики?

Максим выдержал небольшую паузу.

— У меня вопрос, великая кёнигин: зачем это нужно Пандее?

— Вам незнакома суть нашей истории, господин Высокий уполномоченный? — на смуглом лице Итаны проступило легкое презрение.

— Более чем знакома. Но мне известно, что ваша страна под мудрым управлением его светлости кёнига Пандейского процветает: у вас нет ни особых внутренних трудностей, ни насущных проблем, требующих немедленного решения. Зачем же вам брать под свою руку разоренную страну с полуразрушенной экономикой и неустойчивой политической структурой? Какая вам от этого польза? Вам остро нужны заговоры, преступность, неустроенность и озлобленность сорока миллионов голодных людей? Чем вы их будете кормить, и какой вам от них прок? Вы получите закон сообщающихся сосудов: наша разруха перетечет к вам и уровень жизни в Пандее снизится — это неизбежно. Мир изменился, и многие земли уже не столь ценны, как это было в прежние времена… Так не выгоднее ли Пандее заключить прочный союз с Республикой и торговать, извлекая из этого гораздо больше пользы? Или, преследуя суть истории, вам непременно нужна война? На это я могу сказать одно: единственное, что мы еще не разучились делать, — это стрелять. Война с нами не будет для Пандеи ни легкой, ни победоносной. Будут горы трупов с обеих сторон, и что в результате? Чего вы добьетесь? Того же, с чего мы начали, — присоединения земель, уже окончательно доведенных до нищеты. Вам это надо? Великому кёнигу Пандейскому мало власти? (Максим чуть было не сказал: «Тебе, великая кёнигин, мало власти?», но вовремя себя одернул.) А если дело дойдет до атомных бомб — нужна ли великому кёнигу власть над радиоактивными пустынями: такими, как за Голубой Змеей? А эти пустыни могут появиться и здесь, на месте этих живописных гор. Подумайте об этом, правители Пандеи. А я волею Временного Совета Республики имею сказать: мы гарантируем вам ненападение с нашей стороны. Республика — это не Страна Неизвестных Отцов, великая кёнигин Итана, у нас иные планы на будущее.