Книга Ликей - Яна Завацкая

На вечер Беатрис пригласила ее в спортклуб Павловска — поиграть в теннис. Джейн предпочла бы посидеть дома — у нее лежали несколько непрочитанных книг, надо было писать маме, Энн, Сэму. В конце концов, она бы с удовольствием разобрала новую сонату Пикарди на купленном только что пианино. Но отказываться от общения не стоило — нужно налаживать дружбу с новыми знакомыми. Да и спортом позаниматься лишний раз не помешает… Джейн ходила трижды в неделю в спортклуб, на тренировки по риско — в основном для поддержания формы. Кроме этого, разумеется, ежедневные домашние занятия утром и после работы. И все же не помешает еще один поход в клуб.

Джейн не стала надевать кампо, и оказалась права — Беатрис тоже вышла из раздевалки в легком белом теннисном костюме — топе и короткой юбочке. Костюм Джейн был точно таким же, если не считать эмблемы Вирджинского колледжа на груди. Под теннисные костюмы обе девушки надели купальники.

— Слушай, мне что-то неудобно, — призналась Джейн, — Я думала, ты будешь с Клаусом… может, я помешала?

— Брось, — отрезала Беатрис, — Мы с Клаусом признаем друг за другом полную свободу… не хватало еще цепляться друг за друга, как сумасшедшие. Мы чаще всего проводим время порознь, сегодня он ушел в лес, за клюквой… представляешь, под Петербургом — болота, и на них растет дикая клюква. Неужели ты думаешь, что меня тянет в болото?

Полтора часа они с удовольствием, под крики болельщиков, гоняли мячик на корте. Джейн проиграла с разрывом в 10 очков — Беатрис была сильной теннисисткой. Наконец, тяжело дыша, обе спортсменки покинули площадку. Сбросили костюмы, оставшись в одних купальниках, поплавали в бассейне, в платном отсеке, на втором этаже, где народу почти не было. В плавании Джейн обогнала Беатрис, несмотря на сильные, мускулистые, почти мужские руки и ноги немки.

— Ты здорово плаваешь, — признала та, — Я ведь с детства занималась…

— А я просто любила купаться с детства… но это у меня получается — я даже заняла третье место в первенстве Вирджинии.

Они еще немного поплавали просто так, потом Джейн продемонстрировала свое искусство прыжков, сделав сальто с десятиметровой вышки. Беатрис прыгать не стала.

— Ну что? Я обычно по воскресеньям еще сауну посещаю… ты как?

Джейн приняла предложение с восторгом. Она еще ни разу не была в сауне, с тех пор, как приехала. Девушки зарезервировали кабину-люкс на двоих с отдельным входом.

— Тут еще есть русская баня, — пояснила Беатрис, — но это, пожалуйста, без меня. Во-первых, там только общее отделение, во-вторых, эти ужасные веники… И вообще я предпочитаю сухой жар.

Они посидели минут пятнадцать при довольно хорошей температуре — градусов 100, не меньше, потом нырнули в ледяной бассейн. Улеглись на деревянные лежаки, глядя в стеклянную крышу, над которой склонялись ветви высоких берез.

— Хорошо, — вздохнула Беатрис.

Джейн повернула голову — тело так блаженствовало после жара, что малейшее движение давалось с трудом.

— Да, тут неплохой клуб вообще.

— Столица, — пояснила Беатрис, — три раза в жар, потом еще раз поплавать — и в ресторанчик… бокал пива или сока — как тебе нравится.

— Мне, пожалуй, сок… томатный.

— Кому как. И пирожки… у них тут специалитет — пирожки с повидлом… или с рисом и яйцом… ты не веганка?

— Нет, я употребляю яйца.

— Ну и правильно. Биолог все-таки должен сохранять трезвую голову…

Они полежали еще немного, блаженствуя. Потом Беатрис спросила.

— Ну что, завтра летишь?

— Да… вообще-то у меня завтра должно быть дежурство в Социале. Заменят, вероятно…

— Конечно, заменят. А как тебе вообще Социал?

— Ты знаешь, — Джейн вздохнула, — просто поразительно. Настолько наивные, ничего не понимающие люди… как можно так жить? Я понимаю, раньше, до Преобразования, они страдали от голода, от нищеты… но сейчас все они более или менее обеспечены. У каждого есть даже возможность заниматься спортом, медитацией — все это бесплатно. Почему до сих пор они так несчастны?

Беатрис фыркнула.

— Потому что от данности никуда не денешься, моя милая прекраснодушная мечтательница. Был такой философ, Маркс, он думал, что все в мире зависит от уровня развития экономики… а на самом деле путал причину со следствием. Причина, дорогая Дженни, лежит в наших головках… Скажем, даже простая вещь — ограничение роста населения — а сколько было нужно времени, чтобы до этого додуматься?

— Ну, додумались довольно давно. Мальтус…

— Да, но вот преодолеть вопли всяких там церковников, ханжеское возмущение обывателей — как это так? Нам, да запретить рожать детей?! Это же сплошное безобразие! Наши естественные, природные права… и так далее.

— К счастью, — решительно сказала Джейн, — в 21 веке человечество уже доросло до того, чтобы и эти проблемы решить без насилия…

— Ну насилие, положим, было. Когда начали вводить принудительную стерилизацию для маргиналов в Африке и Латинской Америке… Ты же знаешь, приходилось оборонять клиники от толп бандитов. И с церковью… тогда еще католическая церковь была сильна… в общем, приходилось наводить порядок.

— Это были лишь мелкие проявления насилия… и все-таки никого не приговаривали к смертной казни, не ссылали. И это тоже скоро прекратилось, я даже считаю, что это было ошибкой. Насилием ничего нельзя добиться.

— Пойдем уже в баню, — Беатрис поднялась, открыла с усилием дверь сауны — сухой жар на миг обжег лицо, перехватило дыхание. Джейн закрыла глаза, опустилась на лавку, подстелив полотенце, через несколько секунд лицо привыкло к жару.

— Да, — согласилась Беатрис, — насилием мало чего можно добиться. И эти пункты консультаций по всему миру, центры планирования семьи, то, чем ты сейчас как раз занимаешься… ну и реклама, и соответствующее воспитание, и искусство — все это сделало свое дело. Подумать только, что в конце 20 века на Земле жило 6 миллиардов человек!

— А сейчас только четыре миллиарда… и будет еще меньше.

— Ресурсы Земли не беспредельны, — жестко сказала Беатрис, — Тут ничего не поделаешь.

И ребенка нужно заводить, хорошо подумав и создав для него все условия. Иначе сделаешь его несчастным человеком.

— Конечно, — согласилась Джейн, — У нас в семье трое детей… но моя мама почти не работала. А ведь она тоже должна состояться как личность, согласна?

— Именно, — Беатрис энергично кивнула стриженой головой, — Поэтому я, например, планирую не больше одного, и не раньше 32–35… позже уже опасно. Но с другой стороны, может быть, это призвание твоей матери… иные женщины находят себя именно в воспитании детей.

— Да, возможно, — согласилась Джейн и подумала, что о своем призвании имеет пока только приблизительное представление.

— Я вообще думаю, что наиболее правильным является то, что и складывается стихийно. Когда одни женщины не занимаются карьерой, но воспитывают трех-четырех детей… так сказать, профессиональные матери. А другие всецело посвящают себя профессии, и детей не заводят… или заводят одного максимум, которого отдают на воспитание няне — возможно, той же профессиональной матери.